Скрипичный ключ к счастью
Шрифт:
– Так то в чужую! – возразил Петр Карлович. – А это квартира моего друга. Практически родственника! Да! Да! Ты не ослышалась! Если бы Хелена была замужем за мной, то сегодня у Никифора не было бы таких проблем. Хелене нужно было быть моей женой, а не этого недалекого человека, который никогда не мог оценить такую тонкую и хрупкую натуру, какая была у Хелены! Так что мы идем внутрь сами!
Петр Карлович был старше и вообще, он был их преподавателем, поэтому спорить ребята не осмелились. Вслед за ним Сашенька и Геша шагнули через порог и оказались в самой удивительной и запущенной квартире, которую им приходилось видеть. Всюду, куда хватало
Посередине коридора в этой пыли была протоптана своего рода тропинка, еще три тропинки вели в ванную, кухню и комнату, которая оказалась проходной. Из этой первой комнаты можно было попасть в следующие две комнатки, которые были уже изолированными. Такое расположение комнат в квартире в народе именовалось «распашонкой» и не пользовалось особой любовью у населения. Оно и понятно почему. Вроде бы комнат три, а по факту использовать можно только две из них. В третьей проходной никто не захочет жить, потому что покоя в ней не будет. И даже мебель расставить в ней трудновато, остается пригодной одна стена, а в остальных уже проделаны отверстия – либо это двери, либо окна.
И все же именно в этой комнате расположился на отдых мужчина. Место он выбрал очень странное, лежал в углу под столиком, так что за креслом его даже не сразу заметили.
Одного взгляда хватило Сашеньке, чтобы понять, перед ней тот самый зять Никифора, который подарил ей ценную скрипку. Нехорошие предчувствия охватили Сашу, когда она увидела этого прилегшего так некстати и не к месту отдохнуть человека.
Такие мысли одолевали не ее одну. И если Петр Карлович просто испуганно охнул, схватился за сердце и рухнул на стоящий в комнате диван, то Гена на ногах устоял, хотя и был бледен.
– С ним все в порядке? – испуганно произнес он, глядя на Сашеньку. – Он… он живой?
– Сейчас проверим.
Саша осторожно пробралась к телу пострадавшего, попутно отметив про себя, что, по крайней мере, в этой комнате пол недавно помыли. Влажные разводы высохли и оставили на полу живописные мазки. Не то чтобы таинственный уборщик стремился навести в комнате идеальную чистоту, но все же лучше, чем совсем ничего. По крайней мере, можно было смело ступать, не боясь, что затопчешь чьи-нибудь следы.
– Ну, что там? Живой он?
Тело было теплым, но глаза у мужчины были закрыты, а дыхание почти не прослушивалось. Кроме того, тронутые сединой волосы у него на голове были испачканы кровью.
– По-моему, он без сознания. Тут нужен врач!
– Я вызову!
Пока Геша вызывал врачей, Саша сканировала взглядом комнату. Так что же она тут видит необычного? Все предметы в комнате покрывал тот же слой пыли, который встретил друзей в коридоре. А вот пол кто-то совсем недавно протер шваброй, которая валялась тут же. Протер небрежно, совсем не желая наводить чистоту и порядок, скорее всего, это сделали для того, чтобы уничтожить следы своего пребывания.
Конечно, в коридоре протоптаны тропинки, по которым преступник мог передвигаться без опаски. А тут ему пришлось оттащить тело в сторону от основных путей сообщения, он наследил в пыли и побоялся, что по следам его смогут быстро вычислить. Поэтому ему пришлось на скорую руку провернуть легкую уборку. Он очень торопился, но все равно успел закончить совсем незадолго до нашего появления.
На все еще
– У Хелены всегда была очень маленькая ножка, – неожиданно подал голос Петр Карлович. – А вот Анечка унаследовала ступни своего отца, у нее даже в подростковом возрасте нога была почти тридцать восьмого размера.
Саша закончила осмотр комнаты и подсела к Петру Карловичу.
– Кто такая эта Хелена? – ласково спросила она у него. – Вы уже не впервой упоминаете ее имя. И расскажите мне уже, что именно случилось с Анечкой?
– Свою дочку Никифор назвал Хеленой. На этом настояла его жена. Чудесная женщина, я всегда завидовал Никифору. Разумеется, завидовал белой завистью! Но Марта была просто находка. Понимающая, чуткая, душевная, но при этом еще и великолепная хозяйка. Именно она содержала дом в порядке, а Никифора с Хеленочкой в чистоте и уходе.
– Значит, Хелена была дочерью Никифора и его жены Марты?
– Да, других детей Никифору иметь было не суждено. И они с Мартой души не чаяли в Хелене. Увы, она сделала неверный шаг, вышла замуж за этого ужасного человека – Сергея, и с этого момента вся ее жизнь пошла под откос. Муж оказался тираном, постоянно ей лгал, пропадал где-то сутками напролет, потом придумывал всяческие истории об его якобы похищениях. Конечно, он шлялся по бабам. Но Хелену держал с ним ребенок.
– Анечка?
– Очень милое существо. Очаровательная крошка. Она обожала свою маму и бабушку с дедушкой. Ко мне она испытывала дружеские, почти родственные чувства. Звала меня «деда Петр». Увы, однажды девочка пропала. Мать была вне себя, Никифор с Мартой обезумели от горя. Одному папаше было все равно, он снова куда-то исчез. Впрочем, кому до него было какое дело? Хелена уже давно перебралась жить к родителям. Так что поиски Анечки почти целиком легли на плечи Никифора, Марты и Хелены. Увы, они не принесли желанного результата. Хелена осталась жить у Никифора, но надо было видеть, в каком жалком состоянии она пребывала. Муж ничем… ровным счетом ничем ее не поддержал. На саму Хелену страшно было смотреть. Она чахла буквально на глазах. Потом умерла Марта, уверен, этому способствовало то, что случилось с внучкой и дочерью. Никифору было проще, он целыми днями проводил на работе. Там, среди людей за любимым делом, он отвлекался от своего горя. А Хелена была обречена. В тоске и одиночестве она целыми днями ходила по опустевшей квартире. Она ничего не могла делать, повредилась рассудком. И те тропинки, которые так тебя удивили, появились еще при ее жизни в этой квартире. Конечно, если такое существование можно было назвать жизнью.
– А потом она умерла?
– Фактически да. Можно и так сказать.
– Как это? – не поняла Сашенька.
– Никифор поместил дочь в психиатрическую лечебницу. Ему пришлось это сделать, Хелена повредилась рассудком, врачи настаивали, что ей нужен специальный уход, которого овдовевший Никифор не мог своей дочери предоставить. Он и за собой-то никогда не умел толком ухаживать, что уж там говорить о других! Впрочем, врачи предполагали, что, если бы Хелена могла увидеть свою дочь живой, возможно, разум к ней бы и вернулся, в психиатрии известны подобные случаи. Вот только никто до сих пор не может сказать, куда исчезла Анечка. Не было найдено ничего, что указывало бы на это.