Скорость
Шрифт:
Хотя клиенты таверны (главным образом представители среднего класса) деньгами не сорили, доход Айви от чаевых наверняка превосходил ее жалованье в том случае, если бы она защитила докторскую диссертацию по экономике.
Часом позже, в начале шестого, появилась Ширли Трублад, вторая вечерняя официантка. Пятидесяти шести лет от роду, крупная, благоухающая жасминовыми духами, Ширли имела своих поклонников. В барах хватало мужчин, которым недоставало материнской заботы. Женщин, впрочем, тоже.
Бен Вернон, дневной повар блюд быстрого приготовления, ушел домой. Вахту принял Рамон Падильо, вечерний повар.
Рамон заметил, что в те вечера, когда работала Айви, острые блюда продавались в куда большем количестве, чем когда ее в таверне не было. Посетители отдавапи предпочтение соусу «Томатильо», брали «Табаско», просили к бургерам нарезанный острый перец.
[3] Кисадилья — пирожок из кукурузной муки с сыром (мясом).
[4] Начо — тортилья (небольшая лепешка, запеченная с сыром и перечным соусом).
— Я думаю, — как-то Рамон поделился с Билли своими наблюдениями, — они подсознательно разогревают свои половые железы на случай, если она согласится пойти с кем-то из них.
— С Айви ни у кого нет ни шанса, — заверил его Билли.
— Как знать, — игриво возразил Рамон.
— Только не говори мне, что и ты закусываешь перчиками.
— Ем их так много, что иногда не знаю, куда деться от изжоги, — ответил Рамон. — Но зато я всегда готов.
Вместе с Рамоном пришел вечерний бармен, Стив Зиллис. Один час они всегда работали вместе, их смены накладывались друг на друга. В свои двадцать четыре, на десять лет моложе Билли, в зрелости он отставал лет на двадцать.
Для Стива вершиной изоoренного юмора был столь похабный анекдот, что от него краснели даже взрослые мужчины.
Он мог языком завязать в узел черенок вишни, зарядить правую ноздрю арахисом и точно отправить орешек в стакан-цель, а еще — выдувать сигаретный дым из правого уха.
Как обычно, Стив перепрыгнул через дальний конец стойки, вместо того чтобы войти где положено.
— Все нормально, Кемосабе? — задал он свой фирменный вопрос.
— Еще час, и я снова стану хозяином своей жизни.
— Вот где жизнь, — запротестовал Зиллис. — Центр существования.
В этом и была трагедия Стива Зиллиса: он верил в то, что говорил. Для него обыкновенная таверна была сверкающим кабаре.
Завязав фартук, он выхватил из вазы три оливки, подбросил в воздух одну за другой. А потом поймал ртом.
Когда двое пьяниц, сидевшие у стойки, захлопали, Стив наслаждался их аплодисментами ничуть не меньше, чем тенор со звездным статусом наслаждается овацией взыскательной публики в «Метрополитен-Опера».
Несмотря на присутствие за стойкой Стива Зиллиса, последний час смены Билли пролетел быстро. Посетителей в таверне было много, так что работы хватало обоим барменам: коротающие здесь вторую половину дня не спешили домой, да еще прибывали любители вечерней выпивки.
Если таверна
Поскольку окна выходили на восток, а солнце скатывалось к западному горизонту, дневной свет окрашивал интерьер в мягкие тона. Потолок светился медью над стенными панелями и кабинками красного дерева.
Пахло пивом, свечным воском, чизбургерами, жареным луком.
Однако Билли не любил таверну так сильно, чтобы задерживаться на рабочем месте после смены. Ушел он ровно в семь.
Будь он Стивом Зиллисом, то устроил бы из своего ухода целое представление. Вместо этого отбыл незаметно, как дематериализовавшийся призрак.
Снаружи от летнего дня оставались какие-то два часа. Небо на востоке было ярко-синим, как на картинах Максфилда Пэрриша [5] , и светло-синим на западе, где его еще отбеливало солнце.
[5] Пэрриш, Максфилд Фредерик (1870-1966) — известный американский художник и иллюстратор.
Подходя к своему «Форду Эксплорер», Билли заметил белый бумажный прямоугольник, подсунутый под «дворник» со стороны водителя.
Сев за руль, еще с открытой дверцей, он развернул бумажку, рассчитывая увидеть рекламу мойки автомобилей или предложение по уборке квартиры. Вместо этого обнаружил аккуратно напечатанное послание:
«Если ты не обратишься в полицию и они не начнут расследование, я убью симпатичную блондинку-учительницу где-то в округе Напа.
Если ты обратишься в полицию, вместо нее я убью пожилую женщину, активно занимающуюся благотворительностью.
У тебя есть шесть часов, чтобы принять решение. Выбор за тобой».
В тот момент Билли не почувствовал, что земля уходит у него из-под ног, но она ушла. В самом скором времени его жизни предстояло радикальным образом перемениться.
Глава 2
Микки-Маус получил пулю в горло.
Пистолет калибра 9 мм громыхнул еще трижды, в быстрой последовательности, превратив в месиво мордочку Дональда Дака.
Лэнни Олсен, стрелок, жил в конце двухполосной асфальтовой дороги, под каменистым склоном, на котором не мог расти виноград. И из окон его дома не открывался вид на сказочную Напа-Вэлью.
Немодный адрес компенсировался тем, что участок окружали прекрасные сливовые деревья и огромные вязы, под которыми росли яркие дикие азалии. Не говоря уже об уединении.
Ближайший сосед жил на таком расстоянии, что Лэнни мог устраивать вечеринки в режиме нон-стоп изо дня в день, двадцать четыре часа в сутки, и никого бы не побеспокоил. Лэнни от этого проку не было никакого, потому что обычно он ложился спать в половине десятого. Для него понятие «вечеринка» заключалось в ящике пива, чипсах и покере.