Сколько стоит ваше сердце?
Шрифт:
— Мы не можем задерживаться. За клепсидру до рассвета начнется штурм. Кер возьмет город, жрецы не отобьются.
— Так это же хорошо.
— Очень. За одним маленьким исключением. Как только Белый Хорек поймет, что ему не удержать Атру, он прикажет переправить тебя куда-нибудь в другое место, и хорошо — если оно будет в Империи. Зеркало — наш единственный шанс.
— Значит, у нас нет никаких шансов, — убито сказала Алета и опустилась на кровать, — Ты знаешь, что император уже посылал людей мне на помощь? — Винкер
— Догадываюсь, — кивнул Винкер, — я умею читать отчеты. Из тех, кто дошел до зеркала, никто не вернулся, но куда они шли, я примерно понял. Оно находится в подвале базилики, верно? Туда можно пройти? Сколько часовых?
— Ты меня слышал, Марк, — Алета повысила голос, — зеркало не работает!
— Не кричи, весь дом перебудишь. Если жрецы ходят, значит — работает. Портальное зеркало может "не работать" только в одном случае — если полностью выработан ресурс анеботового слоя. Но тогда оно просто трескается. Неужели ты этого не знаешь? Это же твое наследство.
— Шахтами всегда занимался дядя, — Алета отвернулась, — Марк, мы пробовали, честно. Поверь мне…
— Верю, — просто сказал он, — Я тебе полностью доверяю, Алета. А вот ты мне, кажется, не очень. Нужно это исправлять, а? Так что там с часовыми?
— Во дворе их нет — сдалась девушка, — они стоят на воротах и по всей верхней галерее. Базилику не охраняет никто, она даже не запирается, но подвал с портальной комнатой стерегут четверо… Как правило, четверо. Но иногда их больше. Когда у Белого Хорька обостряется паранойя.
— Комната запирается?
— Д-да.
— Какая дверь? Наружу или внутрь? Замок или засов?
— Не помню, — помотала головой Алета, — дверь, кажется, дубовая. Очень массивная. А наружу или внутрь… Меня все время вели в середине и закрывали собой. Марк, из-за меня погибло столько людей!
Сообразив, что сейчас Алеты выдаст типично женскую реакцию — разревется, Винкер жестко сказал:
— Не из-за тебя. Из-за анеботума. Это стратегическое сырье. За него будут умирать, пока кто-нибудь не изобретет более дешевый способ путешествий на большие расстояния. И тогда люди начнут умирать за что-то другое.
— Дверь открывается наружу, — глухо сказала Алета. — Засов большой, железный. Ржавый. Колдовать в коридорах нельзя, благословения накладывал сам Хорек.
— Поправка, — уголок рта Марка дрогнул, в намеке на улыбку, — колдовать нельзя, а лечить-то можно? Или они и лечат благословениями?
В его руке появилась юкка — тонкая, крепкая и незаменимая в трех тысячах ситуаций. Винкер постучал пальцами по двери вокруг замка, прислушался к звуку. Аккуратно вогнал узкое лезвие в прорезь, покачал, снова прислушался. Нажал на рукоять. Замок щелкнул — и открылся.
Глава 31
Подходя к шатру маршала, Эшери услышал отборную брань и подивился: Кер был истинным дворянином, из тех, кто, услышав о собственной казни, в качестве последнего желания попросит цирюльника.
— Мой адъютант пропал, — сообщил маршал, — дезертировал. Прихватив с собой карту с нашими пометками.
— По ним реально восстановить план штурма? — мгновенно просек Кот.
— Как на собственные ноги помочиться, — признал Кер.
Рамер Девятый сидел тут же, на походном сундуке, и был показательно мрачен и молчалив.
— Докладывай, — велел он.
Доклад уложился в короткую клепсидру. Помимо: пришли, нарушили, сбежал — в нем было довольно много толковых замечаний по обороне Атры. Хотя ничего принципиально нового Кер не услышал. Разведка и у него была поставлена неплохо, а уж Белого Хорька он знал даже не как облупленного, а словно много раз видел в разрезе и успел изучить до деталей.
— Вы предполагаете, что карта сейчас у Аорона?
— Я всегда предполагаю худшее, — уже спокойнее сказал Кер, — И, если честно, не вижу альтернативы. Куда еще этот… сын самки собаки мог податься с таким милым сувениром? И главное — с чего бы вдруг? Парень звезд с неба не хватал, но с обязанностями справлялся. Трусоват, правда. Отец его из-за этого ко мне и пристроил — надеялся, что со временем привыкнет и толковым офицером станет.
— Угу. А свинки умеют летать. Только тщательно скрывают, — вставил Рамер Девятый.
— Боюсь, господа, это я виноват, — повинился Эшери, — пообещал, что возьму его завтра в бой. Думал — чего молодому мальчишке в адъютантах киснуть, хотел подарок сделать.
— А он не оценил.
— Зато я… оценил, — Кер так сверкнул глазами на Монтреза, что тот чуть не вскочил и не вытянулся струной. Обошлось. Справляться со странными порывами герцога учили с рождения, ибо маг на поводу у рефлексов — это труп, без вариантов.
— Готов искупить и принять, и даже веревка и лошадь за мой счет. Но, если позволите, после штурма. — Кот подвинул к себе еще одну карту, близняшку той, что украл трусоватый адъютант, только девственно чистую. — Вы собирались начать стрелять — когда?
— Да уже…
— Ну, так, давайте начнем. Хорек убедится, что все идет по плану, и, главное, отвлечется на штурм и не будет трясти перебежчика всерьез, на предмет того, что он еще знает.
Рамер метнул в Эшери предупреждающий взгляд. Мог бы и не стараться. В отличие от беглого паренька, герцог давно научился останавливаться именно тогда, когда нужно.
— У нас есть целая одна, зато очень длинная клепсидра, чтобы родить новый план штурма.
— Прошлый план мои стратеги разрабатывали неделю. — в сторону бросил Кер.