Сказки народов Югославии
Шрифт:
— Зато я и большой и жирный, — сказал баран. — Мной ты досыта наешься! Раскрой пасть пошире, а я разбегусь и вскочу тебе в глотку живьем.
Волк встал и раскрыл пасть. А баран разбежался, да как хватил волка рогами по лбу. Свалился волк и подох.
— Ого! — воскликнуло яйцо. — А ведь баран-то волка убил! Кто теперь тушу понесет?
— Я не могу, — откликнулся петух.
— И я не могу, — говорит кошка.
— А я привык тяжести таскать, — сказал осел, — грузите волка на меня.
Взвалили они волчью тушу на осла и пошли дальше. Вдруг видят — перед ними дом. И решили в том доме заночевать.
— Будьте и вы здоровы, как тот, кто лежит под забором!
— А кто там под забором лежит? — спрашивают волки. — Давайте-ка сходим посмотрим!
Подошли и видят — под забором дохлый волк валяется! Струсили волки — и наутек в лес. Забились в самую чащу, тут один волк и спохватился:
— Ну, не дурацкое ли это дело — сами в лес удрали, а яичную команду в доме оставили! Давайте вернемся и посмотрим, что они там делают!
А волки ни в какую не соглашаются.
— Не бойтесь, дурачье несчастное! Ничего с вами худого не случится!
— Что же ты нам велишь делать?
— Давайте вернемся обратно. Вы подождете меня за забором, а я войду в дом: не боюсь я команды яичной. Я сильнее их всех! Что против меня белое яичко, да пушистый серый зверек, да задира на ходулях, да дохлятина на четырех ногах? Как раскрою я пасть — так и кинется дохлятина бежать, а жирного да белого я схвачу и проглочу!
Повернули волки обратно к дому. Подошли к забору и остановились, а храбрый волк прямо к двери направился. Увидела его яичная команда, встревожилась:
— Куда нам деться? Сейчас они всех нас сожрут до единого!
А яйцо-атаман и говорит:
— Я зароюсь в золу, петух пусть на потолочную балку взлетит, кошка под лавкой притаится, осел — за дверью, а баран пусть в закутке спрячется. Как только волк войдет в дом, я начну попыхивать под золой, волк подойдет к очагу и станет огонь раздувать, а я вспыхну под золой и обдам волчью пасть пламенем. Кошка в тот же миг из-под лавки пусть выскочит и полоснет его когтями по глазам, баран боднет рогами из своего закутка, осел за дверью копытами застучит и затрубит во весь голос, а петух пусть скачет с балки на балку и кричит «кукареку!».
Глядь, уж волк на пороге. Вошел, а в доме пусто! Лишь жар в очаге теплится. Вздумал волк огонь разжечь да осмотреться как следует. Стал на угли дуть, а яйцо вспыхнуло под золой и опалило пламенем волчью пасть. А тут кошка из-под лавки выскочила и полоснула его когтями по глазам, баран прыгнул из закутка и боднул волка рогами, петух заметался с балки на балку и закукарекал, а осел затрубил и копытами за дверью застучал.
Выскочил волк из дому и со всех ног к своим кинулся. Прибежал, а волки и давай выпытывать — что там да как там.
— Отвяжитесь от меня! Мне и вспоминать противно! Подумайте только круглый белячок зарылся в золу, пушистый зверь под лавкой схоронился, задира на ходулях взлетел на балку, жирный да белый в закутке спрятался, а дохлятина на четырех ногах за дверью притаилась. Вхожу я в дом — пусто! В очаге жар теплится. Я и решил огонька развести да оглядеться как следует. Подул на угли, а маленький белячок как вспыхнет под золой, да как обдаст меня пламенем, пушистый зверь из-под лавки выскочил, да как полоснет по морде когтями, жирный да белый выпрыгнул из своего закутка, как боднет меня рогами, а дохлятина на четырех ногах за дверью трубит: «Пода-ать его сюда-а-а!» Задира на ходулях мечется с балки на балку, заливается: «Подать его сюда! Кукарекуу!» Ну, думаю, еще не хватало мне в лапы к дохлятине попасться! Не хватало, чтобы вздернули меня под потолок к задире на ходулях! Этак, пожалуй, к своим не вернешься!
Выслушали волки своего товарища и сломя голову в лес бросились. А яйцо-атаман со своей командой и по нынешний день хозяйничает в волчьем доме.
Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты
КОСОЙ И МЕДВЕДЬ
Стояли жестокие холода. Одежда вздорожала, много детишек ходило в лохмотьях. Крестьянин вырубил лес, продал на дрова перекупщику, кусты и пни выжег и на том месте посеял овес.
Овес уродился на славу. Приметили это заяц и медведь и повадились ходить в поле. Однажды вечером встретились они в овсах. Медведь как рявкнет на косого:
— Убирайся, пока цел, из моего овса!
Заяц повел ушами и ответил:
— Что правда, то правда, овес твой, да съем-то его я; уж больно он мне по вкусу пришелся!
У мишки дух захватило от таких дерзких речей, а заяц все не унимается:
— Ты, косолапый, хочешь все сам сожрать, потому что ты сильнее. Погоди, сейчас мы силами померяемся, у тебя искры из глаз посыплются. А ну, держись! Нет, постой, этак, чего доброго, кто-нибудь из нас дух испустит! Лучше попробуем стиснуть камень; кто выжмет из него воду, тому и достанется овес!
Медведь так сжал камень, что он рассыпался прахом. Из-под когтей летели искры, а воды ни капли. Заяц украдкой обрызгал камень водой, ударил по нему и сунул под нос изумленному медведю.
— Гляди, косолапый! Где уж тебе со мной тягаться! Стоит мне тебя пальцем тронуть, как ты сразу ноги протянешь!
— Ой, ой, заяц-то мал, да удал! Удирать надо, пока не поздно, прошептал со вздохом медведь.
Заяц навострил уши и все услышал.
— Ох, и устал же я! Пойдем-ка вон на тот пригорок и поспим немножко, говорит он увальню медведю.
Медведь захрапел, заяц тоже. Заяц и в самом деле заснул, медведь же притворялся спящим, а сам все думал, как бы задать стрекача. Взглянул на зайца, а глаза у того открыты. Ждет медведь, ждет, пока заяц заснет, а он, как назло, смотрит во все глаза. Тут на медведя такой страх напал, что он со всех ног припустился бежать, только пятки засверкали и шерсть встала дыбом.
Мчится медведь, а навстречу ему волк.
— Эй, побратим, куда спешишь? Или диво какое случилось? Уж не загорелась ли где вода?