Сказочные повести. Выпуск пятый
Шрифт:
Игра была азартной, и ребята не замечали, что творится вокруг.
А в саду происходило необычайное.
Весть о спасении Пыжика и новых подвигах храброго солдата Пешкина облетела все кусты и унеслась далеко за пределы сада. Со всех концов слетались птицы, чтобы поздравить чижиху.
Пыжик сидел на ветке и с видом героя смотрел по сторонам. Ничего, пусть погордится. Придет время, и ему будет стыдно даже вспоминать
Кроме того, это был полезный пример для многих птенцов. Разве вы теперь часто видите, чтобы птицы залетали в ваши окна? Нет!.. То-то же.
Но что было, то было. И торжество в саду продолжалось. Кто мог петь — пел, кто мог плясать — плясал. Храбрый Пешкин все время танцевал с красавицей Машей-Ромашей, и все любовались чудесной парой.
Пляска была с запевками. Маша взмахивала платочком, лихо топала ножкой и, гордо проплывая мимо Пешкина, бросала в него лукавую частушку:
Пешкин, Пешкин, ты герой, Ты, как статуя, не стой, Не греми медалями — Похрабрей видали мы.Всякого воина задели бы такие слова, но Пешкин был не из тех, кто остается в долгу. И, мигом сочинив свою частушку, он в упор стрелял ею в Машу:
Эх ты, Маша-простокваша, Как затянешь — звон в ушах; Голосок мне твой не страшен, Объявлю тебе я шах!При этом он делал шаг вперед, решительно брал Машу за руку и вел ее в следующий танец. Партнером он был завидным: плясал легко, пристукивал каблучками и никому не наступал на ноги. Фигуры, которые он выделывал, были не чем иным, как шахматными ходами. Они всех приводили в восторг, и каждый старался ему подражать. Когда же начался общий танец — сама собой возникла песенка:
Ну-ка, дружно станьте в ряд, Спойте в лад, Спойте в лад, Шах вперед и шах назад Пляшет наш солдат.Новичку тоже посчастливилось протанцевать с Машей один танец. Вот здесь-то он и прочитал ей свои стихи. Новичок теперь говорил только в рифму. Когда он приглашал Машу на танец, то поклонился и сказал:
Раз, два, три, четыре, пять — Пошли, Маша, танцевать!А Маша ему ответила:
Пожалуйста Можалуйста.Новичок все свои стихи аккуратно нацарапал на березовых листиках и сшил в тетрадку, очень похожую на сборник настоящего поэта. На самом первом листике белыми буквами было написано слово «Ромашки» — название сборника, и все его стихи, от первого до последнего, были посвящены одной Маше-Ромаше. Он выбрал лучшее из стихотворений и нараспев, дрожащим голосом прочитал:
Ты мне всех цветов дороже, И тебя красивей нет, Даже солнышко похоже На тебя, как твой портрет. Ты не мямля, ты не плакса, Не боишься ты мышей, Ни одной чернильной кляксы Нет на рожице твоей.Последние две строчки, в которых говорилось о кляксах, были не совсем точными. После пальбы из невыливайки два больших синих пятна украсили Машин лоб и нос, но Новичок не видел клякс, ведь он смотрел ей прямо в глаза. Может быть, другим девочкам и понравились бы эти стихи, но Маша втайне считала себя мальчишкой, и поэтому ей больше понравились солдатские частушки Пешкина.
Однако настоящее веселье началось, когда явился сам генерал со своими адъютантами. Он поздоровался со всеми присутствующими за руку и подошел прямо к Пешкину. Он произнес короткую речь, обнял Пешкина, поблагодарил за службу и прикрепил к его груди медаль за геройство. Потом попросил разрешения остаться на празднике, поскольку имел в запасе пару свободных минут.
Генерал сам был когда-то солдатом, поэтому не гнушался простой компании и, когда снова грянула музыка, пустился вприсядку.
Вскоре появились мыши: тетушка Усыша с мышатами. Их было тринадцать, и они танцевали танец, который назывался «тринадцать хвостов». Потом качали Пика и кричали ему «ура», потому что он тоже был героем.
Были тут и знаменитые ученые-педагоги крапива и лопух. Они хоть и продолжали отстаивать разные взгляды на воспитание, все же в честь такого события наградили друг друга почетными грамотами.
Не было на этом веселье только индюка, по фамилии Берлыдуля-Берлыдан и индюшонка. Они считали, что это не их компания, и не явились. Впрочем, так всегда считают именно те, кого не приглашают в честное, хорошее общество.
Долго длилось в саду веселье. Здесь-то как раз, когда все закончилось, и обнаружили недостающие фигуры Коля и Петя.
Фигуры были водворены на место, на шахматную доску, где и был завершен разгром армии короля Смоля.
Однако на доску вернулись не все. Не вернулся Новичок. После купания в луже цвет его стал другим, таким, как у всякой мокрой деревяшки. Да он теперь и сам не стал бы служить черному королю, даже если бы ему обещали генеральские погоны.
В шахматную гвардию генерала он тоже поступить не смог. Там все солдаты были в строю. Их всего восемь, девятый — лишний. Поэтому Новичок был списан в запас до нужного часа. Он стал поэтом и пошел на культурный фронт. Теперь он служил под началом книжной этажерки и заменял ей недостающую ножку.
Как только он приступил к своим обязанностям, этажерка перестала накреняться, и вся ее литература поднялась на должную высоту.
На этом и заканчивается вся история.
Знаю, теперь вы спросите, как я о ней узнал? Ведь для того чтобы быть свидетелем подобных приключений, нужно знать, откуда и как смотреть на вещи.
Отвечу.
Тот, кто рассказал вам эту историю, в дни знаменитых событий сам служил в шахматной гвардии генерала и находился при нем в должности адъютанта. Честное фантазерское.