Складень

Иванникова Елизавета

5

Августейших братьев и сестрицуПусть Создатель судит по делам.Шестеро детей императрицыМатушке своей воздвигли храм.Не среди бескрайности равнины,В Божьем центре праведной земли,Русский храм Марии-МагдалиныВ Палестине знойной возвели.На Святой Земле, на Гефсиманской,Где, как тать, отсвистывался бич,Вслед за мужем подвиг христианскийДовелось ей заново постичь.В храме «Херувимская» пропета,Светлое струится торжество,Сердцем приняла ЕлизаветаВысшее духовное родство.Серафима огненная силаЧистый дух успела посетить.…Вдохновенно близких попросилаТолько здесь себя похоронить.В Православье перейдя не сразу,Тайн святых сподобилась есиВ день, когда воскрес библейский Лазарь,В день, особо чтимый на Руси.

6

Как

ты маешь душу, Палестина!Рвёшь забот железные тиски.Сторожит Великая пустыняСпящие на солнышке пески.Погружён в мечтания простыеТам бредет усталый пилигрим.Он не сгинет в жаждущей пустыне,Палестинским обществом храним.Ведомы особые причиныДать в пути паломникам приют,В православном сердце Палестины,Словно дома, русские живут.Храм стоит в цветастом узорочье,По-московски колокол гудит,Поплутав в безмолвии, источникЖаворонком солнечным звенит.И когда сомнение иссушитСамый верхний плодотворный слой,Окропит распахнутые душиНашей веры дождичек слепой.Оттого так трудно совместимыСо святых апостольских вековИудейский пламень Палестины,Христианства тенистый Покров.Ясны для паломников рассветы,Маревом струится окоём,Главный поводырь ЕлизаветаВ Палестинском обществе своём.Только здесь молитвы утолимы,Только здесь, под сенью креста,Ты века хранишь, Иерусалиме,Смертный дар Спасителя Христа.

7

В православной вере столько света,Что его всей жизнью не избыть,Полюбила Русь Елизавета,Да и как её не полюбить!Светлую – и в радости, и в горе,Золотую – в солнечной пыли,Вешнюю – когда на косогореПеснопенья девушки сплели.Но в Москве давно не до веселий,Зимний воздух взрывами искрит,Губернатор, князь Великий Сергий,Подло террористами убит.Он ходил по улицам без страха,Он любил московскую метель,Снежная февральская рубахаПрибрала разорванную тень.И страна узнала слишком скоро,Что на всех обочинах путиБомбы скороспелого террора,Как сорняк, успели прорасти.Тихо тлела ненависть на Пресне,Но хватало вызревшего зла,Чтоб греха болезненная плесеньВ отсыревшем разуме жила.Сердца ли последовав совету,Или слёз так просто не унять.Но пошла в острог Елизавета,Чтоб простить убийцу и понять.Ну а там раскаяньем не пахнет!Видят цель – безумные почти,Угольно-глубокие, как шахты,С пустотой провальною зрачки.Без греха – пусть первый камень кинет!Подвиг всепрощения высок.Теплится оставленный княгинейНа столе тюремном образок…Чтоб не дать господствовать обиде,Сердце не расплавилось в тоске,Марфо-Мариинскую обительСтроила княгиня на Москве.

8

Нам страницам Нового ЗаветаВновь и вновь молитвенно внимать:Имя там найдём – Елисавета,Иоанна праведную мать.Названный апостолом Предтечей,Он крестил и взрослых, и детей…Есть ещё глава о дивной встречеДвух святых для мира матерей.И Мария, и Елисавета –Чистоты младенческой исток!Потому и высится по светуСлавы их Божественный чертог.Сень бессмертья в небе воспарила,Время разворачивалось вспять,Когда стали Марфа и МарияСына Божия в доме принимать.Серафима миротворна арфа,И её мелодия проста:Хлопотунья, стол готовит Марфа,А Мария слушает Христа.И с тех пор в безмерном напряженьеСветится связующая нить:Можно ли услугу и служенье –Всё в одной душе соединить?!И у старцев испросив совета,В рай цветущий превратив пустырь,Свой ответ нашла Елизавета,Девичий воздвигнув монастырь.

9

День её прихода в ПравославьеБыл живым сочувствием согрет,И, как будто Лазаря посланье,Для больных устроен лазарет.И толпился бедствующий жительПо утрам привычно у ворот.Марфо-Мариинская обительСтала добрым домом для сирот.Сестры затаённое страданьеРазличали в детском голоске,Тихое какое-то сияньеШло по белокаменной Москве.Выстроены школа и больница,На портале храмовом видныСирины – вещающие птицыО грядущей пагубе войны.Путеводный луч ИерусалимаОбливал сиянием кресты,В барельефном лике СерафимаЕсть Елизаветины черты.Ей дано бессонными ночамиПрозревать до знобкой глубиныМысленными слёзными очамиГибельные бедствия страны.И была подсказка небольшая,Утешенье светлое в пути,Что любовь, все силы воскрешая,Помогает далее идти…И какой не выдалась бы битва,Будет жертва каждая права,И дойдёт до Господа молитваВ возведенном храме Покрова.

10

Белому монашьему покровуБыл положен Церковью запрет,Разве что игуменью ТучновуВ нем постриг когда-то Филарет.Выдвигались разные причины,Доводы духовных высших лиц,Чтоб не быть монашескому чинуЧистых сердцем юных «дьякеонисс».Потому со временем, не сразу,Пока сутью не проникся сам,Ники, царь, обдумывал приказы,И снохи прошенье подписал.Все усилья были не напрасны,И к престолу Божьему вели,Был веками – белый, а не красныйКремль – опора русская земли.Хоть в дупле встревоженном, осиномЗажужжала, жаляще, молва,Поселились дивно серафимыВ возведенном храме Покрова.Видя поле будущих сраженийИ пути небесные торя,Вестники земных преображений,Огненные стражи алтаря!

11

Снова соловьиными ночамиПосреди московской суетыРасцвели, не ведая печали,Белые ильинские цветы.Замысел самой ЕлизаветыВ нестеровской фреске воплощён:Тень стены и персиковых ветокНа земле раскинулась плащом.Там к Христу – шестою частью сушиДвижется мятущаяся Русь,И сияют ликами – Марфуши,И глаза небесны – у Марусь.Над сквозною рощицею ясной,Где цветущий стелется угор,Божья Матерь белый, а не красный,Покрывалом держит омофор.

12

Всё в тебе светло,Елизавета!Праздным не потворствуя пирам,Как же ты любила беззаветноЕздить по святым монастырям!Преклонять пред образом колени,Все скиты вниманием почтить,До Перми дойти и до Тюмени,И до Алапаевска…Почти.И в Сарове старца СерафимаПрославляла с царскою семьей,Укрепляясь верой негасимой,Возрастала славой неземной.Скоро заневестились царевны,Сына царь у Бога испросил,Лишь княгиня ведала о гневномБожьем посещении Руси.Будет скорбь молитвенницы главной,Зрившей всеобъемлющую гарь,Явлена иконою ДержавнойВ день,когда отрёкся Государь.Шли в обитель чуду поклониться,Веря, не иссякнет житие,Раз взяла Небесная ЦарицаРусь под покровительство свое.

13

Век двадцатый! Плотская несытостьПозабыла молнию хлыста,Поднялись нечистые копытаНа Россию, Веру и Христа!И, вагоны импортной бумагиИзведя призывами к борьбе,Пришлые хулители и магиО народной плакались судьбе.Век легко в поэзию рядился,Украшая рифмами строку,Хвастаясь стихами, что родилсяС ложкою серебряной во рту.Как знаменье Божие сурово!Светлый разум к вечности привык,И умеет вслушиваться в СловоЗаповедный девичий дневник.Под его сафьяновой обложкойСтынет, династически строга,Подогнув озябнувшие ножки,Смертная прощальная строка.Восприняв как должное немилость,Путь земной смиреньем осеня,Мироносно Воле подчинилась,Крест приемля, царская семья.И страна, готовая к распятью,Оттолкнув державное плечо,Каиновой сплющена печатью,Расплылась горячим сургучом.

14

Свечкою грошовою оплавясь,Разучив расхристанный мотив,Затаился сонный Алапаевск,Бездну ада в шахте разместив.Лунный лик за тучами размазан,Выпит чай чекистом не спеша,Накопил расстрельные приказыМозг спинной его карандаша.Не поддавшись изморози страха,Источась жемчужинами слёз,Белой схимы смертную рубахуПронесла меж елей и берёз.Звёздный дождь, застрявший среди веток,Никого не мог остановить,Палачей своих ЕлизаветаПопросила Господа простить.Мученичества грозные мгновеньяИзверги постигнуть не могли:«Херувимской» ангельское пеньеДоносилось к ним из-под земли.И пока страданье это длилось,Может, день, а может быть, и три,Божьею лампадкою светиласьБрошенная шахта изнутри.В день твой, Отче, Радонежский Сергий,Совершилась чёрная беда.…Занавески белые низверглисьНа окне в Ильинском. Навсегда.