Скорпия
Шрифт:
С одной стороны, по крайней мере, ко дворцу всё-таки можно было пройти и по земле. Он примыкал к широкой площади с деревьями и кустами, высаженными в узорчатых горшках. Повсюду сновали слуги – вешали верёвочные барьеры, расставляли масляные факелы, разворачивали красную ковровую дорожку. Плотники строили что-то похожее на маленькую сцену. Многочисленные грузчики тащили во дворец ящики и коробки. Алекс увидел бутылки шампанского, фейерверки, разнообразную еду. Здесь явно готовились к очень серьёзной вечеринке.
Алекс остановил одного из рабочих.
– Простите, – сказал он. – Вы знаете, кто здесь живёт?
Рабочий
Алекс ушёл с площади и обошёл дворец сбоку. Во всю длину другой стены тянулся канал, и на этот раз ему повезло. Он увидел пожилую женщину в чёрном платье и белом фартуке, подметавшую дорожку на берегу, и подошёл к ней.
– Вы говорите по-английски? – спросил он. – Вы сможете мне помочь?
– Си, кон пьячере, мио пикколо амико [2] , – кивнула женщина и отложила метлу. – Я много лет жила в Лондон. Я говорю английски хорошо. Кто мне сделать?
2
Да, с удовольствием, мой маленький дружок (итал.) – Прим. пер.
Алекс показал на здание.
– Что это за место?
– Это Ка-Ведова, – попыталась объяснить она. – Ка… ну… в Венеции говорят «каса». Это значит «дворец». А «ведова»?
Она замолчала, попыталась подобрать нужное слово.
– Это Дворец Вдовы. Ка-Ведова.
– А что тут происходит?
– Большой праздник сегодня. День рождения. Маски, костюмы. Много важные люди.
– Чей день рождения?
Она ответила не сразу. Алекс задавал слишком много вопросов, и это, похоже, казалось ей подозрительным. Но возраст опять-таки сослужил ему хорошую службу. Ему всего четырнадцать лет. Просто любопытный мальчик, чего такого?
– Синьоры Ротман. Очень богатая леди.
– Ротман? Как сигареты?
Но старушка уже закрыла рот, а в глазах мелькнул страх. Алекс оглянулся и увидел, что за ним смотрит один из охранников с площади. Похоже, ему уже здесь не рады – хотя что там «уже», ему и изначально никто не радовался.
Он решил всё-таки задать последний вопрос.
– Я ищу Скорпию, – сказал он.
Пожилая женщина уставилась на него так, словно он отвесил ей пощёчину. Она подняла метлу и нервно взглянула на охранника, наблюдавшего за ними. Хорошо, что он не слышал их разговора. Он почувствовал, что что-то здесь не так, но с места не двинулся. Тем не менее, Алекс понял, что пора уходить.
– Неважно, – сказал он. – Спасибо вам за помощь.
Он быстро прошёл вдоль канала. Перед ним вырос ещё один мост, и Алекс перешёл его. Он не понимал, почему, но радовался, что Дворец Вдовы остался за спиной.
Едва дворец исчез из виду,
Данных немного, но вполне достаточно. Сегодня будет бал-маскарад в честь дня рождения. На него пригласили важных людей. Алекса среди приглашённых не было, но он уже принял решение.
Он придёт на этот бал.
Незримый меч
Женщину, которая вошла в палаццо, звали Джулия Шарлотта Гленис Ротман. То был её дом – по крайней мере, один из домов. Ещё у неё была квартира в Нью-Йорке, дом с гаражом в Лондоне и вилла с видом на Карибское море и белые пески Тёртл-Бея на острове Тобаго.
Она прошла по тускло освещённому коридору, который тянулся по всей длине здания, от пристани с одной стороны до приватного лифта с другой; её высокие каблуки громко щёлкали по терракотовым плиткам. В коридоре не было ни одного слуги. Её рука в шёлковой перчатке коснулась серебристой кнопки вызова лифта, и дверь открылась. Лифт был маленьким, в него мог поместиться только один человек. Но она и жила одна. Слуги ходили по лестницам.
Лифт поднялся на третий этаж, и она вышла в современно обставленный конференц-зал. Там не было ни ковра, ни картин на стенах, ни каких-либо других украшений. И, что ещё страннее, в комнате, из которой открывался бы один из самых красивых видов на нашей планет, не было ни единого окна. Но, с другой стороны, если из комнаты нельзя выглянуть, нельзя в неё и заглянуть. Так безопаснее. Зал освещали галогеновые лампы на стенах, а из мебели в комнате был только длинный стеклянный стол, окружённый кожаными креслами. Напротив лифта виднелась дверь, но она была заперта. С другой её стороны стояли два охранника, вооружённые и готовые убить любого, кто в следующие полчаса хотя бы близко подойдёт к этой двери.
За столом её уже ждали восемь человек. Одному было уже за семьдесят – лысый, хрипло дышащий, с воспалёнными глазами, он был одет в мятый серый костюм. Рядом с ним сидел китаец, а напротив – светловолосый австралиец в рубашке с открытой шеей. Люди, собравшиеся в зале, явно приехали со всех концов света, но была у них одна общая черта: неподвижность и холодность, из-за которой в комнате было примерно так же весело, как в морге. Никто из них не поздоровался с миссис Ротман, когда та села на своё место во главе стола. На часы тоже никто не смотрел. Если она пришла, это значило, что сейчас ровно час дня. Именно в это время должна была начаться встреча.
– Добрый день, – сказала миссис Ротман.
Несколько человек кивнули, но никто не ответил. Приветствия – лишь пустая трата слов.
Девять человек, собравшихся за столом на третьем этаже Дворца Вдовы, составляли совет директоров одной из самых безжалостных и успешных преступных организаций мира. Старика звали Макс Грендель, китайца – доктор Сан. У австралийца вообще не было никакого имени. Они собрались в этом зале без окон, чтобы обсудить последние детали операции, которая всего через несколько недель сделает их богаче на миллиард фунтов.