Сказки народов Югославии
Шрифт:
Македония. Перевод с македонского Д. Толовского и Н. Савинова
ПАСТУШОК
Однажды в Истрии, у самого берега моря, пастушок пас нескольких коров да с десяток коз и овец.
Было уже за полдень, и солнце немилосердно жгло землю. Вдруг пастушок увидел, что на мягкой мураве спят три девицы. То были волшебницы-вилы. Все три — раскрасавицы и до того друг на дружку похожие, что их и не различишь. Лежат они не шелохнувшись, будто и впрямь спят сладким сном. Мальчику, понятно, и невдомек, кто они такие; он думал, обыкновенные девушки, утомились, мол, красавицы, гуляя на солнце, легли и заснули.
«А ведь солнце обожжет девушек! — подумал мальчик. — Жаль! У них такие белые лица! Дай-ка
Влез пастушок на ближнюю липу, нарвал кудрявых веток, воткнул их в землю возле спящих, и девушки очутились в тени.
Скоро вилы проснулись. Увидели они липовые ветки, очень удивились и стали спрашивать друг друга, кто же укрыл их от солнечных лучей. На самом-то деле вилы отлично видели, кто о них позаботился, — ведь волшебницы никогда не спят, а лишь притворяются, будто спят. Спрашивали же они друг друга затем, что хотели проверить, отзовется мальчик или нет.
Но пастушок и не думал признаваться вилам — пустился он наутек, потому что не мог смотреть на их волосы, — они сверкали, словно чистое золото! Однако в тот же миг все три вилы были уже возле него. Не удалось мальчику убежать от них. Красавицы спросили, что он хочет в награду за то, что укрыл их от жаркого солнца. Мальчик ничего не посмел попросить. Вилы решили подарить ему волшебный кошелек — в нем никогда не переводятся цехины. Но золотые монеты не понравились пастушку: он не знал, что такое деньги. А играть желтыми кружочками и любоваться на них ему вовсе не хотелось — куда занятнее возиться с живыми телятами, коровами да овцами, он любил их больше всего на свете.
Вилы и сами поняли это и сказали:
— Когда ты под вечер погонишь стадо к селу, за твоей спиной раздастся звон колокольчиков. Смотри же, не вздумай оглянуться, пока не подойдешь к самому дому.
Сказали и сразу исчезли.
Тут только догадался мальчик, что перед ним были не простые девушки, а волшебницы.
Солнце все ниже клонилось к морю, и пастушок погнал свое стадо домой. Чем ближе он подходил к селу, тем сильнее становился перезвон колокольчиков за его спиной. Мальчик позабыл о том, что наказали ему вилы, и как раз на середине пути обернулся посмотреть, кто же гонит за ним столько скота. И увидел, как из моря выходят овцы, коровы и козы и бредут за его маленьким стадом. Но лишь только мальчик обернулся, скот перестал выходить из моря на сушу. Пастушок пригнал домой только тех, что успели выйти на берег. А послушайся он волшебниц, стадо его было б гораздо больше. Но пастушку и того оказалось довольно. Не обошел мальчик и своих бедных соседей — со всеми поделился скотом, которым его наградили вилы.
Словения. Перевод со словенского Т. Вирты
СЫН ВИЗИРЯ
У богатого визиря был единственный сын, юноша скромный и поведения примерного. Но вот однажды старика визиря поразил смертельный недуг. Ничего не поделаешь — старость не радость. Понимал визирь, что пробил его последний час, позвал к себе жену и обратился к ней с такими словами:
— Чувствую, мне уж не подняться с постели. Еще немного — и я переселюсь в иной мир. Слава богу, сын у нас хороший, да кто его знает, каким он станет, ведь человек — загадканеразгаданная, а тем более юноша с горячей головой. Мало ли что ему на ум взбрести может, еще промотает наследство, и не сладко тогда тебе придется на старости лет. Потому-то я и хочу, чтобы ты взяла вот эти три ключа от потайных комнат и хранила их, как святыню. Держи у себя, и ты ни в чем не будешь знать нужды.
Жена визиря приняла ключи, а через несколько дней старый визирь скончался.
Сын, как того требовал обычай, устроил отцу пышные похороны. Каждый день он посещал отцовскую могилу и каждый день читал там новую молитву.
Визирь держал троих слуг; все трое получали большое жалованье, но на смертном одре визирь позабыл про них и не оставил никакого распоряжения. Обеспокоились слуги: а ну как молодой хозяин не захочет платить им жалованье, какое положил старый визирь? Стали они гадать, как бы похитрее
— Успокойтесь! Я подпою визирева сына, и он нам выплатит жалованье сполна. Эге! Не отвертится, голубчик, мы выудим по меньшей мере половину его состояния!
На следующий день сын визиря отправился, как обычно, читать молитвы на отцовскую могилу, а слуга с кувшином ракии в узелке прокрался на кладбище следом за ним. Юноша принялся за молитвы, а слуга уселся неподалеку на чье-то надгробие, ногу на ногу закинул, осторожно развязал шаль, в которой был кувшин, и стал ракию прихлебывать. Сын визиря заметил слугу, но не хотел прерывать молитву, а когда закончил ее, спрашивает:
— Что ты здесь делаешь?
— Да вот, — отвечает ему слуга, — в этой могиле похоронен мой батюшка, а я сижу и смотрю, как ему там хорошо в раю среди божьих угодников.
— Послушай, как же это тебе удается отца своего видеть, когда он на том свете? Я вот каждый день прихожу на кладбище и читаю молитвы, а отца своего все равно не вижу!
— Дорогой наследничек! Вот бы ты отхлебнул чудесной водицы — и увидал бы своего батюшку!
Юноша полюбопытствовал, что это за чудесная вода, и попросил у слуги глоточек, но слуга ответил:
— Э-э, нет, не могу! Водица очень дорогая!
— Ну и что ж из того! Я заплачу! Батюшка, слава богу, оставил мне довольно денег и добра всякого. Мне, слава богу, скупиться не приходится!
— Ну, коли так, я согласен. Плати десять дукатов и единым духом осуши кувшин — вот и увидишь своего отца!
— Держи деньги! — воскликнул юноша и отсчитал слуге десять дукатов, а потом поднес кувшин к губам и осушил его до дна.
Выпита ракия. Позабыл визирев сын про батюшку и про святых угодников. В мгновение ока захмелел. Пил он до вечера, на следующий день с утра опять взялся за выпивку и скоро превратился в горького пьяницу, — хуже его во всем городе не было. Настоящий пропойца! Продаст, бывало, клочок земли — и прямиком в корчму, и не вылезает оттуда, пока не спустит все до последнего гроша. Так и шли дни за днями, а сын визиря знай себе землю разбазаривает. За несколько лет промотал он все отцовское наследство и впал в крайнюю нужду. Не зная, куда податься, нанялся он с отчаяния в пекарню. Но и здесь пришелся не ко двору, не вышло из него путного пекаря, и хозяин поставил его за прилавок продавать хлеб. Между тем в городе каким-то образом проведали, что у вдовы визиря есть потайные комнаты; стал народ о них шептаться, и докатилась молва до визирева сына. Вот как-то раз пришел он к матери и попросил дать ему ключ хотя бы от одной потайной комнаты. Ну, мать — как все матери, пожалела сына и дала ему ключ. Отпер юноша дверь, и что ж он видит! Стоит посреди комнаты сундук — не сундук, а жалкая развалюха — и цыган за него ломаного гроша не дал бы! В сундуке пусто; лишь в одном отделенье завалялся какой-то кошелек.
«Вот так штука! — подумал юноша. — Значит, и отец мой был когда-то таким же бедняком, как и я. Ну да ладно. Возьму кошелек. Буду в нем держать хозяйские деньги!» И сунул кошелек в карман.
Вернулся он в лавку, стал деньги в кошелек опускать, — что за диво! Бросает гроши, а они превращаются в золотые дукаты.
— Аллах рахметиле! Упокой бог его душу! — ликуя, сказал себе юноша. Отец оставил мне такое богатство, что и вовек его не потратить!
На следующий день утром глашатай объявил народу, что султан выдает замуж свою дочь и потому разрешает горожанам пройти перед невестой — кто ее рассмешит, тому она идостанется в жены. За право переступить порог ее покоя каждый должен заплатить десять кошельков денег. Сын визиря едва дослушал глашатая, побежал во дворец, отсчитал десять кошельков и прошел перед дочерью султана; но она и глазом не повела, а уж про улыбку и говорить не приходится. Сын визиря снова вернулся к дверям ее комнаты, отсчитал еще десять кошельков, но и на этот раз его постигла неудача. Он и в третий раз явился к дочери султана. Увидела она его и говорит: