Скитский патерик

Автор неизвестен

Рассказывали: у аввы Спиридона была дочь, девица, именем Ирина, так же благочестивая, как отец ее. Один из родственников отдал ей на сохранение какое-то драгоценное украшение. Девица, чтобы лучше сберечь вверенную ей вещь, зарыла ее в землю. Через несколько времени она скончалась. Когда же пришел вверивший вещь и не нашел в живых девицы, стал приставать к отцу ее, авве Спиридону, то оскорбляя его, то умоляя. Старец, в потере родственника видя свое собственное несчастье, пошел на могилу дочери и там просил Бога прежде времени показать ему обетованное воскресение. Надежда не обманула его. Девица тотчас является отцу живой, указала место, где сокрыто было украшение, и опять стала невидима. Старец взял поклажу и отдал ее хозяину.

Авва

Сисой рассказывал: «Когда я был в Скиту с Макарием, пошли нас семеро с ним жать. И вот одна вдова позади нас собирала колосья и непрестанно плакала. Старец, подозвав владельца поля, спросил его: “Что сделалось с этой старухой, что она непрестанно плачет?”. Он отвечает: “Муж ее взял у кого-то поклажу и нечаянно помер, не сказав, где положил оную. Хозяин поклажи хочет взять в рабство ее и детей ее”. Старец говорит ему: “Скажи ей, чтобы она пришла к нам, когда мы будем отдыхать во время жара”. Когда женщина пришла, то старец сказал ей: “О чем ты все так плачешь?”. Она отвечала: “Муж мой взял у одного человека поклажу и умер, а при смерти не сказал, где положил ее”. Старец сказал ей: “Пойди, укажи мне, где ты похоронила его”. И взяв с собой братию, он пошел с ней. Когда же пришли на то место, старец сказал ей: “Ступай ты домой”. Помолившись вместе с братией, старец воззвал к мертвому: “Такой-то! Где положил ты чужую поклажу?”. Мертвый в ответ сказал: “Она спрятана в доме моем, в ногах постели”. Старец говорит ему: “Спи опять до дня воскресения!”. Видя это, братия от страха пали к ногам старца, а он сказал им: “Не ради меня сие, ибо я ничто. Бог сделал сие дело для вдовицы и сирот ее; а главное в том – Бог хочет, чтобы душа не грешила, и, о чем она ни попросит, получает”. Потом пошел он ко вдовице и сказал ей, где лежит поклажа, и она, взяв ее, отдала хозяину ее и освободила детей своих. Все слышавшие о сем прославили Бога».

Авва Милисий, проходя через некоторое место, увидал одного монаха, которого схватил кто-то как убийцу. Старец подошел и расспрашивал брата. Узнав, что это клевета на брата, он спросил державших: «Где убитый?». Ему указали. Старец, приблизившись к убитому, велел всем молиться. Когда же сам он простер руки свои к небу, мертвый встал. Авва спросил его пред всеми: «Скажи мне: кто тебя убил?». Он отвечал: «Я вошел туда-то и отдал деньги тому-то, а он взял меня и зарезал; потом вынес и бросил в монастырь аввы. Но прошу вас, возьмите у него мои деньги и отдайте их моим детям». Тогда старец сказал ему: «Пойди и спи, доколе приидет Господь и возбудит тебя».

Сказывали, что один старец просил у Бога, чтобы ему увидеть отцов; и увидел их, кроме аввы Антония. Он спросил того, кто показывал ему: «Где же авва Антоний?». Тот отвечал: «Антоний там, где Бог».

Некто спросил авву Феодора: «Если вдруг что-нибудь упадет, испугаешься ли ты, авва?». Старец отвечал: «Если небо столкнется с землей, Феодор и тогда не устрашится». Ибо он молил Бога, чтобы Он освободил его от боязливости. Поэтому тот и спросил его о сем.

Шел однажды авва Макарий из Скита в Теренуф и на пути зашел в капище уснуть. В капище находились древние языческие трупы. Старец взял один из них и положил его к себе под голову, как подушку. Демоны, видя такую смелость его, позавидовали и, желая устрашить его, кликали будто бы женщину, называя ее по имени: «Такая-то, иди с нами в баню!». А другой демон из-под Макария, как будто мертвец, отвечал им: «На мне лежит странник, и не могу идти». Но старец не устрашился, а смело ударил труп и сказал: «Встань, если можешь, ступай во тьму». Демоны, услышав сие, громко закричали: «Победил ты нас!» – и со стыдом убежали.

Авва Макарий рассказывал: «Однажды, проходя пустыней, нашел я череп какого-то мертвеца, валявшийся на земле. Когда ударил я череп пальмовой палкой, он что-то проговорил мне. Я спросил его: “Кто ты?”. Череп отвечал мне: “Я был главным жрецом идолов и язычников, которые жили на этом

месте, а ты – Макарий духоносец. Когда ты, сжалившись о страждущих в мучении, начинаешь молиться за них, они чувствуют некоторую отраду”. Старец спросил его: “Какая это отрада? И какое мучение?”. Череп говорит ему: “Насколько небо отстоит от земли, настолько под нами огня, и мы от ног до головы стоим среди огня. Нельзя никому из нас видеть другого лицом к лицу. У нас лицо одного обращено к спине другого. Но когда ты помолишься о нас, то каждый несколько видит лицо другого. Вот в чем наша отрада!”. Старец заплакал и сказал: “Несчастный день, в который родился человек!”. Старец спросил далее: “Нет ли еще более тяжкого мучения?”. Череп отвечал ему: “Под нами мучение еще ужаснее”. Старец спросил: “А кто там находится?”. Череп отвечал: “Мы, как не знавшие Бога, еще несколько помилованы; но познавшие Бога и отвергшиеся Его,– те под нами”». После сего старец взял череп и зарыл его.

Чего хочешь себе от людей, то делай им

Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки. Мф. 7, 12

Ты хочешь, чтобы люди были в самых хороших отношениях к тебе. В таких же отношениях будь и к ним. Помни, что сия добродетель есть первоначальная или основная.

Авва Моисей говорил: «Человек, прежде разлучения с телом, должен умереть для всякого злого дела, дабы не сделать кому зла».

Пресвитер Нитрийский спросил авву Памво: «Как должны жить братия?». Он сказал: «В великом подвижничестве и храня совесть неукоризненной перед ближним».

Авва Пимен сказывал: «Если какой брат приходил к авве Иоанну Колову, то авва внушал ему любовь, о которой говорит Апостол: Любы долготерпит, милосердствует (1 Кор. 13, 4)».

Авва Антоний говорил: «От ближнего зависит и жизнь, и смерть. Ибо если мы приобретаем брата, то приобретаем Бога, а если соблазняем брата, то грешим против Христа».

Авва Иоанн Колов сказал: «Нельзя выстроить дома сверху вниз, но надобно строить с основания кверху». Спрашивают его: «Что значит это изречение?». Авва отвечал: «Основание есть ближний; его ты должен приобретать и с сего начинать. Ибо на нем висят все заповеди Христовы (см.: Мф. 22, 40)».

Авва Феодор Фермейский говорил: «Превосходнейшая из добродетелей добродетель – никого не презирать».

Авва Пимен говорил: «Не исполняй своей воли; гораздо полезнее смириться перед своим братом».

Сказывали, что авва Агафон, когда входил на лодку, сам первый принимался за весло. Когда приходили к нему братия, то тотчас после молитвы своими руками предлагал им трапезу, ибо исполнен был любви Божией.

Рассказывали, что когда братия приходили к авве Пимену, он отсылал их прежде к авве Анувию, потому что Анувий был старше его летами; но авва Анувий говорил им: «Идите к брату моему Пимену, он сам имеет дар слова». Если же где находился авва Анувий вместе с аввой Пименом, то авва Пимен совсем не говорил в присутствии его.

Авва Иосиф Панефосский сказал: «Святое Евангелие говорит: воздадите убо кесарева кесареви, и Божия Богови (Мф. 22, 21). Итак, когда приходят к нам братия, будем принимать их с радушием».

Однажды авва Памво с братиями проходил по стране Египетской. Увидев мирян, сидевших на пути, он сказал им: «Встаньте и приветствуйте монахов, чтобы принять от них благословение, ибо они непрестанно беседуют с Богом и уста их святы».

Авва Исидор, пресвитер, говорил: «Ученики должны и любить своих истинных учителей, как отцов, и бояться, как начальников. Ни любовь не должна изгонять страха, ни страх не должен погашать любви».