Сказки пещерных людей – 1
Шрифт:
Ну всё — не всё, а случается с братьями недоброе, да такое недоброе, что не во всякой сказке приключиться может. Ползёт на них с горы Эребус чёрная туча, а кто в эту тучу попал, тот сгорел и задохнулся. Лёд, опять же, от жары напружился да треснул, и оказались братья-спелеологи меж трещин на островке ледовом, так что на другую сторону не перебраться. Чуют, конец им настал. И тот брат, что поспокойнее, на лёд ложится, глаза закрыл.
— Ну, — говорит, — помирать, так спокойно, и на тот свет идти — так покойником, а не привидением. Ложись, брат, побудь спокойным хоть минутку перед смертью.
А горячий брат ему и отвечает:
— И
Спокойный брат глаза открыл, оглядывается вокруг и говорит:
— Вон, верёвка ещё висит, спускаемся вниз и в пещеру лезем, там безопасно.
Спустились братья по верёвке, залезли в пещеру, сидят, не знают, что дальше будет. Час сидят, два сидят, тут горячий брат и говорит:
— Полезай-ка, брат, наверх, погляди, не прошла ли чёрная туча.
Спокойный брат из пещеры вылез, глядь — туча прошла, верёвку сожгла, лёд чёрный весь, а больше ничего не видно. Спустился в пещеру и говорит горячему:
— Так, мол, и так, брат, туча прошла, верёвку сожгла, лёд чёрный весь, а больше ничего не видно. Доставай кошки да якоря ледовые, будем заниматься ледолазанием, зря, что ли, с собой железо везли?
Достали братья кошки, достали якоря ледовые, вылезли из пещеры да по ледяной стенке полезли. Лезут, лезут — и вылезли наверх. Глядь — опять они на островке, а с горы Эребус на них лава язычком ползёт, змейкой огненной, медленно ползёт, но верно.
Однако где спасение один раз своими глазами нашёл, там второй раз уж и не страшно. Спокойный брат оглянулся вокруг и говорит:
— Спускаемся обратно в трещину да по дну её пойдём, и пока не упрёмся, наверх подниматься не будем.
Вбурили братья в лёд пару ледобуров, повесили другую верёвку и спустились опять в трещину, на самое дно. Идут по дну, кругом черно, чёрный лёд слева да справа чуть не до небес высится, под ногами чёрный камень ортоклаз валяется. Долго ли, коротко ли — это как посмотреть, по часам минут пять, должно быть, а по чутью целая вечность, — упёрлись братья в стену чёрного льда, трещина сужается, ходу нет, слева лёд, справа лёд, сверху лёд. Достали кошки, надели, взяли в руки якоря ледовые да наверх полезли.
Вылезают наверх, на гору Эребус оглядываются — обогнали они змейку огненную. Глядь вперёд — впереди ледовое поле, а прямо перед ними пингвины стоят полукругом. Один, самый большой, выходит вперёд и говорит человечьим голосом:
— Ну, коль выбрались — идите за нами. Вездеход ваш вулканической бомбой накрылся, в трещину провалился, без нас вам отсюда не выбраться. И сбежать не пытайтесь — нас много.
Делать нечего, пошли братья за пингвинами. Приводят их пингвины в ледяное ущелье, а самый большой пингвин и говорит:
— Отдавайте нам свои вещи, а сами тут сидите. Без вещей ваших мы дорогу и сами не найдём, и вам показать не сможем. Да помните, что нас много, будете что плохое делать — вся Антарктида тут соберётся, будет вам беда.
Отдали братья свои трансы, сами на льду сидят, мёрзнут. Встанут, попляшут — согреются, садятся — опять холодно, да ведь век плясать не будешь, ногам отдых нужен.
Долго ли, коротко ли, приносят им пингвины рыбу и говорят:
— Покушайте, гости дорогие, а как покушаете — спать ложитесь, уже самое время.
Покушали братья сырой рыбы, покрутились, повертелись и говорят пингвинам:
— Нам бы спальные мешки наши, холодно без них.
Самый большой пингвин отвечает:
— Мы без спальных мешков спим, и вы привыкайте. Как это у вас в народе говорят? — в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Делать нечего. Покрутились братья ещё, повертелись, сунули ноги один другому под куртки пуховые да уснули. Плохо спится, конечно. Пока ночевали, не раз поплясать вставали, а плясками ночь не скоротаешь. В общем, не выспались, а так — одна морока им была.
Утром приходит к ним самый большой пингвин и говорит:
— Ищем дорогу, пока не нашли, будете у нас жить, может, день, может, месяц. Рыбу вам пёстренький носить будет, пока сами ловить не научитесь.
А братьям уж и сказать-то в ответ нечего. Шутка ли — вчера, кажется, только из пещеры вышли, от вулкана убежали, едва живы остались, а тут тебе рыба сырая да сон на холоду. Поневоле говорить разучишься. Тут бы думать не разучиться. А думать смерть как надо — не век же у пингвинов вековать, да и верить ли им, что отпустят?
Ждал самый большой пингвин от братьев ответа, ждал, не дождался да и ушёл восвояси. Время прошло — приносит им рыбу пингвин маленький такой, пёстренький. Кинул на лёд — и был таков. Пожевали братья рыбы, поплясали да опять спать легли. А что ещё делать-то?
Так и повелось: поспят братья, попляшут, опять поспят, опять попляшут, как время, должно быть, к тому придёт, принесёт им пёстренький рыбы, поедят, опять попляшут и снова спят. Ничего им больше не делается на холоду-то. Руки-ноги бы не отморозить да ума не лишиться, а уж бежать-то и не помышляют.
Долго ли, коротко ли, может, неделя прошла, может, две, приносит им пёстренький рыбы, а сам не уходит. Поели братья, им бы в пляс пуститься, чтобы не замёрзнуть, а видят: чего-то пёстренький от них хочет.
Говорит им пёстренький:
— Не мог я прежде вам того сказать — и время выбрать для такого надо, да и к вам приглядеться. Теперь время пришло, да и вас вижу: вы те самые люди. Расскажу вам всё как есть. Тот сталактит, что вы самому большому пингвину отдали, непростой, а прозывают его у нас Пингвиний Нос. Понесли его подручные самого большого нашего пингвина к Отцу Всех Пингвинов на опознание. Коли уж и Отец подтвердит, что это Пингвиний Нос, то будет у всех пингвинов большой праздник, а вас на том празднике свяжут да со льдины в воду столкнут. А коли Отец не подтвердит, то пошлют вас снова в ту пещеру, пока Пингвиний Нос не найдёте. А как найдёте да принесёте — я уже сказывал, что с вами сделают. Есть у пингвинов предание, и сказано в том предании, что придут из-за океана люди, чтобы Пингвиний Нос из-под земли добыть. А как добудут, да как пингвины его у людей отнимут, так будет всем пингвинам счастливая доля, вся земля замёрзнет, и по всей земле станут одни пингвины да рыба, да ещё рыбий корм. А знак этим людям такой: одного пингвина они молотком убьют, а потом пойдут на гору Эребус. Вы, стало быть, те самые люди и есть. А пингвинам на это другой был знак: меж ними уговорено, что кого люди под горой Эребус молотком убьют, тот чтобы на живот повернулся да клювом в лёд воткнулся. Как его такого живые пингвины найдут, так и узнают, что сбылось предание. Ну, стало быть, и узнали.