Скрипки, они такие
Шрифт:
– Ходить по городу один ты больше не будешь. После уроков жди сестру или брата – и с ними домой, – вдогонку крикнул мне папа.
Я лежал в своей комнате, в темноте, и думал, что боялся Среднего меньше, чем своего грозного папу. Ну и как я могу рассказать им про Светку? Да и легенда про книгу, про которую я наплёл Лёньке, для родителей не
В эту ночь мне снились кошмары.
То на меня, пытаясь укусить, всё время гавкал этот четвероногий железный монстр, а я бежал вверх, на гору. Та тряслась, и я кубарем летел вниз вместе с камнями, а пёс уже ждал с раскрытой пастью.
То я убегал от собаки-робота, попадал в кусты и пробирался сквозь них, сдирая кожу на руках и ногах. Я просыпался от страха и искал следы ран. Потом снова засыпал, и в самом последнем сне увидел Среднего: как он стоит, а вокруг двигаются огромные тени. Они летят на меня и вот-вот дотронутся, окутают паутиной, в которой нечем дышать.
Но тут я совсем проснулся, жадно глотая воздух.
Наступило утро: в комнату попадали солнечные лучи, и все кошмары растворились в ярком свете. Средний остался во вчерашнем дне. Пора вставать – продолжить разведывательную операцию.
За завтраком мама старалась окружить меня нежностью и заботой. Сестрица тоже была мила. А когда папа попытался ещё раз вернуться ко вчерашнему происшествию, то мама мягко его остановила:
– Давайте забудем плохое. Гоша всё понял, и перед школой его нельзя расстраивать.
С этим папа согласился.
– Да, конечно: в школе голова должна быть светлая. Вчера я уже всё сказал. А ты, сын, запомни, что один – никуда!
– Сегодня я приведу его домой, – буркнул брат.
Когда я шёл в школу, то постоянно оглядывался: мне мерещились тени Среднего – такие тёмные, жуткие, они прятались за стволами и снова появлялись. Было пасмурно, небо покрыто облаками, и теням так легко слиться с листвой…
«Нет, Средний находится там, в банке, и его тени тоже там», – повторял я про себя. И если они действительно меня преследуют, то я их не боюсь.
Колдовской кисель
На следующий день на школьной лестнице я натолкнулся на девчонку.
Ну а чего она так медленно плетётся? Я уже хотел ей крикнуть. Да ещё в этот момент Лёнька догнал меня и тоже врезался. Получился такой паровозик, в котором вагоны наехали друг на друга.
Девочка оглянулась. Так это же Светка!
– Мальчики, вы что? – Она отвернулась и быстро пошла наверх.
Лёнька снизу меня толкает, а я задохнулся – двигаться не могу. Вот я дурак! Остался стоять, так как соображать перестал. Лёнька обогнал меня, махнул рукой и побежал наверх. Я тоже двинулся вперёд, но не из-за Лёньки – взглядом искал хвостик из белых волос.
А, вон он, мелькнул там, выше, и скрылся из глаз. Жалко, мы не в одном классе учимся! Я рванул на наш этаж и тут увидел, что Лёньку припёр в угол коридора кто-то со светлой макушкой. Так это же Рустик Тамаев! Что-то шепчет ещё, а друг вырывается. Так напрягся, что покраснел до корней рыжих волос, руками размахивает, но всё без толку. Рустик – дылда, выше нас на голову. И считает, что раз выше, то и сильнее.
Мы с Рустиком знакомы с песочницы, живём в одном подъезде – он выше меня этажом, ходили в одну группу в детском саду. Даже пошли с ним в один класс. Но дружбы между нами нет никакой – только вражда.
Я подбежал, обхватил Тамаева сзади за шею и повис на нём. Он выпустил Лёньку, и тот отпрыгнул подальше. Рустик разозлился и стал меня за руки хватать – повалить хочет, а я увёртываюсь. Тут Лёнька вернулся и приготовился к прыжку, да и я с кулаками стоял, готовый врезать, если враг продолжит нападать. Но тот понял, что с нами двумя ему не справиться, сморщил нос картошкой, всем своим видом показывая, что связываться с нами ему неохота, и пошёл в класс.
А на уроке прислал мне записку: «Видел вчера, как твой братан тебя домой тащил. Что, не вырос ещё, чтобы самому от дома до школы ходить? Или ты наказан? Точняк! Не сомневайся, я всё выведаю. Запалишься и ты, и твой дружок!»
Короче, я понял, что у нас есть противник, который будет палки в колёса вставлять. Надо быть осторожнее!
Помню, что в детском саду Рустик всё время меня задирал. Плевался, стараясь попасть мне в лицо. Я сопротивлялся как мог, но он рос быстрее меня и всегда был сильнее. Да и сейчас мы только вдвоём с Лёнькой можем с ним справиться…
А вообще вопрос: почему в детском саду он выбрал именно меня, чтобы задевать и нападать без причины? Или есть причина? Какая? Вот и сейчас следит за мной, всё вынюхивает. Ой, как руки чешутся, так хочется ему в ухо заехать!
Сегодня у нас было всего три урока: англичанка заболела, и нас отпустили пораньше. Мне пришлось ждать Платона – он должен отвести меня домой. Но у него целых шесть уроков! Я загрустил, долго мне ещё придётся болтаться в школе.
После занятий Лёнька подбежал ко мне, да так, что едва успел остановиться: чуть носом мне в плечо не уткнулся. А у самого вид такой довольный, будто его от уроков до конца года освободили.
– Слушай, у меня тут идея бомбическая…
– Тише, – перебил я друга, потому что рядом снова возник Рустик: за фикусом прячется, как будто его не видно. А выставленное ухо так и работает, будто локатор. Мне даже смешно стало от его глупости!
– На улице расскажешь! Надо смыться побыстрее, чтобы Рустик не заметил, – я потянул Лёньку на выход.
Мы слетели вниз по лестнице и выскочили на школьный двор. Хорошо, что осень тёплая – одеваться долго не надо. Помчались за угол школы, там сквер, кусты высокие, густые. Присели мы на скамеечку: кажется, нас не видно. Рустик точно потерял – он большой и неуклюжий, не угнаться ему за нами.
Лёнька подсел ближе ко мне и зашептал на ухо:
– Давай сегодня пойдём и исследуем охрану банка, который рядом с моим домом.