Сказки народов Америки. Том 5
Шрифт:
Кавалеры, все, как один, согласились, ибо нежностью сердца своего не уступали главе своего ордена.
Но хочешь не хочешь, а еды было маловато, маисовых лепешек и фаршированного перца порой не хватало. Это заставило дона Лопеса серьезно задуматься, и вот он нашел решение. Пусть свинок доят! Он выбрал группу из лучших своих работников и научил их доить свиней. Как говорит история, то были первые люди на земле, которые научились доить свиней, пить свиное молоко и делать из него сыр.
Но кое-чего дон Хосе Лопес не предусмотрел. Доверившись свинкам, он не поставил изгороди
Получив трагическое известие, дон Хосе очень огорчился. Он созвал кавалеров ордена Любви, и они приняли решение проучить святых отцов. Поздно ночью они прокрались в миссию и сняли большой колокол, которым миссионеры сзывали на проповедь местных прихожан и индейцев. Они увезли колокол в асиенду дона Лопеса и повесили его на двух столбах. С тех пор в колокол звонили, когда приходило время доить свинок. Свинки очень скоро приучились к колокольному звону и, заслышав его, бежали к хлеву, чтобы их подоили. Даже если они уходили от дома далеко-далеко, все равно даже издалека они спешили на колокольный звон, визжа от радости и любви.
Так длилось много лет. И каждый год нарождались новые поросята. А поскольку свиней убивать воспрещалось, по земле дона Лопеса бегали поросята-подростки, пожилые свиньи, свиньи-бабушки и даже прабабушки, юные визгуны и старые ворчуны, жирные и поджарые — словом, так много свиней, что шагу некуда было ступить.
Даже сам великий Рыцарь Любви дон Хосе Лопес, как он ни любил своих свиней, понял, что надо что-то предпринять. Он обсудил проблему со своими верными кавалерами, и сообща они решили, что пробил час расставания — от нескольких представителей свинского рода придется отделаться. Правда, нелегко пришли они к такому решению, на сердце у них был камень, слезы стояли в глазах.
В эту весну дон Хосе Лопес и все кавалеры его ордена собрались вместе и на гарцующих скакунах окружили свиней. Им очень помог в этом деле койот, которого Лопес пристрастил петь, ибо свинки почти так же возлюбили песнь койота, как звон украденного у миссионеров колокола. Всадники взяли в широкое кольцо асиенду и свинок. Потом по-хорошему уговорили их двинуть к городу, где и надеялись найти на них доверчивого покупателя. И свинки, очень довольные и счастливые, побежали вперед, визжа от восторга, потому что думали, что выступают в параде.
Великий Рыцарь Любви дон Хосе Лопес и верные кавалеры его ордена с хрюкающими свиньями во главе вступили в город. По пути им предстояло миновать здание миссии, и как раз когда они с ним поравнялись, раздался громкий звон колокола. Все замерли от изумления, в том числе и свиньи, конечно. Ведь городская колокольня молчала столько лет! Но вместо украденного колокола теперь на его месте красовался новый, который звенел еще чище и громче прежнего: бонг! динг! донг! И напоследок — бонг! бонг! —
Свиньи навострили уши, подняли хвостики и направились в миссию. Они рвались туда, думая, что это их родной свиной хлев, а колокол зовет их доиться.
Они вторглись в миссию, когда воскресная проповедь уже началась. Индейцы, стоявшие с краю, тут же разбежались. Именитые прихожане кинулись за помощью к священнику.
Однако святые отцы, завидев приближение свиней, путаясь в длинных одеждах, сами бросились наутек, только пятки засверкали. Потом, отдышавшись, собрали совет и решили призвать на помощь мясника.
Напрасно взывали дон Хосе Лопес и его кавалеры, и молили, и просили вернуть им их свинок. Не помог даже поющий койот, не дано им было спастись.
А в это время в гавани на якоре стояло судно янки из Новой Англии. Капитан ждал от местного скотовода обещанной свинины, которую он собирался доставить в Китай: китайцы очень любили сладкие и кислые свиные ребрышки, свиную поджарку с рисом и свиные хвостики.
И вдруг капитан слышит какой-то шум вдали, крики святых отцов, слезные мольбы дона Хосе и его кавалеров, вопли и стенания прихожан и перекрывающий все это поросячий визг. Капитан бросается из каюты на палубу, решив, что произошла революция.
— Поднять паруса! — отдает он скорее команду. — Сняться с якоря!
Не успел он скомандовать, как судно уже плыло от берега в открытое море, и корабельный колокол бил тревогу.
Свиньи, собравшиеся в миссии, заслышав звон, подняли хвосты и все, как одна, бросились бежать к гавани на призывный звон корабельного колокола. Пыхтя и сопя, повизгивая и похрюкивая, неслись они к бухте. Не мешкая, задержавшись лишь на мгновение, чтобы еще раз услышать призыв корабельного колокола, кинулись они в воду и поплыли к удаляющемуся судну.
По рассказам одного моряка, имя которого осталось неизвестным, в последний раз их видели у берегов Гавайских островов.
Великий Рыцарь Любви дон Хосе Лопес был так убит зрелищем уплывающих свинок, которых он растил и пестовал с любовью, а теперь они уплывали от него, не сказав даже последнего «прости-прощай», что еле добрался до своей асиенды. Приехав наконец туда, он долго сидел и плакал, и наплакал столько слез, что его соратники собрали все его слезы в ирригационные каналы, те самые каналы, что легли в основу проекта нынешней Калифорнийской Центральной оросительной системы.
Его верные кавалеры, глотая слезы, тщетно пытались утешить его. С камнем на сердце дон Хосе Лопес отрыл корни своей летающей пальмы. Весь в слезах, которые текли ручьями из его глаз, образовав густой туман, не рассеявшийся над берегами Калифорнии и поныне, он улетел прочь, и больше его не видели.
Свое дело на земле он сделал, и, хотя последняя глава его жизни печальна, свиное молоко и по сей день приносит истинную радость поросятам.