Сказки южных славян
Шрифт:
При царе жила его мать, старая царица; она невзлюбила молодую и только и думала, как бы ей повредить. Однажды царю пришлось отправиться на войну. В то время у молодой царицы родился сын, — но вдруг прилетели вороны и унесли ребенка. Когда царь вернулся, старуха-мать рассказала ему, будто его жена пожирает детей и съела собственного сына. Через некоторое время молодая царица должна была опять родить и снова в отсутствие царя. Опять у нее родился сын, но снова прилетели вороны и унесли ребенка. Когда царь вернулся, старуха-мать снова налгала ему. Царь еще раз простил жену, но сказал, что если снова случится что-либо дурное, он прикажет ее сжечь. На третий год царица должна была опять родить ребенка, — и это было уже на седьмой год, что она не говорила. На этот раз у нее родилась девочка, но снова прилетели вороны и унесли ее неизвестно куда. Старуха, и на этот раз, обвинила молодую царицу перед сыном. Тогда царь велел разложить большой костер и сжечь свою жену. Отовсюду сбежалось много народу, чтобы посмотреть, как царь будет сжигать царицу. Ее уже привели к костру и хотели бросить в огонь, когда она закричала: — Помогите, братья! Тотчас прилетели двенадцать воронов. Трое из них несли под крыльями по ребенку. Когда они подлетели к костру, с них тотчас же осыпались перья и они снова стали прекрасными молодцами, какими были. Старший из них сказал: — Милая сестра! Ты много выстрадала ради нас. Семь лет ты молчала, чтобы нас спасти. Вот твой старший сын. Второй брат сказал то же и передал ей второго сына; так же сказал третий и передал, ей дочь.
Когда царь все это увидел, он прослезился, а также и все люди, что стояли вокруг. Тогда царица рассказала царю и народу о своих страданиях. Царь устроил пышный пир и пригласил своих гостей. Но сыновья отправились сначала к своим родителям и рассказали им, сколько им пришлось испытать, а также о том,
10. ХИТРЫЙ БЕДНЯК
Жил — был бедняк. Всю свою жизнь он трудился и мучился. Однажды он подумал: «Свет велик и много кормит народу. Прокормит он и меня. Много бедняков, таких же, как я, уходили нищими на чужбину и возвращались богачами. Пойду — ка и я побродить по свету. Если не вернусь богаче, то не стану и беднее». Так подумал бедняк, решился попытать счастья и собрался в путь. Брать с собою ему было нечего, оставлять — тоже, а жалеть было не о чем. Дорогою он размышлял о том, как бы легче всего добыть богатство. В раздумье он наступил ногою на лежавший в пыли узелок и поднял его; оказалось, узелок был тяжелый и крепко завязан. — «Эге! — подумал бедняк. — Тут, пожалуй, либо камни, либо золото». Он развязал узелок и нашел в нем шесть старых червонцев. — «Ого! Счастье уже улыбнулось мне!» — подумал он, сунул деньги в карман и пошел дальше. Дорога привела его в большую деревню. Там он вошел в кофейню, выпил кофе и стал раздумывать, что бы такое теперь предпринять? Он был беден, но хитер, и когда придумал, что делать дальше, то спросил хозяина кофейни: — Послушай — ка, друг, кто у вас здесь первый человек? Важнее всех здесь банщик и визирь. — Ладно, — засмеялся бедняк, сунул руку в карман, вытащил червонец и дал его хозяину. — Вот тебе за кофе. Хозяин взял монету, осмотрел ее, подсчитал свою мелочь и сказал: — Плохо дело: у меня не найдется сдачи. Бедняк снова засмеялся и сказал: — Да разве я просил у тебя сдачи? Хозяин удивился, но больше ничего не посмел сказать, а только приложил руку ко лбу и низко поклонился. Бедняк остался сидеть в кофейне, а гости начали перешептываться: Видно, это не бедняк, а какой-то важный человек, не желающий себя назвать. Гости попросили хозяина поговорить с ним, и тот обратился к нему с такой речью: — Извини, вельможный господин, если я тебя обеспокою вопросом. Ведь, ты не тот, кем ты кажешься. По лицу видно, что ты царского рода. Услышав эти слова, бедняк обрадовался. — Ну, что делать: раз ты угадал, — сказал он, — то отпираться нечего. Верно: я — переодетый царский сын и странствую по свету. Хозяин поклонился ему до земли, а все гости сразу присмирели и вышли потихоньку из кофейни. — Эй, хозяин, — сказал бедняк, — набей-ка мне хорошую трубку табаку, свари кофе получше и доставь мне все это к обеду в баню. — Слушаю! — почтительно ответил тот. Бедняк пошел через рыночную площадь к цырюльнику. Здесь он велел себя побрить и тоже дал за работу червонец.
— Сдачи не надо! — сказал он гордо. «Ага! — подумал цырюльник: — это, наверно, царский сын, которого признали в кофейне. Царской крови не скроешь!» — Эй, цырюльник, — сказал, уходя, бедняк, — приходи в полдень в баню; ты мне, пожалуй, понадобишься! — Слушаю, господин, — отвечал тот и почтительно поклонился. Бедняк пошел затем в трактир и гордо сказал хозяину: — Слушай, друг: в полдень ты мне доставишь в баню обед. Только, смотри — хороший. Потом он пошел к банщику. Здесь он присел у очага и съежился, как настоящий нищий. Прислужник на него раскричался: — Куда ты прилез, оборванец? — Я хочу поговорить с банщиком, — сказал бедняк, — и жду его. — Какого тебе банщика? О чем ты с ним говорить будешь? Вон убирайся, пьяница! Как раз в это время, когда прислужник выгонял бедняка, в баню вошел трактирщик с обеденным столом, хозяин кофейни с кофе и трубкой, а цырюльник с бритвой, и все они спросили, где царский сын. Заметив его, они накрыли стол и стали ему прислуживать. Увидел прислужник, что он натворил, испугался, побежал к своему хозяину и рассказал ему про все. «Делать нечего! — подумал тот. — Надо как-нибудь помириться с царским сыном». Он снарядил коня, приготовил златотканных одежд, а в карманы насовал червонцев, чтобы все это предложить в дар бедняку. Он сам поднес ему свои подарки, почтительно его приветствуя, и ему удалось умилостивить своего гостя. Бедняк показал себя великодушным, простил прислужника и остался жить у банщика. Узнал скоро и визирь, что в его деревне объявился царский сын, и сильно опечалился, что такой гость пришел не к нему, а к банщику. Решил он сам пойти к нему. Самозванный царевич сидел на мягком диване и важно курил трубку.
Визирь поцеловал кайму его халата и сказал: — Могучий царевич! Только что, к превеликому моему горю, я узнал, что ты поселился тут у банщика, а мною погнушался. Я, видно, впал в немилость у царя и у тебя, но, право, безо всякой вины. На это бедняк ответствовал: — Дорогой визирь! Я, право, не хотел, чтобы знали, кто я такой. Пока отец жив, я странствую по свету переодетый бедняком; но вот здесь, в кофейне, меня все-таки узнали. Пришлось мне, поэтому, открыть свое имя и происхождение и поселиться у банщика. Но будет, конечно, лучше и для меня и для моего отца-царя, если я перееду к тебе. И бедняк отправился вместе с визирем в его дом. Здесь гость занял самые большие и пышные покои и зажил по-царски. Столы были всегда накрыты, и слуги вносили без конца вкусные яства. От каждого бедняк отведывал только по кусочку, — как настоящий царевич, — а остальное оставлял нетронутым. Как-то визирь вошел в комнату и видит, что гость отвернулся, подпер голову, сидит, словно чем-то раздосадованный, смотрит через окно в сад и ничего не говорит. Визирь поклонился, и, как полагается, остановился на пороге. Он боялся подойти, пока царевич его не окликнет. Наконец, гость его спросил: — Кто это там, внизу, в саду? Не твои ли это дочери? Прояснилось чело визиря: — Да, мои дочери, господин, — ответил он. Бедняк тоже обрадовался и подозвал визиря к окну. — Вот, — сказал он, — эту, которая помоложе, ты можешь отдать за меня. Визирю было приятно породниться с царем, и он сейчас же велел справить свадьбу; пир шел целую неделю. Так шли дни за днями. Вдруг визирь вспомнил, что царю-то, ведь, ничего неизвестно про свадьбу своего сына.
Он написал ему, поэтому, пространное письмо, все в нем изложил — как и что было, — и отправил в Царьград. Прошло немного времени, и из столицы получился собственноручный ответ султана. Он писал, что очень рад женитьбе своего наследника, и приказывал визирю прислать к нему сына с невесткой, чтобы еще раз отпраздновать свадьбу в своем дворце. Когда визирь и бедняк прочли этот приказ, они поняли, что делать больше нечего: надо ехать в Царьград. Визирь приготовил на дорогу еды и других вещей и послал свою дочь с мужем в столицу. Плохо чувствовал себя самозванный царский сын: он знал, что в султанском дворце ему не сдобровать. По дороге, супруги остановились на ночлег, и вот, всю ночь бедняк думал о том, как бы выйти из беды; наконец, он решил, что для спасения жизни ему оставалось одно: тайком бежать и бросить жену. В это мгновенье занялась утренняя заря, и он увидел, как тихо и безмятежно спала его жена. И охватила бедняка сильная печаль; он нагнулся над спящей и прошептал: — Ах, моя милая, люблю тебя и не могу тебя огорчить, мое ясное солнышко; лучше помру, но не покину тебя. С этими словами он ее поцеловал. Она проснулась, и он весело ей сказал: — Вставай, душа моя, не мешкай; сегодня мы приедем к моему отцу. Они поднялись и к вечеру прибыли в Царьград. Здесь султан принял их так, как отец принимает сына, а царь — царевича. После приема, султан отправил молодую жену в гарем, к своей султанше, а бедняка велел позвать к себе. Тот вошел в царские покои и чуть не упал в обморок от ослепившего его блеска. Он поцеловал колено султана, а тот кивнул хранителю печати, визирям и пашам, чтобы они ушли. Оставшись наедине с самозванцем, он мрачно на него посмотрел, вытащил саблю и закричал:
— Говори собачий сын, кто ты такой и как смел ты рассказывать людям в моем царстве, что ты мой сын, когда у меня никакого сына нет и никогда не было? — Великий государь, — ответил бедняк, — я расскажу тебе всю правду… Вот твоя сабля, а вот моя голова. И он поведал султану все, от начала до конца, и напоследок сказал: — Когда мы ночевали перед Царьградом, я хотел покинуть жену и обратиться в бегство, чтобы спасти свою жизнь. Но когда рассвело и я увидел ее безмятежно спящей, у меня выступили на глазах слезы и я сказал: «Ах, моя милая, люблю тебя и не могу тебя огорчить, мое ясное солнышко; лучше помру, но не покину тебя!» Когда султан это услышал, он опустил саблю и промолвил: — Если у тебя такое сердце и такая душа, ты достоин быть моим сыном. Он велел позвать свою жену и всех придворных и сказал: — Жена! Вот тебе сын! Люби его и его молодую жену, как если бы ты сама носила их под своим сердцем и кормила своею грудью. Лучшего сына нам не надо.
11. БЕК И ЛИСИЦА
Жил-был в одной деревне бедный бек. [1] Кроме коня, собаки и ружья, не было у него никакого другого добра. И потому он ничего не делал, а только
1
Князь.
Когда бек пришел назад, он очень удивился, увидев, что около лошади, рядом с лисицей, лежит медведь; он схватился за ружье и прицелился в медведя. Лисица стала его упрашивать: — Не трогай медведя; мы будем вместе сторожить коня и всегда тебе служить. Тогда бек опустил ружье, бросил на спину лошади двух убитых им серн и, вместе с медведем и лисицей, отправился домой.
На следующий день он опять отправился на охоту. На этот раз пришел волк, и бек взял к себе в дом и его. Потом пришли мышь и крот, затем еще волк и птица Кумрикуша — такая большая, что она могла поднять лошадь и человека; наконец, ко всем этим тварям присоединился еще заяц. Всех этих зверей бек кормил у себя дома. Однажды лисица сказала медведю: — Вот что, любезный медведь; принеси-ка мне пень, я на него сяду и буду вам приказывать, а вы должны будете меня слушаться. Медведь пошел в лес и принес большой пень. Лисица села на пень и повела такую речь: — Слушайте. Нам нужно поженить нашего бека. Остальные на это ответили: — Согласны! Но как? Где мы для него найдем невесту? Лисица продолжала: — У царя есть дочь, на которой мы и женим нашего бека. Поэтому, ты, Кумрикуша, лети к царскому дворцу и жди там, пока царевна не выйдет на прогулку. Тогда хватай ее и неси сюда. Кумрикуша сейчас же полетела к царскому дворцу и стала ждать царевну. К вечеру та вышла погулять со своей прислужницей. Кумрикуша подлетела, схватила ее, посадила себе на спину и, ну, скорее назад, по той же дороге, по которой она прилетела. Когда царь узнал, что случилось с его дочерью, он сильно опечалился и обещал много сокровищ тому, кто вернет царевну. Но напрасно: никто не хотел браться за такое дело. Вдруг откуда-то взялась цыганка, пришла к царю и сказала: — Государь! Что ты мне дашь, если я верну тебе дочь? Когда царь это услышал, он обрадовался и воскликнул: — Бери что хочешь, но только найди ее мне! Тогда цыганка пошла к себе домой и начала по-своему, по-цыгански, гадать на бобах; таким образом, она узнала, что царевна находится очень далеко, в десяти днях пути от дворца. Она сейчас же снарядилась в путь. Взяла свой ковер и плеть, села на ковер и начала бить его плетью. Ковер взвился в воздух и полетел прямехонько в то место, где жил бек и находилась царевна. Неподалеку от двора бека цыганка опустилась на землю, оставила ковер и плеть на месте, а сама забралась во двор и стала ждать, когда царевна выйдет на прогулку. Скоро та, действительно, вышла, и тогда цыганка подошла к ней и начала разговор. Незаметно они отдалились от двора и так дошли до того места, где лежали на земле ковер и плеть. Царевна заметила ковер и сказала: — Вот здесь можно присесть. Цыганке только это и нужно было. Они подошли к ковру и сели на него. Цыганка взяла в руки плеть, ударила по ковру, взвилась с царевной на воздух и полетела прямехонько к царскому дворцу. Когда царь увидел свою дочь, он сильно обрадовался, наградил цыганку богатыми подарками, а царевну запер в горницу и строго-настрого запретил ей выходить из дому. Кроме того, он приставил к ней двух прислужниц. Когда лисица узнала, что бек снова остался без жены, она собрала своих товарищей и стала держать к ним такую речь: — Мы поженили нашего бека на царевне, но ее у нас выкрали, и бек опять — холостяк. Поэтому, мы должны вернуть ему его жену, но это нелегко, потому что царь запер ее и не позволяет ей выходить из дому. Я думала, как помочь горю, и вот что я придумала. Я превращусь в пеструю кошку, которая будет переливаться всеми цветами, и пойду резвиться под окном царевны. Когда она меня увидит, она пошлет своих прислужниц поймать меня; но я им не дамся в руки, пока царевна сама не выйдет; а как только она выйдет, ты, Кумрикуша, подлетишь к ней, схватишь ее и отнесешь назад к нашему князю. Обо мне же не заботьтесь: уж я сама подумаю о том, как уйти подобру, поздорову. Когда лисица дала всем наставления, как и что им делать, все обещались все в точности исполнить. Кумрикуша взяла лисицу под свои крылья и полетела в то царство, где жила царевна, прямо к царскому дворцу. Здесь птица мягко опустилась на землю, а лисица тотчас же перекинулась в пеструю, переливавшуюся всеми цветами, кошку, пошла к терему царевны и начала резвиться и кувыркаться на траве. Царевна увидела ее из окна и послала своих прислужниц поймать кошку и принести ее к ней. Прислужницы выбежали, но, сколько они ни старались, кошка им в руки не давалась. Тогда царевна не выдержала, выбежала из терема сама и принялась ловить кошку; но Кумрикуша была тут как тут, схватила царевну и полетела с ней домой. Лисица-кошка побежала вслед за ней. Как только царь узнал, что случилось с дочерью, он спустил с цепей своих гончих собак, чтобы они поймали кошку, которая обманула царевну. Увертываясь от собак, кошка залезла в земляную нору, откуда собаки не могли ее вытащить; повесив морды и хвосты, псы вернулись назад. Тогда кошка вылезла из-под земли, обернулась по-прежнему лисицей и побежала вслед за Кумрикушей, которая уже успела вернуть беку его жену-царевну. Царь, наконец, узнал, в чем дело, и кто похитил его дочь. Он решил добыть ее обратно силою, собрал огромное войско и повел его против зверей. Тогда лисица созвала на совет живших с нею у бека товарищей: медведя, волков, зайца, крота, мышь и птицу Кумрикушу — и повела к ним такую речь: — Вот что, товарищи: царь вывел против нас свое войско и хочет нас уничтожить. Надо, поэтому, и нам собрать против него наши звериные полки. Сколько медведей можешь ты собрать, любезный медведь? — Триста. — А вы, волки, — сколько волков?
— Пятьсот. — А ты, заяц, — сколько зайцев? — Восемьсот. — А ты, мышь, — сколько мышей? — Три тысячи. — А ты, крот, — сколько кротов? — Восемь тысяч. — А ты, Кумрикуша, сколько можешь своих собрать? — Сотни две-три. — Ладно! Идите и собирайте, сколько обещали. — А когда все соберутся, ведите их сюда, и я скажу, что вам делать. Когда лисица кончила свою речь, все разбрелись по лесам и стали собирать свои полки. Через некоторое время отовсюду понеслись шум, крики и рев; это шли со всех сторон войско медвежье, войско волчье, и другие. Когда звери выстроились в боевом порядке, лисица вышла к ним и сказала такую речь; Вы, медведи и волки, выступайте немедленна в поход, и когда царское войско будет на первой ночевке, разорвите на клочья всех лошадей. Вы, зайцы, помочитесь во все пушки, чтобы порох отсырел, и нельзя было стрелять. На второй ночевке, вы, мыши, сгрызите седла и упряжь, так как враги накупят новых лошадей. На третьей ночевке, вы, кроты, проройте вокруг царского войска подземный ров, пятнадцати локтей в ширину и двадцати в глубину; а вы, кумрикуши, бросайте сверху камни, когда неприятель выступит завтра в поход. После этого смотр кончился. Во время первой ночевки царского войска, пришли медведи и волки и разорвали всех лошадей. На следующее утро солдаты сообщили об этом царю. Он сильно задумался, что бы это значило, но накупил сейчас же новых коней и пошел с войском дальше. Во время второй ночевки пришли мыши и сгрызли все седла и упряжь. Утром, заметив беду, солдаты сообщили о ней царю. Тот велел купить новые седла и упряжь и продолжал поход. Во время третьей ночевки лисица выслала кротов, которые должны были вырыть вокруг всего царского войска ров в пятнадцать локтей шириною и в двадцать глубиною. Им на подмогу она послала медведей, которые должны были убирать землю. Около полуночи кроты разделились на две части вокруг войска и начали рыть землю; только в одном месте они оставили отверстие снаружи, чтобы выбрасывать из него землю; медведи ждали наверху и уносили землю подальше от стоянки. На следующее утро царское войско село на лошадей и двинулось в путь. Но тут солдаты начали проваливаться в вырытые кротами ямы, а лисица выслала кумрикуш, чтобы сверху бросать на них камни. Когда царь увидел, что его войско гибнет, он воскликнул: — Поверните назад! Бог нас карает за то, что мы затеяли войну со зверями. Пусть им останется моя дочь, которую они похитили. Все войско тотчас же повернуло назад, но и тут оно начало проваливаться в землю. Тогда царь закричал: — Если Бог нас карает тем, что под нами проваливается земля, то почему же на нас с неба летят еще камни? От работы кротов и от камней кумрикуш погибло все царское войско, вместе с царем.