Скопированный
Шрифт:
лучше выглядит, чем Адам». Сэмми: «В таком случае не трудно быть умнее». Вскоре, группа,
кажется, забыла о миссии, которая нас ожидает, или то, что мы с Блейном должны будем
отсиживаться в безопасности во время нее.
Когда Эйден начал спрашивать о собаках в книге Чарли, утверждая, что никто не может
переплюнуть Расти, Барсук наклоняется через стол.
– Ты сказал, что хочешь быть полезным, так почему ты все еще здесь?
– Я с вызовом
гляжу на него, и он подсовывает
– Отнесите ей воды в
качестве оплаты.
Контейнер с водой еще тяжелее, чем кажется на первый взгляд и его ручки могут
похвастаться шероховатой поверхностью идеально подходящей для получения заноз даже для
самой наигрубейшей кожи. Мы с Блейном неуклюже несем его по улице, стараясь не ударяться
об него бедрами. Указанный Барсуком адрес для нас бессмыслен, поэтому мы
останавливаемся, чтобы спросить дорогу у местных ребят, пинающих мяч около книжного
магазина. На нас, из-за параноика Барсука, надеты шапки и шарфы, чтобы скрыть наши лица. Я
сомневаюсь, что дети даже смогут подумать, что мы родственники. Они направили нас в
сторону Залива и проинструктировали идти на север вдоль воды.
– Это очень узкое здание, - сказал самый низкий парнишка, как будто не все они узкие.
–
Окрашенное в ярко-красный цвет. Магазин Мерси находится на четвертом этаже.
Мысли о том, что надо затащить контейнер с водой на четвертый этаж достаточно, чтобы
заставить меня захотеть бросить его здесь и сейчас, но мы продолжаем тащиться в тишине.
Гавань заполнена лодками с самым скромным снаряжением. Суденышки рыбаков,
которые таким образом поддерживают свои семьи и продают пойманную лишку в городе.
Здесь нет ничего похожего на тот массивный корабль, который преследовал "Кэтрин" в
декабре. Вода ударятся об заграждение, разделяющее дорогу от залива, обеспечивая
устойчивый ритм для нашего марша.
– Почему ты мне не сказал?
– спрашивает Блейн.
Боль от несения контейнера в моей ладони является более предпочтительной, чем его
слова.
– Здесь так просто не ответишь, - говорю я, опуская шарф ниже подбородка, что было
легче разговаривать.
– Грей, я не смогу понять или соотнести, или помочь тебе, если ты не будешь мне ничего
рассказывать.
Я останавливаюсь, и он делает то же самое, контейнер раскачивается между нами.
– Ты не можешь понять из-за временного промежутка. В этом и проблема. В нашей
жизни раньше было все одинаковое — та же рутина, те же страхи, тот же конец, который ждал
нас на восемнадцатый день рождения — но потом мы разделились и начали жить каждый
своей
И в этом и состоит вся жизнь? Расти среди людей? Я не видел Эмму несколько месяцев,
а Кейл еще больше. Мой брат кажется мне чужим. Мы всегда были противоположностями, но
теперь это нечто другое, гораздо более сложное, чем противоречивые личности. Это как чем
старше вы становитесь, узнаете и принимаете себя — находите свой собственный путь в жизни
— тем больше далекими и загадочными становится для вас каждый.
– Мы справимся, - говорит он.
– Когда все это закончится, все вернется в норму.
– Блейн, ты же понимаешь, что все не так просто. Нет пути назад, к тому, как все было.
Больше не в силах вынести опечаленное выражение на его лице, я смотрю в другую
сторону. Между плечами шумных горожан, на дальней стороне улицы, я вижу девушку,
стоящую у входа в переулок.
37
Эрин Боуман – Скопированный / Erin Bowman – Forged (Taken #3)
Не просто девушку.
Эмму.
Она, несмотря на холод, одета в белый сарафан, ее волосы свисают на плечи
спутанными волнами. Она выглядит именно так, какой я запомнил ее в тот день, когда мы в
Клейсуте отправились на озеро и говорили о птицах. Шок, охвативший меня, от нахождения ее
здесь, отражается на ее лице. Она отступает в переулок, почти испуганно, покачав головой, как
будто она не желает, чтобы я приближался.
– Эмма?
– кричу я.
Группа подростков проходит мимо, на мгновение заслоняя вид. Когда они проходят,
переулок пуст.
Я роняю контейнер.
– Эмма!
Блейн хватает меня за руку, но я от него отделываюсь и бегу, забыв о контейнере с
водой. Блейн кричит, что мне привиделось.
Я бегу по переулку и замечаю ее на следующем перекрестке. Ее белое платье - это
маячок, кричащий в унылых оттенках зимы. Я пристально слежу за ней, быстрее двигая ногами.
Я все ближе и ближе — теряясь среди улиц, учитывая количество поворотов, которые она
делает, но догоняю ее.
Я делаю еще один поворот. Эта дорога заканчивается тупиком. Эмма поворачивается ко
мне лицом, широко раскрыв глаза, потом проходит в здание справа от нее. Это текстильная
фабрика, или была таковой. Вырисовываются ткацкие станки, пыльные и скелетообразные.
Паутина цепляться за мое лицо и руки, когда я пытаюсь от нее не отстать. Под моими ногами
хрустит стекло, и ветер завывает через пустые оконные рамы.
Я слышу, как Эмма наталкивается на что-то. Я ныряю между двумя ткацкими станками и