Скифская история

Лызлов Андрей

л. 129об.

Вместо наилучшаго брашна млеко кобылье сырое пьют, еже у них лучшее щ лекарство после всяких трудностей, и от того толстеют, яко вепри. Иногда э же с вином смешав упиваются тем. Ко гладу, и неспанию, и всякой нужде велми терпеливы, || ибо времянем дни три и четыре ни ядущи ни спящи в полях бывают, ждущи кого.

Потом же, егда что достанется в руки, ядят много. И объядшися мертвою кобылятиною и упившися кобыльим молоком с вином спят такожде дни три и четыре, награждающи нужду ону.

И того ради спящих их россиане и

литва доезжают, такожде донския и запорожския казаки неосторожно спящих их яко мух давят, ходящи часто ловитвы ради зверей в оных местех уже у древняго потока; которых аще с пищалми человек ста два соберется, татар же аще несколко тысящ собрався приидут на них, то ничто же могут им учинити, паче же егда приберутся до оной дубровки, о ней же выше писася.

Но сие оставя ко прежнему приступим. Егда куды загоны своя распущают, не имущи же что есть и пить, тогда конем, на них же ездят, жилы посекши кровь пущают. И той напившися жажду утоляют, а конем тем пущением крове к терпению нужд вельми простойно дело поведают.

л. 130

Зелей различных, || паче же тех, иже ростут у рек Дона и Волги, зело с охотою употребляют. Солоно мало любят есть, поведающи, яко без соли ядущим им зрение очей светлее бывает.

Егда же царики их татарам своим добытки за службы делят и егда что останется, тогда и четыредесятим человеком дают коня единаго, его же убивши мясом по четвертям или частем делятся. Честныя же люди токмо кишки емлют, яко пищу изрядную и вкусную. Их же мало у огня припекши, яко бы едва сырость отскочила, тот-{120}час из огня со углием и пеплом ухвативши, в себе пхают. И не точию пальцы, но и рожен той, на нем же или им же кишки обращали, жиру ради обсысают. Головы же пред началных и старейшин своих поставляют, ибо то у них честная ества.

л. 130об.

Егда же имут ясти, место, на нем же стоят ествы, кругом обсядут, ноги под себе на крыж 10 подогнувши. Такожде чинят и у столов седящи. Паче же егда на посолствах у христиан бывают, старейший их тако седящи о стол опершися чрез все время ядения пребудет тако. Но во своих странах никогда же за столы || садятся, но всегда на земли седящи едят, яко же рех, ноги подогнувши. Богатыя же коврами землю устлавши садятся.

Сами не крадут, такожде и крадущим возбраняют - граблением богатеют. Епанчи белыя любят, ими же катагари 11 своя накрывают. Конскому сидению и стрелянию из лука изъмлада учатся. Оружия, их же на войне употребляют, суть лук и саадак исполнен стрелами, кистень, сабля [есть ныне копия, отчасти и стрелбы огненной].

Стрелы своя лютым ядом напущают, яко о том и о народех их пишет Овидий Насо 12, поета знаменитый, пишущи к римляном, изгнан бывши оттуду в Таврику сию. Пишет же виршами в книгах 2 к началным римским сице.

Сред супостaт пребывaю небезстрaшно,

ко отeчества лишхся невозврaщно.

Нрaв х зминым дом стрeлы помазaти,

Дaбы возмогл к смeрти двe прчины дaти,

Здe вoин обстот, и кaменныя стeны,

И ко вoлк страшт oвцы в хлeве зaмкненыи.

Крoвы

х отвсду стрелaми отягчeны,

Егдa крeпость х стерпт вратa заключeны.

л. 131

Еще той же Овидий к тем же римляном в виршах || третиих пишет.

И чтo творт сармaты стрaшныя и зля,

Тaкожде таврцкия нарoды иня.

Егдa в зимe помeрзнут Дунaйския вoды,

Скaчут тaмо чрез рекy на кoнех в завoды.

Тeх людeй болшaя чaсть н тебe ботся,

Крaсный Рме, нже сл Авсoнских страшaтся.

Сeрдца м умножaют лyки скорострeлны,

И клчи в нyжном часe терпелво зeлны.

Труд вский, жaжду и глaд подъти умeют,

Вско дeло вoинско дoбре разумeют. {121}

Еще паки той же поэта в книгах третиих в вирших десятых пишет.

Савромaты, и бeтты, и гeтты зля,

И прoчия oные нарoды иня,

Вбeгши на жaрких кoнех в Дунaйския вoды,

Плaвают тy и нде без вския шкoты,

Нoсят смeртныя рaзы ю со желeзом oстрым,

Пустошaщи со всeх свох смслом непрoстым.

Народ вeсь от х злaго стрaха отбегaет,

А псoм ненасыщeнным корсть оставлет.

Гдe eмлет погaнец всe, чтo в домy остaся,

Стадa скoт мнoгих, ничтoже о них трудся.

л. 131об.

Чaсть плeнников свзанных пред собoю гoнит

В плeн, яко позрeв на сe oко слeзы рoнит.||

Посечeнных стaрых и младeнец невнных

Свeжая крoвь течeт по потoках долинных.

Дoмы от погaн пожжeнны дмом кyрятся,

А ти зло мнoжащи никогo ботся.

Тaм бедный жтель в свох отeческих местех

Слшащи о тeх страшлвых погaнских вeстех

И вo врeмя смирeния войн ботся,

И в час орaния орyжия держтся.

Вo стрaнах тeх aще и не вдят погaных

Блско себe, во орyжия убрaных,

Обaче стрaхи от лтости прибывaют

Бeдным орачeм, ко внe себe бывaют.

Кони татарския невелики суть и нужны, хребтами худы и тонки, токмо долговаты, но суть силныи и терпеливы тако, яко со всадники своими трудность и глад елико наивеличайший терпеть могут, токмо листвием лесным, и хврастием, и корением, их же копытами выбивают, питающеся. Сих татарове употребляют, егда кошом идут.

л. 132

Есть у них иныя кони я кладеныя 13, великия и рослыя, иже в бежании голову высоко держат. Сих во время потребное, то есть на войне в час брани с супостаты употребляют, иже велми || к тому извычны и много додают им смельства в битвах.

И егда куды а идут на войну, кийждо от них коней дву, а ин и трех в поводу водит, да егда один утрудится, тогда на другаго сядет, онаго же утружденнаго в повод пустит. И тако со единаго на другаго пресадящися в ма-{122}лом времяни велми далеко могут убежати. Иныя же от них тако суть извычни, яко простый пущен будучи, ни мало господина своего отстанет, аще и во время битвы или в самом тесном месте. Аще ли же охрамеет, или инако како заскорбеет, или ино что иное ему прилучится, то его зарежут и кожу снемши съедают.