Сказочная фантастика
Шрифт:
— Челюсти сомкнулись, — отметил Трент без видимого волнения. Но Бинк заметил в его руке меч.
Вцепившись в руку Бинка, Фанчен издала сдавленный крик. Впереди маячил призрак. Сомнений не было: это создание представляло собой простыню, вроде бы накинутую на сгорбленную фигуру, и вместо глаз чернели мрачные дыры; оно издавало невнятные стены. Трент сделал шаг вперед, меч его коротко просвистел, разрубая простыню. Но… призрак уплыл прочь сквозь стену замка.
— Сомнений нет: в замке
— Если бы ты в это верил, ты не был бы так невозмутим. — Голос у Фанчен был обвиняющим.
— Напротив, — ответил Трент, — я как раз спокоен потому, что верю. Я боюсь только реальной угрозы. Надо не забывать, что призраки не имеют физического воплощения и, следовательно, не обладают способностью теней соединяться с живыми существами. То есть они не могут прямо влиять на обычных людей, а лишь — через внушаемый ими страх. Таким образом, надо всего-навсего не бояться и все. Я думаю, этот призрак был так же, как и мы, удивлен. Вероятно, заинтересовался тем, что упала решетка. И ничем нам не угрожал.
Не было никакого сомнения, что Трент на самом деле ничуть не испуган. Он воспользовался своим мечом не потому, что был в панике, а — чтобы удостовериться, что перед ним действительно призрак. Бинк никогда не обладал мужеством подобного рода — он отчаянно дрожал от страха и неведения.
Фанчен лучше владела собой.
— Мы можем свалиться во вполне реальную яму или оказаться в какой-нибудь другой западне, если станем блуждать тут в темноте. Значит, лучше никуда больше не двигаться. Здесь мы укрыты от дождя. И, значит, могли бы поспать по очереди.
— У тебя, дорогая моя, замечательно здравый смысл, — откликнулся Трент. — Потянем соломинки, кому сторожить первым.
— Посторожу я, — не дожидаясь жеребьевки, предложил Бинк. — Я все равно не усну сейчас, петому что чересчур напуган.
— Я тоже, — присоединилась к нему Фанчен, и Бинк почувствовал благодарность к ней. — Я как-то не очень привыкла к призракам…
— В тебе недостаточно зла, — усмехнулся Трент. — Ладно, я буду спать первым.
Он сделал быстрое движение, и Бинк почувствовал, что его руки коснулось что-то холодное.
— Возьми мой меч, Бинк, и руби все, что появится. Если не почувствуешь отдачи — значит, это настоящий призрак. Так что — расслабься. Если же меч коснется чего-то материального — тогда, без сомнения, это настоящая угроза, и удар отпугнет ее. Только смотри, — в его голосе послышалась улыбка, — не ударь, кого не следует.
С удивлением Бинк обнаружил, что держит тяжелый меч.
— Я…
— Не беспокойся по поводу своей неопытности. Прямой сильный удар — самый предпочтительный, — наставлял его Трент. — Когда твое дежурство закончится, передай
Бинк услышал, как он лег.
— Помни! — донесся до него с пола голос Волшебника. — Мой талант беспомощен в темноте, поскольку я не вижу свой объект. Так что не суди меня понапрасну. Мы полагаемся на твою бдительность и здравый рассудок. — И он умолк.
Фанчен отыскала свободную руку Бинка.
— Дай я встану позади тебя, — сказала она. — Я не хочу, чтобы ты проткнул меня. Даже случайно.
Бинк был рад, что она рядом. Он стоял, вглядываясь в темноту, и одной потной ладонью сжимал меч, другой — палку. И ровным счетом ничего не видел. Звук дождя за решеткой усилился. Затем раздался мягкий храп Трента.
— Бинк! — позвала Фанчен.
— А?
— Что это за человек? Дал меч в руки своему врагу и спокойно улегся спать?
Этот вопрос донимал и Бинка. Удовлетворительного ответа не находилось.
— Человек, у которого железные нервы, — произнес он наконец, сознавая, что это — лишь часть ответа.
Фанчен задумчиво проговорила:
— Человек, доверяющий настолько, вправе рассчитывать на такое же ответное доверие.
— Ну… если мы достойны доверия, а он — нет, то он, по крайней мере, знает, что может довериться нам.
— Так не бывает, Бинк. Именно недостойный человек не доверяет другим. Потому что судит о других по себе. Я не верю, что известный лжец и негодяй, покушающийся на трон, вроде Злого Волшебника, способен поступить так, как поступил Трент.
— Может быть, он — другой Трент, подмененный, какой-то самозванец, что ли…
— Самозванец — все равно лжец. Но мы ведь видели его талант. Магический талант никогда не повторяется. Несомненно, он — Трент-Превращатель.
— И все-таки что-то тут не соответствует…
— Да. То, что хорошо, то и не соответствует образу Злого Волшебника. Он доверяет нам, а — не должен. Ты можешь проткнуть его мечом сейчас, когда он спит. Даже если ты не убьешь его с первого удара, в темноте он не сможет тебя трансформировать.
— Я не сделаю этого! — в ужасе зашептал Бинк.
— Именно. У тебя есть честь. И у меня она есть. Поэтому, как бы там ни было, а вывод один: есть она и у него. Хотя мы и знаем, что он — Злой Волшебник.
— Должно быть, он говорил правду, — вздохнул Бинк. — Он не может преодолеть Дикую Местность один и понимает, что ему нужна помощь, чтобы вырваться из этого замка, населенного призраками, целым и невредимым. И ему также понятно, что и нам тоже не выбраться живыми без него. Значит, мы все — в одной лодке и не станем вредить друг другу. Он — всерьез за перемирие.