Сколько живёт любовь?
Шрифт:
— …Подвести эту историю к какому-то логическому концу и, если требуется оказать помощь. — Теперь он говорит ровно и твёрдо. Хорошо говорит. — Всё имеет свои пределы. К своим с тобой мы уже давно подошли. Но я ни о чём не жалею. А со своей женой хочу прожить всю жизнь. Мы с ней очень похожи. Наши тела имеют одну душу на двоих. У нас с ней дочь, которую мы желали иметь. — И резко на её назойливость. — Галина, сядь, мне не до ерунды.
Её рот перекосился, глаза помрачнели и сузились до ниточек и в них как сигнальные ракеты в ночи прыгало раздражение. Она шлёпнулась на диван и рассеянно покрутила в руках думку: "Чтобы это значило?" Решила не спускать с него пристального взгляда. Да только села неудачно. На
В комнату вошла женщина с ребёнком на руках и попробовала пройти к гостю, но, поймав сердитый взгляд мужа и хвост разговора, в нерешительности затопталась на месте.
— Но у вас дочь!? — не подчиняясь сигналам мужа, выкрикнула она.
Он посмотрел на девочку. Личико немного выправилось…
— У меня одна дочь. Это Ада. Галка знала об этом. Этого ребёнка она организовала себе сама. Во — первых, она надумала зачать ребёнка, зная, что я никогда бы не стал ему отцом. Во-вторых, я слишком поздно узнал об этом, когда уже ничего изменить было нельзя… Что касается меня, то я от помощи не отказываюсь. Ей тоже по силе возможности помогу. Чтоб ситуация выглядела иначе и у девочки был отец, а у меня ещё одна дочь, я прошу отдать мне этого ребёнка. Собственно такой договор и был заключён с ней. Обещаю, будет жить в достатке и любви. Большего я сделать не могу и не хочу.
Его поняли, что он впихнул в "большее". Семью не оставит, Галину в жёны не возьмёт.
Женщина ойкнула и, приглушая крик, зажала рот рукой. Ребёнок, словно почуяв неладное, заплакал. Рутковский посмотрел на девочку и перекривился. "Костя стоп! Хладнокровие не терять".
— Унеси ребёнка и пошли вон, — сорвался на крик хозяин, выгоняя жену и дочь. — Обои.
Галина вскочив с дивана и кинув думку, махнула подолом первая. Мать утирая слёзы рукавом ещё попыталась потоптавшись что-то сказать, но увидев поднимающегося раздражённо со стула мужа последовала за дочерью.
Подождав ухода женщин и запрятав дрожащие руки под мышки, он повернулся к Рутковскому. — Ну?
— Я виноват, не оправдываюсь, так получилось. Понимаю, что некрасиво. Только как говорят в народе, у таких историй два хвоста. Но мы можем договориться. Принимаете моё предложение, я забираю ребёнка, и мы расстаёмся без обид. Нет: всё, что в моих силах, я сделаю. Правда, очень прошу, не надо из этого делать сенсацию. Рядовая ж ситуацию, житейская. В постель, как вы понимаете, я её насильно не тащил. Предупреждал: семью не брошу. С ребёнком просил не мудрить. Это всё. Другого не будет. Вам придётся смириться и иметь то, что предлагаю.
Ему хотелось добавить, что другой бы на его месте вообще от всего отрёкся, послал к чёрту и забыл. Мало ль на фронте таких историй. А он возится с ними, пытаясь по-хорошему, так что нечего лезть на рожон и строить из себя обиженных. Ну нравилась она ему, оно и понятно "воробушек", но не до такой же степени, чтобы жениться на ней. Опять же, мужское дело, но кто её принуждал. Только эмоции выплёскивать не стал. Вспомнил наставление Люлю — "незаедаться" и промолчал.
— Понятно. — Горько хлопнул себя по коленям хозяин. — Вот теперь понятно. За услуги значит расплатиться хотите… Тылы свои обезопасить… Как вы сможете жить с этим…
Рутковский смотрел на него не мигая. В голове копошнулась мысль: "Чего ты Костя сюда припёрся, ах да, обещал Люлю. Обещал быть сдержанным, не поддаваться эмоциям. Надо дотерпеть. Да и худой мир лучше доброй ссоры. Сейчас её визга только не хватает".
— Галя, Галина, — выкрикнул хозяин дочь. — Ты отдаёшь ребёнка?
Та стояла за дверью прислушиваясь к разговору и влетела по первому зову отца. Но не ожидая такого вновь, отрицательно замотала головой и попятилась. Как она отдаст связывающую с ним ниточку. Пришёл же, придёт и ещё. Но слепой порыв, это только порыв и ничего
— Тогда вот какой мне вам будет сказ, мил человек. Вы не знаете нас, мы не знаем вас. По крайней мере, пока у неё бабка и дед живы. От помощи не отказываемся. Она не будет лишней. Я так понимаю, не последнее отдаёте.
Рутковский поднял веки. Обвёл взглядом комнату, задерживаясь на каждом участнике этой сцены, посидел минуту, подумал: "Пожалуй, оставляя ребёнка у себя старики поступают не слишком мудро, но что я могу сделать. Надо решаться и приходить к какому-то концу". Он поднялся и, не сказав больше ни единого слова, открыл дверь и вышел из комнаты. Галина метнулась к нему в коридоре. Ноздри её дрожали, пальцы сжимались в кулак. Глаза ловили своих собратьев на его лице. Он не ушёл от ответа. Сойдясь с ней взглядом сказал:
— Прости. В горячке намудрили. Семья — это гораздо большее, чем постель или отношения полов. Семья жива и сильна хребтом и обязанностями, которыми обложены в ней все. В моей семье это так и есть. Никуда не деться… Так уж заведено, что в ней мы не только любовники, но друзья, хозяева, мать с отцом, а ещё родственники, да такие, что роднее не бывает. К тому же, я безумно люблю мою жену — Юлию, мою Люлю. Возможно, тебе повезёт. Ты встретишь свою половинку и устроишь жизнь.
Она ёжилась перед ним. "Какая ещё половинка? Где её сыскать, когда столько мужиков полегло? Да и кого найдёшь выше рангом его, Сталин уж как пить дать на неё не глянет. — Она резко дёрнула плечом и тяжело вздохнула:- Так мечталось, что придёт, прижмёт к себе, зароет лицо в её пышные волосы и скажет, что никому не отдаст ни её, ни дочку. Они посмотрят друг другу в глаза поймут что безумно любят друг друга и разлука доказала это. А потом он скажет, что бросил свою старуху и возьмёт в жёны её… А вот что теперь?"
— Я б могла так… рядом… — говорит она тихо, чуть слышно и… слёзы стекая по её лицу таяли на воротнике.
Ей хотелось, чтоб эти слёзы вызвали в нём хотя бы жалость или чувство вины. Она-то себя точно сейчас жалела. Но Рутковский поморщился, ему неприятны её нюни: "Она так ничего и не поняла". Мужик всегда думает о себе и ему хочется во всём обойтись без тянучек. Вот и он почти злился на непонятливость бывшей партнёрши: "Неужели до неё не доходит, что надо отойти и оставить меня в покое? Ну случилось и случилось. Забудь и живи сама и дай жить мне…" Всё кипело, но ответил ровно, не срываясь:
— В этом просто нет необходимости. Ты мне не нужна ни в каком виде. Живи своей жизнью. Очень жаль, что не удалось забрать ребёнка. Не нужен же он тебе, мешает, я вижу, а для Юлии девочка была бы в радость. Но на нет и суда нет. Свою часть договора, я выполнил.
Она справляясь с дрожащими губами, как в былое время натянула улыбку на лицо. Театрально прижимая руки к груди, сказала:
— Спасибо тебе, дорогой, за радость, за доставленное счастье. Так много было хорошего. И я буду помнить об этом все оставшиеся годы.