Скользящие по грани
Шрифт:
Не говоря ни слова, и не давая мне подняться, Уорт притащил меня в свою комнату, и там дал волю своему бешенству. Сказать, что он меня избил до синяков – это значит не сказать почти ничего, достаточно упомянуть, что после подобного... вразумления у меня оказались сломаны два ребра, и вдобавок я получила сотрясение мозга, однако это сущие мелочи по сравнению с тем, что произошло позже...
... Даже сейчас, сидя в тюремной камере, я не хочу вспоминать то время. Меня унизили так, как только могли, растоптали, избили, низвели до положения существа, которое обязано выполнять прихоти своего хозяина... Как я тогда себя чувствовала? Как любой человек, у которого мир перевернулся с ног на голову, и я словно рухнула с чистых облаков в грязное засасывающее болото, в ужасе осознавая, что изменить ничего нельзя. Еще совсем недавно я, домашний, забалованный человек, видела жизнь только с праздничной стороны, росла в счастье и любви, а потому при столкновении с человеческой жестокостью на какое-то время почувствовала себя так, словно стою на краю пропасти, и впереди одна беспросветная тьма, боль, горе и страдание. Чувство безысходности – страшная вещь, и не приведи Небеса ее хоть комку-то испытать! Не хотелось жить, и (чего там греха таить) в моей голове были мысли только о том, как оборвать это существование, в котором я чувствовала себя оплеванной и измазанной в нечистотах.
Знаете, что меня тогда остановило от того, чтоб накинуть себе петлю на шею? Невероятная ненависть, которая в какой-то момент просто захлестнула меня с головой. Если бы подобное было возможно, то я бы зубами рвала всю эту семейку! Надо же, а ведь еще недавно я даже представить себе не могла, что способна на столь сильные чувства!
Именно в тот день я решила, что постараюсь сделать все, чтоб вырваться из этого дома, получить свободу и оставить этого страшного человека, которого хитростью и обманом навязали мне в мужья. Как это сделать – этого я еще не знала, но хорошо понимала: то, как они поступили со мной – такое не прощается. Понятно было и то, что первое время с меня никто глаз не спустит, а, значит, надо будет какое-то время изображать если не послушание, но хотя бы покорность судьбе: увы, но иначе поступить нельзя, потому как в ином случае я в этом доме не протяну и нескольких месяцев – этот человек, которого называют моим мужем, меня просто убьет.
Тогда я еще не знала, что этот проклятый брак продлится более двух лет...
Глава 2
От тяжких дум меня отвлек крысиный писк – оказывается, несколько этих хвостатых грызунов вновь заявились в камеру, намереваясь найти хоть что-то съестное. Мне только и оставалось, что стряхнусь со своего платья хлебные крошки, и крысы, забавно шевеля усами, стали собирать с холодного каменного пола немногочисленные крошечки. Ну, вряд ли вы, серые плутовки, там много чего найдете, но если что отыщете – все ваше. В любое другое время я с крысами даже бы поговорила, тем более что эти умные создания были благодарными слушателями, но сейчас меня непонятно отчего одолели воспоминания...
... На следующее утро после той ужасной ночи, к нам в комнату заявился сам глава семьи, то бишь Лудо Мадор ди Роминели. Встав напротив меня, мой свекор холодно бросил:
– Когда я прихожу, меня нужно встречать стоя, и при моем появлении почтительно склонять голову.
Возможно, в любое другое время я бы и поднялась с кровати, но у меня кружилась голова, в ушах стоял звон, а еще меня страшно тошнило – давало о себе знать сотрясение мозга, только вот до таких мелочей папаше моего дорогого супруга не было никакого дела.
– Если бы я могла, то сделала бы это... – мне понадобились усилия, чтоб произнести эту фразу. – Кажется, мне нужен врач...
– Вы больны?.. – теперь в голосе свекра появились оттенки презрения.
– У меня раскалывается голова... – с трудом произнесла я. В тот момент мне было так плохо, как не было никогда в жизни. – А если ваш сын и дальше будет распускать руки, то эта самая голова расколется в прямом смысле этого слова.
– Через мои руки прошло немало собак и лошадей... – заговорил Уорт, и я не заметила, чтоб дорогой супруг чувствовал хоть малейшие угрызения совести за то, что ночью устроил мне настоящее избиение. – Многие из них спервоначалу тоже проявляли непокорность, но силой каждого можно привести к повиновению.
– Зря вы так думаете... – прошептала я, потому как говорить в полный голос не было сил – каждый громкий звук болью отдавался в голове. А еще я пыталась сделать все, чтоб не расплакаться – за те часы, что я провела вместе с новоявленным мужем, мне стало понятно, что женские слезы приводили его в состояние бешенства. Вдобавок он считал слезы первым признаком слабости...
– Я слышал, что многие из современных девиц ужасно испорчены, но с такой дерзкой особой, как вы, сталкиваться приходится нечасто... – продолжал свекор, не обращая никакого внимания на мои слова. – Похоже, в свое время вы не получили должного воспитания, и потому я должен с горечью констатировать весьма неприятный факт – моему сыну не очень повезло с выбором супруги.
Ну, насчет того, кому не повезло – тут у меня было свое мнение, в корне отличимое от мнения господина Мадора, только вот моей точкой зрения на этот вопрос никто не интересовался.
– Кроме того... – гнул свое хозяин дома, – кроме того, я должен отметить, что то, как вы представились нашей семье – это совершенно провальное действо. Я разочарован и недоволен.
А уж как я-то недовольна тем, что оказалась в вашей семейке – словами это не описать, только вот вам, господа хорошие, на это наплевать.
– Кроме того... – продолжал свекор, – кроме того, нас обманули насчет вашего приданого, мы получили всего лишь половину от первоначально обещанного. Должен сказать, что ваши родные – настоящие лгуны.
Что касается лжи и лгунов – тут вам, господин хороший, надо посмотреться в зеркало, да вот только подобное никому из вашей семейки не придет в голову.
– Ничего, отец... – а вот теперь и дорогой супруг подал голос. – Вторую половину денег мы получим в любом случае.
– Получить-то получим, только через несколько лет... – поморщился господин Мадор. – А ведь это золото можно было бы уже сейчас вложить в дело, получать проценты...
– Мне надо переговорить с Шарлоном... – в голосе разлюбезного супруга была угроза. – Причем для него этот разговор будет очень неприятным. Он не оправдал моего доверия, нарушил данное слово...
– Перестань... – махнул рукой хозяин дома. – Ты и сам должен был понимать, что подобное развитие событий было вполне предсказуемо, так что не стоит все усложнять. Послал козла в огород за капустой... Вы все же братья, а это всего лишь женщина.
– Святые Небеса... – прошептала я. – Вы даже не стесняетесь все это обсуждать при мне...
– При вас?.. – теперь в голосе свекра было неприкрытое пренебрежение. – Жаль, я не знал ранее, что ваша мать была простолюдинкой – в этом случае я вряд ли бы стал поддерживать желание своего сына Уорта жениться на девице, которая наполовину плебейка! Это же настоящий позор – заиметь в родне нечистокровную особу! Да вы каждому из нас должны ноги целовать от одной мысли о том, что вам выпало счастье войти в нашу семью!
– Это самое горестное событие моей жизни... – почти что выдохнула я. – Обман и ложь – это вы называете счастьем?