Оставь, отец: меня он развлекаллишь вымыслом приятным и искусным.Он говорил…
СТРЕТЧЕР:
Я говорил одно:я говорил, что Сильвии смешноумильничать с бродягой этим гнусным,я говорил, что кровью все лесаизмызгал он, что я его, как пса…
КОЛВИЛ:
Довольно, друг! Задуй свой гнев трескучий,не прекословь девическим мечтам;ведь сто очей у юности, и там,где видим мы безобразные тучи,она увидит рыцарей,
щиты,струящиеся перья и крестылучистые на сумрачных кольчугах.Расслышит юность в бухающих вьюгахнапевы дивья. Юность любит тьмулесную, тьму высоких волн, туманы,туманы и туманы, — потому,что там, за ними, радужные страны {2}угадывает юность… Подожди,о, подожди, — умолкнут птицы-грезы,о сказочном сверкающие слезыиссякнут, верь, как теплые дождивесенние, и выцветут виденья…
2
…кресты / лучистые на сумрачных кольчугах. / Расслышит юность в бухающих вьюгах / <…> туманы <…> радужные страны… — Рифмы и лексика стихотворений А. Блока «Снежная дева», 1907 (ср.: «Она дарит мне перстень вьюги / За то, что плащ мой полон звезд, / За то, что я в стальной кольчуге, / И на кольчуге — строгий крест». — А. Блок. Собр. соч.: В 8 т. М; Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. Т. 2. С. 268), «Не ты ль в моих мечтах, певучая, прошла…», 1901 (1913) (ср.: «Тебя пою, о да! Но просиял твой свет / И вдруг исчез — в далекие туманы. / Я направляю взор в таинственные страны…» — Там же. С. 109) и др., а также автореминисценция стихотворения «За туманами плыли туманы» (1921), написанного на смерть Блока: «За туманами плыли туманы, / за луной расцветала луна… / Воспевал он лазурные страны…» (Н1.[3] С. 448).
СТРЕТЧЕР:
Давно я жду, и в этом наслажденьяНе чувствую; давно я, как медведь,вокруг дупла душистого шатаюсь,не смея тронуть мед… Я допытаюсь,я доберусь… Я требую ответ,насмешливая Сильвия: пойдешь литы за меня?..
Стук в наружную дверь.
Слыхали?.. Этот стук…Он, может быть…
КОЛВИЛ:
О нет; наш вольный другстучит совсем иначе.
Стук повторный.
ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ:
Отопрешь ли,телохранитель Вакха?
КОЛВИЛ:
Это он, —хоть стук и необычен. Стречер, милый,куда же ты?
СТРЕТЧЕР:
Я очень утомлен,пойду я спать…
ГОЛОС:
Открой! Промокли силы…Ох, жизнь мою слезами гасит ночь.
СТРЕТЧЕР:
Я, право, утомлен…
КОЛВИЛ:
Ступай же, дочь,впусти его; а нашему героютем временем я норку покажу.Колвил и Стречер уходят.
ГОЛОС:
Да это гроб, а не кабак!..
СИЛЬВИЯ:
(идет к двери)
Открою,открою…
Входит Проезжий.
Ах!..
ПРОЕЗЖИЙ:
Однако, — не скажу,красавица, чтоб ты спешить любила,хоть ты любить, пожалуй, и спешишь…Да что с тобой? Ты на меня глядишьрастерянно… Ведь я же не грабила…
Сильвия выходит в боковую дверь. Меж тем кучер и трактирный слуга вносят вещи Проезжего и выходят опять. Он же располагается у камина.
ПРОЕЗЖИЙ:
Ладони, насладитесьживым теплом алеющих углей!Подошвы, задымитесь, пропускаяблаженный жар! И ты будь веселей,моя душа! Смотрю в огонь: какаяпричудливая красочность! Смотрю —и город мне мерещится горящий,и вижу я сквозь траурные чащипунцовую, прозрачную зарю,и голубые ангелы на глыбахоранжевых трепещут предо мной!А то в подвижных пламенных изгибахкак будто лик мне чудится родной:улыбка мимолетная блистает,струятся пряди призрачных волос, —но паутина радужная слезперед глазами нежно расцветаети ширится, скрывая от меняволшебный лик — мой вымысел минутный, —и вновь сижу я в полумгле уютной,обрызганной рубинами огня…
Входит Колвил.
КОЛВИЛ:
(про себя)
Дочь не шутила… Впрямь он незнаком мне…но голос…
ПРОЕЗЖИЙ:
Здравствуй, друг бездомных! Помнипословицу: кто всем приют дает,себе приют в любой звезде найдет…
КОЛВИЛ:
Мне голос ваш напомнил, ваша милость,ночь в глушнике…
ПРОЕЗЖИЙ:
…И, верно, вой зверейголодных. Да, — душа моя затмиласьот голода… Но прежде — лошадейи моего возницу (мы изрядносегодня потрепались) накорми.
КОЛВИЛ:
Слуга мой Джим займется лошадьмии остальным… Но вам, о гость отрадный,чем услужу? Тут, в погребе сыром,есть пенистое пиво, рьяный ром,степенный порт, малага-чародейка…
ПРОЕЗЖИЙ:
Я голоден!
КОЛВИЛ:
Есть жирная индейкас каштанами, телятина, пирог,набитый сладкой дичью…