Сказочница
Шрифт:
– Я не видела, чтоб он на речку бегал, – тихо отозвалась средняя сестра.
– Раз заболел, то лечиться надо! – мать потянула сына на себя, помогая встать. – Лежать надо и отвар пить!
Вадим мельком успел заметить недовольное выражение, застывшее на лице отца. Казалось, что Стоян и в таком состоянии был готов погнать сына на мельницу.
– Вот, садись! – мать же помогла Вадиму сесть за печкой. – Сейчас сварю тебе отвар!
Пока остальные вернулись к завтраку, женщина снова захлопотала на кухне, разыскивая нужные травы. Отец быстро позавтракал и ушел, да и сёстры занялись
– Лежи, отдыхай, – строго наказала мать и сама отправилась заниматься делами.
Вадим ложиться не торопился. Он прекрасно знал, что старания мамы будут напрасны. Ему станет лишь хуже, потому что это ведьма прокляла его. Хочет он того или нет, а придется идти к ней и унижаться. Может, он обидел её чем? И теперь она извинений от него хочет? Если это так, то лучше действительно попросить у неё прощения, а то так и умереть недолго. Пришлось дождаться, пока матушка с сёстрами отправятся хлев чистить, пока скотина на улице гуляет. Тогда Вадим тихонько выбрался из дома и направился к лесу. Голова кружилась и немного болела, но он продолжал упрямо идти к ведьме практически не разбирая дороги – ноги будто сами несли. Конечно, она же его заколдовала, вот его и тянет сразу туда, куда нужно.
Дом ведьмы и днём смотрелся так же жутко, идти туда совсем не хотелось. Но умирать хотелось ещё меньше.
– О, пришёл, смотри ка? – ведьма вышла из-за дома с каким-то мешком в руках. – Неужто поборол свою трусость?
Сейчас на ней было тоже черное платье, но вот голова не покрыта, позволяя Вадиму видеть её седые распущенные волосы, которые слегка вились и доходили ей до плеч. Теперь парень мог и морщинистое лицо рассмотреть – тонкие бледные губы, нос с горбинкой, а на лбу красовалась розовая отвратительная бородавка.
– Вы меня заколдовали, – тихо ответил он, чувствуя новый приступ тошноты.
– Больно надо, – она расхохоталась. – Но выглядишь ты и впрямь захворавшим. Это ты небось с того раза так перепугался, что даже заболел от трусости. А теперь что же? Пришел мне мстить, думая, что это я на тебя проклятие наложила?
Вадим отрицательно мотнул головой, понимая, что если откроет рот, то его снова вырвет. Старушка прищурилась.
– Ладно уж, заходи, раз пришел, – вздохнула она, махнув рукой на дверь.
И снова та со скрипом отворилась, приглашая юношу зайти.
– Или боишься? – старуха оскалилась. – Думаешь, что съем тебя?
– А вы… Поможете мне? – Вадим удивился тому, что ведьма вот так просто приглашала его в дом.
Впрочем, нельзя исключать и её вариант развития событий. Сейчас он слаб и едва ли способен на побег.
– Помогу, – но старуха кивнула. – А то какой от тебя прок, коли ты даже топор в руках удержать не сможешь? Ты же за желанием пришел?
Выслушивать его ответ старуха не стала, а зашла в дом первой. Вадим смотрел на открытую дверь, вспоминая, как убегал отсюда несколько дней назад. Страшно. Но она обещала помочь. Почему-то в голове вспомнились слова Бажена, который говорил, что ведьма обманывать не станет. В любом случае, выбора у Вадима не оставалось – либо он сгинет здесь, либо вернётся домой и зачахнет. Собрав в кулак всю свою смелость, на какую был способен, юноша зашел в дом. Дверь за ним со скрипом закрылась.
– Иди сюда, – позвала ведьма из комнаты с печкой.
Вадим послушно прошел. Ведьма копошилась у печки.
– Сядь, – приказала она, махнув рукой в сторону стола.
В этот раз Вадим уже не думал о том, что ему будет труднее сбежать, если он сядет. Он просто послушался. Ведьма загремела чем-то, а по комнате разнесся приятный цветочный аромат. Через минуту перед Вадимом стояла глиняная чашка с прозрачной жидкостью, пахнущей мятой и мёдом.
– Пей, – сказала старуха.
Возможно, это какой-то яд, но разве не всё ли равно теперь? Пускай ведьма уже закончит своё темное дело и убьет его. Не следовало ей тогда помогать. Вадим почти залпом выпил то, что ему предложили, обжигая отваром рот и горло. Он закашлялся от боли, но ему становилось легче. На удивление, этот отвар помогал куда лучше, чем тот, что приготовила мать. Вадим ошарашено уставился на ведьму.
– Вы и правда мне помогли, – сипло выговорил он.
– Ты мне с водой помог, а я тебе с болезнью твоей – всё честно, – обиженно отозвалась она. – Ну так что? Надумал чего про желание то? Хочешь попробовать?
И правда Бажен говорил, что ведьма врать не станет. А Вадим не верил. Поэтому Бажен сейчас в дружине княжеской, а он сам… Вадим сжал кулаки. Чем он хуже Бажена?
– Хочу, – Вадим уверенно кивнул, растеряв все сомнения по поводу ведьмы.
– Правила помнишь? – ведьма лишь хмыкнула.
Вадим уверенно кивнул, чувствуя, как силы к нему возвращаются. Если ведьма смогла его вылечить всего одним отваром, значит и желание точно исполнит. И чего он её испугался тогда? Наверняка она просто проверяла его. А он повёл себя, как трус.
– Тогда имя своё назови, – попросила ведьма. – А то негоже, чтобы незнакомец по моему дому шатался.
Вадим открыл было рот, но остановился. А зачем ей собственно его имя? Она же ведьма. Мало ли, что она с ним сделать сможет? Он хотел соврать, назвать чужое имя, но вовремя вспомнил про правила – врать нельзя, молчать тоже.
– Вадим, – сдавленно ответил ей юноша.
– Какой молодец, – она хмыкнула, подтверждая его догадку.
Это была проверка. Вадим принялся лихорадочно вспоминать правила – не врать, не молчать, выполнять все её задания, вопросов не задавать, а в конце слушать сказки, не забывая уйти до заката.
– Что же, Вадим, чтобы всё честно было – меня Тихомира звать, – ведьма заговорила мягко, почти ласково. – Можешь меня и бабушкой звать, коли хочешь, либо госпожа Тихомира, но никак иначе.
Вадим кивнул, давая понять, что запомнит и это условие. Внутри всё сжалось от страха – неужели он и правда согласился помогать ведьме? Главное теперь не облажаться. Придется действительно поунижаться перед ней, чтобы старуха выполнила его желание, которое он даже не придумал ещё. Звать её бабушкой ещё куда ни шло, хоть и страшновато, но госпожой… Будто она княгиня какая-то! Как можно считать себя настолько важной, когда ты старая кошёлка, живущая в лесу? Но выбирать не приходится. Нужно терпеть.