Скорая десантная помощь
Шрифт:
– В глаза глядеть! Его действительно увезли? Ты не врешь?
Чуточку расслабившийся в ходе разговора американец дернулся и даже позеленел от испуга, услышав этот окрик. Он замотал головой, уверяя, что сказал чистую правду, что Борисова увезли – точнее точного, а вот куда, он хоть застрели не знает, но может предположить, что того доставили или в Лиссабон, или в Брюссель. Там тоже имеются секретные объекты для содержания подозреваемых в терроризме. Слушая его, Андрей в этот момент вспомнил Дмитрия Журавина и лишь рассмеялся – кто бы и кого смел обвинять в терроризме?!
Он взглянул на часы – время приближалось
– Пока посидишь здесь… Если соврал – вообще отсюда не выйдешь.
– Как? – дернувшись в свете керосинового фонаря, перебил его Сейлор. – Вы не имеете права! Это противоречит международным нормам!
– Вы же гноите людей вне всяких законов и прав в своих секретных тюрьмах? А ты чем лучше их? – Во взгляде Лаврова сквозил откровенный сарказм. – Да ладно, не паникуй. Через несколько дней, если все будет нормально, тебя отпустят. Но запомни главное: если, не дай бог, надумаешь мстить этим людям, я тебя линчую даже в Вашигтоне, прямо перед Белым домом. Понял, мистер Биксен?
Сейлор вздрогнул, словно его ужалил шершень, пораженный тем, что русский назвал его подлинную фамилию. Встретившись взглядом с Лавровым, он невольно опустил голову, поскольку понял весьма определенно – этот линчует.
Андрей отдал распоряжение дежурившим у схрона ополченцам, чтобы те охраняли Сейлора самым тщательным образом, а затем вернулся в селение, откуда только что отбыли кфоровцы, забравшие с собой албанских боевиков, в том числе убитых и раненых. Андрей разыскал Боджена и объявил ему свое решение отправиться в путь как можно раньше. Тот был очень огорчен услышанным.
– Ну, вот, а мы надеялись, что хоть пару дней у нас погостишь, – вздыхая, разочарованно хлопнул руками Илиевич, – наших хлопцев научишь всяким своим премудростям… Ты же человек вовсе не простой, а особый – я это сразу почувствовал. Ну, что уж поделаешь? Надо, значит, надо. Может, когда-нибудь к нам еще заглянешь? Мы все молим Бога, чтобы поскорее настало то время, когда сможем вернуть себе наши земли. А пока что будем держаться, как бы нас ни душили…
Несмотря на усталость, Лавров проснулся всего через два часа. Боджен, в доме которого он расположился на ночлег, спать не ложился вообще. Илиевич то и дело ходил проверять посты, опасаясь мести албанцев за жесткий отпор, которые те сегодня получили.
…Когда кфоровцы прибыли на место сражения, они обнаружили там одних лишь разоруженных боевиков, раненых и убитых.
Командовавший английскими «миротворцами» майор вызвал для объяснений Илиевича как местного старосту. Озирая картину недавнего боя, освещенную фарами армейских джипов, тот лишь изумленно разводил руками – и кто бы это мог затеять столь ужасную баталию?
Соответственно, он «не знал» и того, куда мог деться гражданин США, некий Сэр. И напрасно боевики, минут десять назад с миром отпущенные сельчанами, тыча в него пальцем, упорно доказывали, что это именно он и подчиненные ему коварные сербы заманили наивных албанцев в западню и устроили бойню. Боджен стоял на своем: да, стрельбу и взрывы слышали, но ничего не видели, ничего не знаем. Кто и кого убивал за околицей села – ни сном ни духом не ведаем…
– …Оружия у нас нет – вы же все у нас забрали, вплоть до кухонных ножей, – пожимая плечами, пояснял он англичанину. – Денег нет, людей почти не осталось. Кто и чем тут мог с ними воевать?..
Поворчав и поматерившись, разочарованные англичане отбыли несолоно хлебавши. Арестовать старосту, на чем настаивали боевики, они не решились, поскольку случившееся и без того могло стать весьма громким международным скандалом. А в том, что информация о нападении на сербский анклав уйдет за пределы Косова, можно было не сомневаться.
…Пообещав Андрею не менее недели продержать Сейлора в схроне, Илиевич и некоторые из ополченцев, оказавшиеся поблизости, проводили его до околицы. Чтобы Лавров добрался до Сербии максимально быстро и без ненужных приключений, Боджен направил с ним в качестве провожатого все того же Драгутина.
– Парень знающий, бывалый. И до границы доведет, и через границу переправит, и с нужными людьми познакомит. – Хлопнув молодого ополченца по плечу, он добавил: – Если бы не эта тайная тропа, от нашего селения уже давно ничего бы не осталось…
Спускаясь следом за Драгутином в лощину, поросшую густой зеленью, Лавров оглянулся и в предрассветных сумерках увидел едва различимые фигурки людей, неотрывно смотревших ему вслед.
Путь до границы, разделяющей Сербию и отобранные у нее земли, занял более двух часов. Легкий на ногу Драгутин шел очень быстро, независимо от дорожных условий, которые в основном были представлены сплошным бездорожьем. Да, впрочем, иначе и быть не могло. Пробирались они по территории, фактически оккупированной врагом, и, встреться им вооруженные албанцы, кровопролитной стычки едва ли удалось избежать, поэтому провожатый Андрея и выбирал самые глухие и непроходимые места. Если бы у Лаврова не было столь хорошей физической подготовки, ему пришлось бы весьма несладко.
Но даже с учетом всех этих предосторожностей время от времени путникам все равно приходилось описывать немалый крюк, чтобы избежать встречи с неведомо как оказавшимися у них на пути косоварами. И хотя им в основном встречались обычные жители сел, забредшие в глухомань порой даже в одиночку, Драгутин и Лавров, не сговариваясь, немедленно сходили с основного маршрута и бесшумными тенями проскальзывали мимо ненужного свидетеля (не убивать же его в самом деле!) какими-нибудь окольными тропами.
Когда солнце поднялось уже довольно высоко, они вошли в узкое ущелье со склонами, поросшими каким-то колючим, мелколистным кустарником с крохотными, еще не осыпавшимися темно-фиолетовыми ягодками, даже не предполагая, насколько длинным окажется этот каменный коридор. Втиснувшись в его извилистые недра, они не шли, а буквально продирались через сплошную колючую стену.
Очень скоро одежда Андрея своими бесчисленными разрывами и выдранными клочьями стала похожа на маскировочный спецназовский костюм «Леший». Только теперь Лавров понял, для чего Драгутин перед входом в ущелье надел комбинезон из тонкого брезента, который нес с собой в дорожной сумке. А они все шли, шли и шли в зеленом сумраке, который лишь в некоторых местах сменялся жизнерадостным солнечным светом.