Скованы страстью
Шрифт:
И, чувствуя, как затвердевший член прижимается к ее бедрам, она точно знала, что Зафар испытывает то же, что и она. Что наконец-то нашелся человек, который ее действительно хочет. Которому нужна именно она.
Оторвавшись от ее губ, Зафар принялся целовать ей шею и ключицы.
– У тебя отличное платье, - прошептал он, - но оно мне мешает.
С этими словами он решительно расстегнул молнию, и красная материя охотно соскользнула на пол, практически обнажая Анну, оставшуюся лишь в черном бюстгальтере без бретелек и таких же черных шелковых трусиках.
Наверное,
Зафар осторожно положил теплую руку ей на талию, прошелся пальцами по позвоночнику, и от этого легчайшего прикосновения по всему ее телу пробежала сладостная дрожь, грудь заныла, а внизу живота вспыхнул огонь.
А ведь раньше она даже толком не понимала, что значит хотеть мужчину…
Нагнувшись, Зафар поцеловал ее в ложбинку между грудями, дразня и лаская умелым языком, и Анна запустила пальцы ему в волосы, прижимая к себе еще крепче, как бы стремясь навеки удержать.
Она уже ни о чем не думала, просто отдавшись переполнявшему ее желанию и не беспокоясь о последствиях. К черту скромность и послушание. Зафар снова целовал ее в губы, а она торопливо расстегивала последние пуговицы его рубашки, обнажая мускулистый живот.
– Я хочу тебя, - выдохнула она, прижимаясь к самому красивому и сексуальному мужчине на свете.
Глядя ей прямо в глаза, Зафар снова положил ей руку на талию, но на этот раз его пальцы побежали не вверх, а вниз, забираясь под резинку трусиков и осторожно сжимая ее податливые округлости.
Не зная, как реагировать на такое прикосновение, Анна на несколько секунд замерла на месте, но стоило его пальцам двинуться глубже и приласкать ее нежные складки, как она сразу же выгнулась дугой, прижимаясь к нему еще крепче.
– Ш-ш-ш, - прошептал Зафар, целуя ее в губы и не подозревая, что с них уже готов был сорваться первый стон.
– Все хорошо. Тебе нравится?
– Он начал осторожно ее поглаживать, заставляя содрогаться всем телом, впервые ощущая, как сжимаются внутренние мышцы, о существовании которых она даже и не подозревала.
– Да, - выдохнула Анна, расставляя ноги чуть шире и запрокидывая голову для новых поцелуев, и Зафар охотно продолжил ласкать ее рукой, страстно целуя в шею. Замерев на месте, она полностью отдалась во власть сильных рук, чувствуя, как внутри ее все напрягается до такого предела, что она уже едва могла дышать, но стоило ей решить, что больше не в силах терпеть эту сладкую пытку, как от нового прикосновения его пальцев внутри ее все взорвалось, освобождая тело от годами сдерживавших его цепей, и она взмыла куда-то высоко-высоко вверх, туда, где не было ни забот, ни тревог, ни страха, ни чужих суждений. Одна лишь сияющая пустота и наслаждение. А за этим взлетом последовала ярчайшая вспышка, и Анна вновь опустилась на землю, но чувствовала, что уже никогда не станет прежней.
Как возродившийся из огня феникс.
Упав Зафару на грудь, она целую минуту приходила в себя, ясно понимая, что стала гораздо сильнее, чем раньше.
Но скоро эта минута закончилась, и она осознала, что стоит
– Прости, - выдохнул вдруг Зафар и начал спускаться по лестнице, на ходу застегивая рубашку.
– Что я наделала!
– в голос закричала Анна и, прижав к груди платье, опустилась на корточки и заплакала.
Только что она испытала ярчайшее мгновение всей своей жизни, но при этом нарушила данное Тарику слово. Но какое это имеет значение? Если она сама не проговорится, никто ничего не узнает, и она спокойно вернется к отцу и жениху, делая вид, что ничего не изменилось. Что все осталось по-прежнему.
И именно так она и поступит.
Глава 11
Проснулась она оттого, что Зафар в очередной раз без стука ворвался к ней в комнату.
– Знаешь, а ты ведь так и не справилась со своей задачей.
– Что?
– Перекатившись в кровати, Анна сразу же внутренне сжалась. Она не справилась! Провалилась. Подвела всех.
– Но почему? Что такого случилось на приеме?
– Да ничего особенного. Я всем понравился, а прием еще больше. Если верить журналистам, я необычайно учтив и чертовски привлекателен. Но что бы они там ни говорили, я совсем не цивилизован, а ведь ты должна была меня окультурить. Ни один нормальный цивилизованный человек не станет запирать женщину во дворце, удерживая ее вдали от отца и жениха. В таких поступках нет чести. Я веду себя как настоящий варвар.
– Зафар, ты поступил так потому, что тебя вынудили обстоятельства.
– Перестань! Перестань постоянно искать оправдания и сглаживать углы! Не все в жизни можно исправить и не все грехи простить.
– Ладно, как скажешь, только сперва, как и обещал, доставь меня домой, а потом можешь продолжать самобичевание.
Выбравшись из-под одеяла, Анна вдруг с необычайной четкостью осознала, что ей даже собирать нечего, здесь вообще нет ничего ее, и стоит уйти, как все останется в прошлом. В том числе и Зафар, ставший первым мужчиной, который по-настоящему страстно ее поцеловал, прикасался к ее самым сокровенным местам и довел ее до оргазма. Первым мужчиной, заставившим ее всерьез задуматься, что, возможно, все это время она жила неправильно и ей нужно измениться.
– В этом-то и проблема. При дядином правлении все перелеты между Альсабой и Шакаром строжайше запрещались, так что, если сейчас я просто раздобуду самолет и отправлю тебя в Шакар, обязательно возникнут новые сложности.
– Тогда отвези меня туда так же, как привез сюда.
– Через пустыню на коне?
– Да.
– Ты и сама отлично понимаешь, что все не так просто. Иначе бы я это с самого начала сделал.
– Понимаю, но я не допущу войны. Я расскажу Тарику, как ты меня спас и что я бесконечно благодарна тебе и твоему народу.
– Анна сама не знала, откуда в ней вновь взялись силы, но сейчас она действительно готова была бороться.
– Поверь, я сумею все наладить.