Сказки старого дома-3
Шрифт:
– Даже если и просто ширма, — возразил Александр, под осуждающим взглядом Ахмеда расковыривая свой кусок торта на мелкие крошки, — то ты себе представляешь, каких это денег потребует? Ни моя учительская, ни твоя инженерская зарплата здесь не котируются.
– Ахмед, ты вообрази себе, что такое говорит латифундист*, имеющий шикарную виллу в Италии в окрестностях Рима! Ты поверишь, что у него денег нет?
– Ни в жисть не поверю! Видишь, как он зажрался! Как говорится, что не съем, то изуродую. Дай сюда, не порть продукт! — и Ахмед оттащил
– Это ты про какую виллу намекаешь!? — словно проснувшись, дергается Александр.
– Про какую, про какую? Про твою, конечно. Извини, совсем забыл. Фавн Габор тебе привет передает. Денег-то как раз у нас у всех более чем достаточно. Думаю, что машина всё-таки позволит протащить сюда кое-какое золотишко не с корыстными целями. Это же для ее собственной защиты необходимо.
– Нет, нет, давай-ка сначала с виллой разберемся. Откуда ты про нее знаешь?
– Каким же ты занудой, Саня, иногда бываешь! Ахмед, объясни ему, что все его тайны в нашем общем сокровище для нашего круга не такие уж и тайны.
– Понимаешь, Саша, — дожевывая александрову долю тортика, проникновенно начал Ахмед, — мы тут с Сергеем совершенно случайно попали на большой праздник волшебных существ наших миров. Там собрались все, какие есть. Совсем не трудно было подойти к неизвестным нам и расспросить, откуда они и с кем из людей у себя знакомы.
– Жульё! Влезли-таки в мою мечту. Радуетесь? Ладно, согласен, деньги у нас есть. Неплатежные. Кто золото будет менять на бумажки? Опасное это дело. Да и монеты у нас будут странные.
– Странность их только удорожает. А опасность попробуем преодолеть. Есть люди, которые давно занимаются коммерческим промыслом. Нужно к ним внедриться. Есть тут неподалеку один жук в комиссионке. Весьма оборотистый малый. Попробую с ним завязать знакомство, а там и какая-нибудь акула появится. Нужны образцы монет.
– Слушай, это не тот ли оборотистый малый, который недавно тебя раздел?
– Тот.
– Тогда я верю, что это может быть нужный канал к обмену. У меня дома есть пара римских золотых монет. Принес как сувенир для себя самого. Ахмед, а у тебя есть здесь золото?
Ахмед порылся в комоде и выложил на стол монеты.
– Вот, четыре динара. Берег себе на протезы, — и расхохотался, продемонстрировав тридцать два безукоризненных зуба.
– Отлично! — я сгреб монеты Ахмеда в карман. — У меня сейчас нет, но завтра я схожу за деньгами к себе. План на ближайшие дни, стало быть, вот такой. Александр, ты разведываешь всю юридическую сторону приватизации жилья, регистрации предприятий и аренды нежилых помещений. Мы сможем нанять юриста для наших дел. Вот найти бы надежного, толкового...
Ахмед, ты займешься формальностями приватизации и своей квартиры, и наших комнат в коммуналках. У тебя больше свободы днем, чем у Саши. Мы тебе доверенности напишем. К Анне Петровне сходи. Может, она тоже присоединится.
Я займусь организацией предприятия. Скверно, что Капитан в плавании. Учредительный договор нужно будет подписать. К Анне Петровне за подписью можно сходить, а к Капитану — нет. Здесь у меня будет перерыв, пока Александр собирает информацию. Неплохо было бы отдохнуть денек-другой в солнечной Италии. Всё-таки отпуск. А, Александр?
– Да черт с тобой! Топчите своими грубыми ножищами мою хрупкую мечту! Я отведу тебя туда и брошу. Делай, что хочешь, а у меня здесь учебный процесс. Пойдем, я тебе монеты отдам.
Решено. Завтра утром схожу в Верн, посмотрю, что там делается, и попробую протащить в Дом деньги. И бутылочку, само собой!
Позднее утро Верна солнечно и приятно. Во внешности встречной мужской публики еще больше ощущается мастерская рука Льюиса. В "Морском драконе" тишина. Сажусь за свой стол. Никто не спешит меня обслужить — некому. Что за чудеса? Оглядываюсь к посетителям за соседним столом. Те, поймав мой вопросительный взгляд, сами недоуменно разводят руками.
Встаю и заглядываю на кухню. Вот они все, голубчики, где! Столпились у плиты и завороженно глядят в топку. Увидев рядом с плитой большое ведро с углем, понимаю, в чем дело — испытания нового топлива. Один из поваров бросает в плиту кусок черного камня. Уже который раз, наверное. Сначала не происходит ничего. Потом камень разогревается. По его поверхности начинают бегать искорки, появляются яркие пятнышки, из которых вырываются тонкие струйки огня, — и вдруг весь камень вспыхивает и, тихо гудя, начинает источать сильный жар.
– Трое посетителей уже умерли с голода, — похоронным голосом сообщаю я, — а еще один обессилит сейчас прямо перед вами.
– Синьор Серж! — радостно восклицает Жанна. — Здравствуйте, я сейчас вас обслужу. Как обычно?
– Пойдем, пойдем, — ухватывает меня за рукав Колин, — мы тут увлеклись немного. Только что привезли горящие камни вместо дров. Удивительно!
– Ну, что у вас тут нового? — спрашиваю я, усаживаясь с Колином за стол.
– Знаешь, с лесным народом помирились. Почти все дровосеки стали рудокопами. Добывают горящие камни. Огласили королевский указ о дровах. Теперь в кузницах, тавернах, лавках и цехах дрова можно применять только для разжигания огня. В жилье только в четверти потребности в топливе разрешается применять дрова. С одной стороны, пилить-колоть ничего не надо. А с другой стороны, как-то непривычно без дров-то.
Жанна приносит жареные куриные ножки, яичницу и подсаживается к нам. Локотки ставит на стол и подбородком опирается на свои маленькие кулачки. Посетителей продолжает обслуживать вторая подавальщица.
– Ходят слухи, — продолжает Колин, — что лесной народ в возмещение ущерба получил какую-то необыкновенную вещь, но никто не знает, какую и от кого. Во дворце от всего отнекиваются.
Жанна понимающе и заговорщицки подмигивает мне. Чёрт, как она чем-то очень напоминает мне Зубейду! Синими глазищами? Пожалуй, не только ими.