Сказки темного леса
Шрифт:
Теперь фокус нашего рассказа сместится на противоположный край Турнирной поляны, на участок дороги в тридцати метрах от бункера. Рядом с этим местом мы положили в траву три увесистых палки, а прямо посередине дороги «разместили» целую кучу «свежего» говна. Этой куче отводилось важное место в наших будущих планах.
«Детей цветов» мы заметили, лишь когда те уже вывернули из лесу на дорогу. Это произошло не более чем в пятнадцати метрах от нашего «пикета». Хиппи скучковались на дороге, поджидая остальных и настороженно поглядывая в нашу строну. Так что медлить было ни в коем случае нельзя:
— Пипл! — высоким голосом возгласил Вик. — Хелп! Плиз гоу ту ми!
Хиппи о чем-то пошептались друг с другом,
— Смотрите внимательно! — предупредил собравшихся Гуталин. — Видите говно у вас под ногами? Теперь мы берем самые обычные палки и погружаем их одной стороною в говно. После этого… Я бля буду, но хиппи до самого последнего момента так ничего и не поняли! Иначе не стояли бы так спокойно и не ждали, пока мы ткнем кому-нибудь из них в рожу такой палкой. Мы успели измазать троих, прежде чем хиппи поняли — здесь творится что-то не то!
— А, блин! — закричал один из них, с отвращением трогая себя за лицо. — Пипл! Вы чего делаете?! Что за тема?!
Но его возмущение так и осталось на словах — несмотря ни на что, хиппи так и не предприняли попыток к отмщению. Возмущались, кричали — но даже не двинулись с места. Витю-Орка такая позиция совершенно вывела из себя. Ведь он рассчитывал, что после такой «залупы» в драку кинется даже самый миролюбивый человек! Мы заранее приготовились к отражению коллективной атаки — думали отбиваться припасенными палками, а в случае неудачи решили выкликать на помощь отдыхающих в Утехе братьев. Но проклятые хиппи разрушили наши планы! Увидав по нашим лицам, что еще чуть-чуть — и мы сами на них набросимся, хиппи решили времени зря не терять. Часть из них припустила мимо нас по дороге, а часть ломанулась в лес — в направлении военного полигона. Кое-кого мы еще успели перетянуть палками, но немногих. Азарт быстро прошел.
— Пацифисты, еб твою мать! — с отвращением заявил Гуталин, глядя вслед удаляющимся пестрым фигурам. — Никак на драку не развести! Слышали ихние песни?
Не нужна нам войнаА пошла она на-а…— Ага! — кивнул Вик, швыряя палку на землю и поворачиваясь в сторону Утехи. — Таких пидоров еще поискать! Не люди, а скоты — такую шутку испортили!
Следующее происшествие имело место во время затеянной Маклаудом грандиозной стройки. Решено было выкопать посреди нашей стоянки зиндан — яму два на два на четыре для пленных, закрывающуюся сверху массивной деревянной решеткой. В зиндане можно будет без всякого опасения содержать случайных «постояльцев», в то же время используя его как отхожее место и как яму для мусора.
Два на два на четыре — это шестнадцать кубометров, то есть примерно три полных самосвала породы. Не могло быть и речи о том, чтобы перелопатить самим такую прорву земли, поэтому постройку зиндана было решено возложить на пленных ролевиков.
Каждое утро Маклауд вставал едва ли не с солнышком и уходил с Холма. Через пару часов он возвращался, волоча на удавке то одного, а то и двоих неосторожных путешественников. Пленных Маклауд поручал бдительному присмотру Жертвы, после чего завтракал и отправлялся спать. Терпеливый Жертва искренне полагал, что «безопасность труда важнее производительности». Поэтому он избегал снаряжать пленных каким-либо инструментом — предпочитая, чтобы они копали зиндан руками, в самом крайнем случае помогая себе короткими палками. В свете этого факта строительство зиндана растянулось на невообразимое количество наполненных криками пленных и злобным свистом капроновых плетей «человекочасов».
Жертва до того усердствовал на вверенном ему «объекте», что некоторые братья начали всерьез сетовать на стоны и вой, доносящиеся из будущего зиндана. Крики истязаемых Жертвой рабов здорово мешали спокойному отдыху, но главная проблема строительства оказалось не в этом. На глубине полутора метров пальцы рабов принялись царапать о сплошной гранитный валун, расколоть который без отбойного молотка не представлялось возможным. Зная, что за задержку строительства его постигнет самая суровая кара, Жертва проявил недюжинную смекалку и инициативу. Он отправился на танковый полигон и принес оттуда неразорвавшийся ПТУРС, [201] пулеметную гильзу калибра 12,7 мм и горсть трассирующих патронов. Расстелив на земле полиэтилен, Жертва развинтил ПТУРС и выковырял из него всю взрывающуюся начинку. Часть взрывчатки Жертва запихал в пулеметную гильзу, после чего вставил в горлышко трассер пулей вниз и аккуратно обстучал края обухом топора. Он рассчитывал, что при воспламенении капсюля энергии трассера хватит, чтобы заставить сдетонировать спрессованный внутри гильзы тротил.
201
Противотанковый управляемый ракетный снаряд.
После этого Жертва выгнал из раскопа рабов, расковырял арматуриной какую-то щель и принялся закладывать под валун самодельное взрывное устройство. Он надеялся, что камень лопнет от взрыва и его можно будет вытащить из воронки по частям. Жертва уже прилаживал к своей бомбе огнепровод из сухих щепок и бересты, когда это заметил Строри. Высунув голову из стоящей неподалеку палатки, [202] Костян нашел нужным поинтересоваться:
— Жертва! Что это за возня со щепками?!
202
У Костяна была собственная палатка из паршютной ткани, которую он изредка брал с собой — пять или шесть раз за десять лет.
— Бомбу закладываем! — бодро доложил Жертва. — Будем валун взрывами проходить!
— Бомбу? — меланхолично переспросил Костян, еще не до конца въехавший в расклад. — А что за бомбу?
— Сто пятьдесят грамм тротила в латунной оболочке, в качестве детонатора трассирующий патрон калибра 7, 62, — отрапортовал Жертва, которого Маклауд пиздюлями приучил отвечать старшим товарищам ТОЛЬКО быстро и по существу. — Готовность две минуты!
Не знаю, какой реакции ожидал Жертва в ответ на свои слова — может быть, даже похвалы. Но дождался он совсем другого. Как только Строри представил себе, как в трех метрах от его палатки взрывается эквивалент двух противопехотных гранат — он выкатился из палатки, разметал огнепровод и захватил приготовленную Жертвой «бомбу».
— Идите на хуй, — орал Строри, — подрывники ебаные! Бомбисты, блядь!
Договориться с ним не было ни малейшей возможности. Хотите взрывать — пожалуйста! Только не ближе, чем в двухстах метрах от Холма! А иначе вам и зиндан будет не в радость — такой пизды получите! Вот к чему, если говорить вкратце, сводилась его манифестация.
— Любого, кто станет закладывать рядом со мной свои ебучие бомбы, — в заключение добавил Костян, — ждут ужаснейшие пиздюли!