Сказки славянских народов
Шрифт:
Сказал отец спасибо Иванушке за такой каравай и велел своим сыновьям:
— Скажите вашим жёнам, чтобы они за ночь по шёлковому ковру мне выткали.
Воротился Иванушка в свою горницу невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква-ква! Почему ты так печалишься, милый Иванушка? — спрашивает квакушка. — Или услышал от батюшки слово недоброе?
— Как мне не печалиться, — отвечает Иванушка. — Батюшка приказал, чтобы ты за одну ночь соткала ему ковёр шёлковый.
— Не тужи, Иванушка! Ложись-ка лучше спать: утро вечера мудренее, — говорит ему квакушка.
Уложила она его спать и, когда Иванушка заснул, сбросила с себя лягушачью кожу, обернулась красной девицей, вышла на крыльцо и кликнула громким голосом:
— Старые мои помощницы, нянюшки мои милые, приготовьте скорее стан и сотките до третьих петухов ковёр шёлковый, да такой, на каком я дома у батюшки родного сидела!
Всё по слову красавицы вышло.
На другой день просыпается Иванушка — а ковёр уже готов. Такого ковра на всём свете не найти: золотом и серебром расшит, взглянешь — глаз не оторвёшь.
Полюбовался отец на ковёр, спасибо Иванушке сказал и дал новый приказ:
— Завтра явитесь ко мне со своими жёнами!
Вернулся Иванушка к своей квакушке невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква-ква, что ты так печалишься, милый Иванушка? Или услышал от батюшки слово недоброе?
— Как мне не кручиниться, как мне не печалиться? Батюшка приказал, чтобы я завтра тебя к нему привёл. А как я тебя приведу? Народ смеяться будет.
— Не тужи, муженёк, ложись-ка лучше спать-почивать. А завтра отправляйся к батюшке один, я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром — не пугайся, скажи: «Это, видно, моя лягушонка в коробчонке едет!»
На другое утро приходят старшие братья к отцу со своими жёнами, разодетыми, разубранными. Стоят да над Иванушкой потешаются:
— Что же ты, брат, без жены пришёл? Хоть бы в платочке её принёс, дал бы нам поглядеть на неё. И где ты только нашёл такую красавицу? Поди, все болота обрыскал!
Вдруг поднялся стук да гром — весь дом затрясся-зашатался, стекла так и зазвенели. Все гости переполошились, повскакали со своих мест. Один Иванушка не испугался и говорит:
— Не бойтесь, гости дорогие! То не гром небесный гремит, то моя лягушонка в своей коробчонке едет!
Подбежали все к окнам и видят: подъезжает к крыльцу карета, шестью парами коней запряжена, а из кареты выходит красавица невиданная — такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Вошла она к гостям, взяла Иванушку за руки и повела за столы дубовые, за скатерти узорчатые.
Стали гости есть, пить, веселиться.
Иванушкина молодица из кубка пьёт — не допивает, остатки себе за левый рукав выливает. Лебедя жареного ест — косточки за правый рукав бросает. Жёны старших братьев увидели это — и туда же: чего не допьют — в рукав льют, чего не доедят — в другой кладут.
Пошла красавица с Иванушкой плясать. Махнула левым рукавом — стало озеро, махнула правым — поплыли по озеру белые лебеди. Отец и все гости диву дались.
Пошли плясать жёны старших братьев. Как махнули левыми рукавами — всех гостей вином забрызгали; как махнули правыми — костями-огрызками осыпали, старику-отцу костью чуть глаз не выбили. Рассердился он, вскочил и выгнал их из горницы.
Пока гости пировали, Иванушка улучил минутку, побежал домой, разыскал лягушачью кожу и спалил её на огне.
Немного погодя пришла и его жена, бросилась искать её. Искала-искала, не нашла свою кожу.
Закручинилась красавица и говорит мужу:
— Ах, Иванушка, Иванушка, что же ты наделал! Если бы ещё немного подождал, я бы вечно твоею была, а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного.
Сказала, обернулась белой лебедью и улетела в окно.
Заплакал Иванушка, загоревал и пошёл, куда глаза глядят. Долго ли шёл, коротко ли, близко ли, далёко ли — повстречался ему седой старик.
— Здравствуй, дедушка! — говорит Иванушка.
— Здравствуй, добрый молодец! — отвечает старик. — Чего ищешь, куда путь держишь?
Рассказал бедняга старику своё горе.
— Эх, Иванушка, — говорит старик, — зачем же ты лягушачью кожу спалил? Жена твоя хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на неё и приказал ей три года квакушей быть. Ну, делать нечего, вот тебе клубочек: куда он покатится, туда и ты иди.
Иванушка поблагодарил старика и пошёл за клубочком.
Шёл-шёл полями да лесами, попадается ему навстречу медведь.
«Дай убью медведя!» — думает Иванушка. А медведь говорит ему человеческим голосом:
— Не убивай меня, Иванушка! Когда-нибудь я пригожусь тебе.
Пошёл Иванушка дальше, глядь — летит над ним селезень. Натянул Иванушка лук, хотел было пустить в селезня острую стрелу, а селезень и говорит ему человеческим голосом:
— Не убивай меня, Иванушка! Будет время — я тебе пригожусь.
Пожалел Иванушка селезня — не тронул его, пошёл дальше. Глядит — бежит ему навстречу косой заяц. Натянул он свой тугой лук, прицелился, а заяц говорит ему человеческим голосом:
— Не убивай меня, Иванушка! Будет время — я тебе пригожусь.
Пожалел Иванушка зайца, пошёл дальше. Вышел к синему морю. Глядит: на берегу, на жёлтом песке лежит щука-рыба. Лежит, рот разевает.
— Ах, Иванушка, — молвила щука человеческим голосом, — сжалься надо мной, брось в синее море!
Сжалился Иванушка над щукой, бросил её в море, а сам пошёл берегом за своим клубочком. Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек к избушке. Стоит та избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.