Скользящие по грани
Шрифт:
Мы приехали в Золотые Поляны поздним вечером, когда на землю стала опускаться ночь. Насколько мне известны деревенские нравы, в это время все здешние обитатели уже давно должны спать, потому как крестьяне обычно встают ни свет, ни заря, и почивать уходят очень рано. Разумеется, подобное утверждение насчет сна никак не относится к местной молодежи, для которой самое время для прогулок и развлечений начинается как раз после захода солнца, только вот этим молодым людям наверняка нет никакого дела до господ, приехавших в здешние края из столицы, и живущих своей жизнью. Как говорится, каждый сам по себе.
А еще я невольно отметила про себя, что дом, в котором жил брат Криса, находится в паре верст от ближайшей деревни. Пусть он расположен в весьма живописном месте, но на отшибе от жилых мест, и если что-то случится, то помощь вряд ли успеет прибыть достаточно быстро.
Почему это место называется Золотые Поляны? Дело в том, что начиная с ранней весны, все поляны в здешних местах покрываются сплошным ковром из желтых цветов. Когда же через месяц цветенье заканчивается, то листья и стебли тех растений приобретают чуть желтоватый оттенок... Именно отсюда и пошло это название – Золотые Поляны.
Надо сказать, что наше появление произвело должное впечатление как на Диамара, так и на его жену. Как мы поняли из дальнейшего разговора, никто не удосужился сообщить Диамару о том, что его единокровный брат сбежал с каторги – просто не сочли нужным это сделать! И вообще, почтенный герцог Тен, сразу же после суда над Крисом, прямо заявил своему старшему сыну, что весну и лето тому, вместе со своим многочисленным семейством, лучше провести вдали от столицы, на свежем воздухе – дескать, я так решил, и это мое решение не обсуждается. Ну, а когда вы должны будете вернуться – о том я вам сообщу отдельно. Со старым герцогом особо не поспоришь, и потому семья старшего брата Криса живет здесь, словно оторванные от мира – им почти никто не пишет, кроме родственников жены Диамара и его друзей, только вот кому хочется отправлять письма с нарочным в эту глушь?! Да и соседи здесь появляются не так часто – Золотые Поляны находятся на отшибе от остальных дорог, и так просто по разбитым дорогам сюда не доберешься.
С той поры, как семья Диамара приехала в эти места, прошло уже несколько месяцев. Пора бы уже возвратиться в город, но отец категорически возражает против приезда сына и его семьи – мол, сейчас у меня и без того гостей полно, все комнаты столичного особняка заняты приехавшими родственниками жены, а потому о вашем возвращении пока что не может быть и речи! Плохо и то, что герцог почти не дал сыну денег на проживание – мол, всему свое время, а пока что вам стоит научиться быть экономными. Увы, но при почти полном безденежье Диамар, сын герцога, мог позволить себе иметь в этом доме самый минимум слуг: няня детей и горничная его жены приехали сюда из столицы вместе с хозяевами, а повара, конюха и садовника пришлось нанимать в деревне – так дешевле. Конечно, от деревенского повара не стоило ожидать особых изысков в кулинарии, да и няня с горничной уже сбивались с ног, и едва ли не в открытую говорили хозяевам о том, что пора бы вернуться в город, а не то скоро наступит осень, и в этом доме с тонкими стенами будет холодно... Все так, но пока что все письма Диамара отцу оставались без ответа.
Впрочем, вернуться в столицу Диамару вместе с семьей было довольно проблематично и по иной причине, и тут дело было не только в отсутствии необходимых средств для поездки. Беда была еще и в том, что у них оставалась только одна лошадь, да и та старая – остальных увели с собой слуги герцога сразу же после того, как семья старшего сына оказалась в Золотых Полянах. Понятно, что одна чуть живая лошадь вряд ли в состоянии далеко увезти карету, битком набитую людьми и вещами. Тут уж поневоле надо ждать подходящего случая, чтоб вновь вернуться в столицу, потому как ни на одно из писем, которые Диамар последние месяцы с оказией отправлял отцу, ответ так и не был получен.
Стоит упомянуть и о том, что за все то время, когда семейство Диамара обитает в деревне, от герцога все же пришло одно коротенькое послание, правда, особой радости оно не доставило. По мнению достоуважаемого герцога, его старший сын вместе со всей семьей должен вести скромную жизнь, чтоб позже по достоинству оценить то состояние, которое достанется им после смерти досточтимого герцога. Более в этом письме не было ничего...
А уж если говорить совсем откровенно, то папаша с некоторых пор держит сына и всю его семью в черном теле, вплоть до того, что у тех вскоре не будет средств даже на самое необходимое. Увы, как это ни печально признать, но герцог полностью прекратил выдавать деньги семье сына – мол, у меня и без вас расходов хватает! Отцу нет никакого дела до того, что у Диамара в последнее время с деньгами стало совсем плохо, и если ничего не изменится, то вскоре не останется средств даже детям на молоко. Все в том же письме герцог заявил следующее – мол, в деревне шиковать не стоит, ограничивайте свои потребности, а я вам не бездонная бочка, чтоб вы могли из нее черпать столько золота, сколько вам вздумается!..
Что было причиной решения герцога Тен отправить сюда своего сына с семьей? По словам герцога, это связано только с заботой о здоровье его сына и внуков – мол, ему, как главе почтенного семейства, надоело слушать бесконечные разговоры о том, что дети его старшего сына не вылезают из многочисленных хворей и болячек, а потому им всем следует укрепить свое здоровье в деревне, на чистом воздухе и парном молоке. Кроме того, как нам сказал Диамар, по мнению его отца, уважаемого герцога Тен, семья его старшего сына недостаточно почтительно и без должного пиетета относится к главе семейства – если кому-то непонятно, то таковым себя называет досточтимый герцог Тен. Дескать, простая жизнь без излишеств заставит семейство старшего сына пересмотреть свое отношение к отцу и благодетелю...
Если же называть вещи своими именами, то папаша отправляет сына с его семьей подальше со своих глаз – увы, но в последнее время герцог настолько охладел к своему наследнику и собственным внукам, что с трудом выносил их присутствие в своем доме, о чем не стеснялся говорить публично. Наверное, оттого и не нуждается в пояснениях тот очевидный факт, что старший сын герцога со всей своей семьей попал у своего отца в самую настоящую опалу.
Всем хорошо было известно и то, что ныне старый герцог сейчас во всем слушается только свою молодую обожаемую жену – Фелис ди Роминели, не перечит ей ни в чем, выполняет все ее просьбы и прихоти. А еще герцог Тен просто-таки не может надышаться на своего младшего сына, которого и хотел бы видеть наследником своего рода, о чем не раз заявлял публично. Остается только радоваться тому, что герцог ничего не сможет сделать для того, чтоб обойти древний закон, по которому наследство и титул целиком передаются старшему из сыновей, а если тот к тому времени умрет – то старшему из его детей. Если же учесть, что в семье Диамара было четверо сыновей и две дочери, то все разглагольствования старого герцога о любимом младшем сыночке, который был бы самым достойным наследником, были обычным сотрясением воздуха, и не более того.
Надо сказать, что наше появление здесь произвело должный эффект. Увидев Криса, старший сын герцога Тен был просто-таки ошарашен, и понадобилось какое-то время для того, чтоб все разъяснилось, да и наш рассказ о том, что произошло, продлился довольно долго. Надо сказать, что и Мейдж, жена Диамара, вначале отнеслась к нам не только с опасением, но и с плохо скрываемой неприязнью – мол, только каторжан в доме нам еще не хватало для полного счастья!, но постепенно ее недоверие стало таять.
Более того: ни она, ни брат Криса, узнав о том, для чего мы приехали, не стали хвататься за голову и утверждать, будто все это неправда, и что мы возводим поклеп на благородное имя высоких особ, потому как покушаться на семью наследника герцога Тен никто не может... Как раз наоборот: переглянувшись между собой, супруги только что не вздохнули – дескать, чего-то подобного в последнее время мы подспудно и опасались, но все же надеялись, что ничего не произойдет! Мол, мы же разумные люди, и понимаем, что становимся лишними в родном семействе... Мейдж же, смахивая слезу, даже не сказала, а прошептала: мы здесь – как в ссылке, нам хоть бы детей спасти...
В общем, думай – не думай, а выход был только один: надо куда-то спрятаться на эту ночь, затаиться, чтоб не нашли, только вот где можно укрыться? Конечно, можно забрать детей и отправиться всем вместе в деревню, только до нее еще добраться надо, а идти придется по лесной дороге в сплошной темноте (сегодняшней ночью небо было затянуто тучами), да еще и с хныкающими детьми на руках! К тому же не было никакой уверенности в том, что до этой самой деревни у нас вообще получиться дойти – уж если посланным сюда людям было приказано расправиться с семьей сына герцога Тен, то им ничего не стоило изобразить нападение бандитов на людей, возвращающихся домой поздней ночью. Выход был только один – спрятаться, только вот где? Увы, но для того, чтоб надежно укрыться, у нас не было ни времени, ни возможности, да и в доме оставаться нельзя... Так что же делать?