Сказки Лисы

Началова Екатерина

Чувствую как под его взглядом кровь словно нагревается под кожей. Отвечаю так, как хочу я. Это то, что хочет и он.

— Продолжай...

Ах, эта победная улыбка.

***

— Жил-был злой, бессердечный змей. Был он настолько ядовит, что все знали — вместо сердца у него камень, а в крови — только яд. Однажды этот бессердечный змей повстречал маленького беззащитного кролика. Нет, змей не был поражен в самое сердце, он не потерял голову, но что-то в этом кролике змея привлекло. Почему-то именно этот кролик понравился змею достаточно, чтобы змей начал вокруг него виться.

Вился он, вился и, вдруг заметил, что лапки кролика — волшебные, глазки — волшебные и сам кролик весь волшебный с ног до головы. Обманом поцеловал змей кролика и осознал, что кролик начинает быть волшебным для него в принципе, потому что существует. А потом овладел змей кроликом и понял, что его каменное сердце забилось. Это было, конечно, странно: сердце змея, забившееся из-за кролика. Так не должно было быть, но случилось.

В этот момент открылось сердце змея и увидел он, что перед ним вовсе не кролик, а маленькая беззащитная змейка. Но быть вместе им помешали: на волшебную змейку положил глаз могущественный великан. Пришлось тому змею притвориться, что змейка ему не нужна, отвергнуть ее, и обмануть соперника. Только вот волшебная змейка ему уже не верила, в руки больше не давалась. А великан взял и вообще стёр у ней все воспоминания о змее.

Тогда призвал змей ворона, который читает мысли и управляет воспоминаниями. Сказал ворон: «Победи меня, и я помогу тебе». Бился змей с вороном восемь дней и восемь ночей, но силы соперников были равны. В итоге сам Порядок остановил битву. Склонился ворон перед Порядком, согласился помочь змею и вернул память змейке.

Ахнула змейка, вспомнив, как змей отверг ее, и уже не поверила словам. Думал он, думал и придумал, как вернуть ее доверие. Предложил змей то единственное, что имел. Разорвал он грудь и сказал: «Возьми всю мою силу». Но и тогда не поверила змейка. Начала она брать силу змея. Брала, брала и только когда забрала все, поняла, что действительно важна ему. Тогда вернула она змею всё, что взяла, и сама вернулась в его объятия.

...

— Красиво... А что дальше, Ариас?

— Вообще-то обычно сказки на этом и заканчиваются.

— Это другие сказки, а у нас — своя, еще жить и жить. Что там после объятий? Дом в развалинах, маги обо мне не забудут... Ещё непонятно, насколько долго и счастливо мы будем жить-поживать. Кстати, вы не восемь дней и ночей бились с Наяром.

— Не придирайся, лисичка, это художественное преувеличение, знаешь такой термин? ...после объятий спросил змей свою змейку: «Ты голодная?»

— Голодная...

— Сейчас.

Глава 32

Ему нравится меня кормить. Ариас ножом отрезает по кусочку от яблока и кладет тонкие дольки мне в рот, не разрешая, чтобы я брала еду руками.

Он принес из дома простынь. Завернувшись в нее, я устроилась между его ног, оперлась спиной на мужскую грудь, жую и смотрю на озеро.

Открываю рот, чтобы принять очередной сладкий кусочек. Ариас кладет сочную пластинку мне на язык. Он режет яблоко очень тонко, почти до прозрачности, так что фрукт просто тает во рту. Мне очень спокойно сейчас, хорошо и одновременно

совершенно непонятно.

Вопросов много.

Странное ощущение: будто я переместилась из храма Порядка прямо сюда, а всего, что случилось в промежутке, будто приснилось. И теперь... А что теперь?

— Я буду жить с тобой? Точнее.. мы будем жить вместе? — спросила.

— Да, — мягко отвечает Ариас и поднес к моим губам ломтик. Послушно открываю рот. Я хочу быть с ним, и пока ничего не имею против такого плана.

— А так у вас можно? Просто жить? Я ведь человек, а ты...

«А ты великородный, у которого наверняка есть обязательства».

— Можно, — спокойно произнес Змей. — Ты принадлежишь моему роду, а значит — можешь жить со мной. Наши отношения никого не касаются.

«Ну, допустим...»

— А ты не должен жениться на высокородной или что-то вроде того? Я не хочу быть человеческой любовницей при змеиной жене. Это точно: ни за что.

Я уже знаю, почему великородные не женятся на людях: у них не бывает потомства. Иначе все бы уже давно перемешались. Но ни о свадьбе, ни о детях я — опять же пока — тоже не думаю. Не готова думать.

— Я понял тебя. Нет, Лиса. Я не должен жениться, и никто не может меня заставить. Они хотели бы, но не могут. На меня нечем давить, — Ариас улыбнулся и выкинул в кусты оставшуюся серединку яблока. — Что ещё? Спрашивай.

Мне многое непонятно. Я вздохнула, старательно укладывая в голове новое положение вещей, которое никак не хотело ложиться в мои скудные знания и опыт. Ариас обнял меня обеими руками и принялся старательно зацеловывать голое плечо, за которым золотился знак его рода.

— Когда познакомился с тобой... во второй раз, с трудом удержался, чтобы не заставить тебя раздеться и показать плечо. Так надо было по правилам. Но я решил, что тебе будет слишком неловко.

— Какой разумный...

— ...решил, что это мне помешает.

— ...негодяй.

Я с удовольствием погладила Змея по твердому как камень колену с золотистыми волосками. Он сидит на траве совершенно обнаженным, даже не попытался одеться. Это бесстыдство нравится мне — моей скромности всё равно достаточно на нас обоих.

— По магам... Расскажи, как ты думал... Весь свой план.

***

Тук-тук.

— Лисичка, открой, — мягко звучит голос Ариаса из-за двери. Он деликатно постучал.

Я пока не желаю разговаривать. Я закрылась в комнате и зло молчу.

— Ты понимаешь, что я хозяин этого дома? — все так же нежно уточняет голос.

Фыркнула.

— Я ведь могу и выломать эту дверь, — сообщает голос.

Знаю я...

Все началось, когда я пожелала, чтобы Ариас рассказал мне свой план, а он серьезно кивнул и детально рассказал.

Мы споткнулись на моменте, когда он пошел туда, где покупают женщин за деньги.

Теперь я думаю, что оторвать змею хвост — совсем неплохая идея.

Голову тоже можно.

— Отойди от двери подальше, — ласково предупреждает Ариас, и я действительно опасливо отодвигаюсь к окну на случай, если он превратится в огромного змея и снесет эту дверищу с петель, разбросав щепки по всей комнате.