Сказки старого дома-3
Шрифт:
– С вами, Антогора. А у Александра какая привычка?
– По настроению. Когда с нами, а когда у себя. Нам подает Мар, а в комнаты подаем мы.
Сидим вчетвером за большим столом в помещении рядом с кухней, а Мар обносит нас аппетитным мясным варевом. Потом и сам садится за стол поближе к кухонной двери. Вино? Нет, лучше молоко. Хлеб мягкий и душистый. Девушки едят чисто и аккуратно, искоса бросая на меня любопытные взгляды. Нет, молчание слишком тягостно действует на пищеварение.
– Антогору
Одна из еще не опознанных совершенно по-девчоночьи прыскает от смеха и признается:
– Я — Охота. У меня вот на подбородке родинка.
– Отлично. Теперь осталось самое трудное. Выяснить, кто же из вас всё-таки Ферида.
– Это очень просто, Сергей, — поддерживает меня Мар. — Если не Антогора, нет родинки и, главное, не я, то значит — Ферида. Не ошибешься. Я всегда их так различаю.
Теперь смеются все.
– Александр говорит, что вы из племени амазонок. Сёстры?
– Нет, у нас матери разные, — отвечает Ферида.
– А отцы?
– Да кто же их знает! Может быть, и один. Между нами в возрасте разница в год.
– И много вас, похожих друг на друга в племени?
– Хватает. Нас вот трое, а есть по пять и шесть похожих как сёстры.
– Меня вообще-то очень удивило ваше присутствие здесь. Амазонки — и вдруг домашняя прислуга. Как это может быть?
– Как? — повторила за мной Охота. — Наша главная воительница Антиопа говорит, что так нужно. Договор есть договор.
– Договор о чём?
– Александр привозит откуда-то к нам в племя разные снадобья для лечения ран, болезней. А мы за это его охраняем, ухаживаем. По три человека в течение года. Мы вот здесь еще только три месяца.
– Раньше много амазонок умирало от ран, — добавила Антогора. — Теперь от ран в племени почти никто не умирает и болеют меньше.
– Они верно говорят, — подтвердил Мар, — меняются через год. Чудесные девушки, и что их только так в драки тянет? Не пойму.
– А тебя, Мар, как судьба занесла в этот дом?
– Александр как-то в трудный момент спас меня от виселицы.
– И в чем была твоя вина?
– Беглый гладиатор. Прошло уже два года, а Александр говорит, что меня так еще и не перестали искать.
Девчонки аж чуть не подпрыгнули.
– А ты ничего об этом не говорил! Это же надо, как нам повезло. Научишь?
– Не буду я никого учить кровопролитию. Не дело это, — и, видя, что Охота уже было начала раскрывать рот, отрезал: — Нет — значит, нет! Давайте миски. Пойду мыть.
Утро следующего дня. Слышно, как Мар хлопочет на кухне. Завтрак в этом доме весьма скромный. Хлеб, сыр, молоко, фрукты да одна жареная курица на всех. Правда, курица большая. Мне,
– Сергей, — вдруг спрашивает Охота, — а ты шкурку не будешь? — и, не дожидаясь ответа, цапнула из моей миски предмет своего вожделения и мигом отправила в рот под завистливые взгляды подруг, опоздавших воспользоваться моментом.
От дверей со стороны леса послышался звук гонга. Ферида мигом исчезла из-за стола и через минуту вернулась с прелестной девушкой в легком голубом, почти воздушном и полупрозрачном одеянии.
– Присоединяйся к нам, Клития, — пригласила гостью Антогора, — тебе чего-нибудь положить?
– Нет, спасибо, — мелодично прозвучало в ответ, — я, пожалуй, возьму грушу.
– Как хочешь. А Александра нет.
– Как — нет? Я слышала, что он вчера пришел.
– Пришел и ушел. Спешил очень. Вот за себя друга оставил. Сергеем зовут.
– Ничего не просил передать? — коротко взглянув на меня, спросила Клития.
– Просил. Что очень скучает, — быстро ответила Антогора, бросив на меня предостерегающий взгляд.
– Спасибо. Ну, я тогда пойду, — и девушка, мило улыбнувшись всем, словно растворилась в анфиладе комнат.
– Кто это? — интересуюсь я. — Кроме этой виллы, жилищ вроде бы поблизости нет.
– Она живет в лесу. Клития — нимфа ручья. Очень огорчилась бы, узнав, что ей ничего не передавали. Видно, Александр был чем-то озабочен, когда уходил.
– А вас не удивляют его странные появления из ниоткуда и исчезновения в никуда?
– Мы уже как-то привыкли.
Простирающееся вдаль бескрайнее поле безлюдно и беззвучно ждет весны, чтобы снова ожить. В этой стороне ничего интересного нет. Выхожу из виллы, сворачиваю направо, вхожу в лес и иду вдоль опушки в сторону сада, чтобы выйти к речке. В кустах напротив виллы слышу какой-то подозрительный шорох. Из густой листвы торчат мохнатый зад и поросшие кудрявой шерстью ноги с копытами. Слегка пинаю копыто.
– Тс-с, — слышится из листвы, — не мешай!
Осторожно раздвигаю верхние ветви, чтобы увидеть дом. Во дворе, в тени виллы Охота, Ферида и Антогора занимаются гимнастикой. После завтрака-то? Никакого понятия о спортивном режиме! Однако зрелище весьма и весьма соблазнительное.
– Если они поймут, что ты за ними подглядываешь, то могут возмутиться и тогда тебе будет несдобровать, — тихо говорю я мохнатому заду.
Зад задвигался и стал выползать из кустов. Показалась рогатая физиономия.