Скрытая угроза

Москвин Сергей Львович

Илья Спирин вместе со своим напарником поляком Бронеком обслуживал сеть городских прачечных. Работа была не пыльная и вполне Илье по нраву. Катайся весь день по городу от одного приемного пункта к другому, развози тюки с выстиранным бельем да забирай с грязным. Напарник Илье попался смешливый и всю дорогу травил анекдоты, над которыми смеялись и водитель принадлежащего прачечной пикапа, и сопровождавший Илью с Бронеком тюремный охранник. В их работу он не вмешивался, а на остановках вылезал из пикапа лишь для того, чтобы размять ноги да переброситься парой слов с молодыми приемщицами белья, которые тоже были не прочь поболтать с парнем в форме. О нападении на госпиталь в Амстердаме

Спирин узнал, как и все прочие заключенные, из выпусков новостей, но особого значения этому не придал. В родной Москве вон каждый день сколько народу убивают: и из автоматов, и из пистолетов, и тротиловые шашки подкладывают – все к этому давно привыкли и ничего, живут. Правда, когда в связи с вооруженным нападением на госпиталь прозвучала фамилия «Воронцов», Спирин немного забеспокоился. Журналисты выдвинули версию, что российский хакер был связан с вооруженной бандой, но Спирин знал, что это не так, и выбросил глупое предположение из головы. Если уж говорить откровенно, то Хантера он всегда немного побаивался. Тот становился совершенно безумным, когда шарился в своем Интернете. Даже когда играл в обычную компьютерную стрелялку. Поэтому он и хотел разом забрать со счета все деньги и свалить от него. Откуда он мог знать, что при обналичке такой суммы денег в банке кинутся проверять историю их поступления. Если Хантер такой умный, как себя считает, сказал бы ему об этом, прежде чем посылать в этот долбаный банк. А раз сам прокололся, так и нечего бочку катить. И Хантер еще смеет обвинять его, что Илья его, видите ли, сдал. Сам подставил в банке и еще обвиняет.

– Ты чего такой хмурый? – обратился к Спирину Бронек.

Илья поднял голову. Бронек развалился на задней скамье пикапа, зажав между ног тюк с бельем, который они забрали в последнем приемном пункте.

– Помнишь ту толстушку, которая нашему... – Бронек покосился в сторону железной перегородки, отделяющей кузов пикапа от кабины, где сидели водитель и тюремный охранник, – глазки строила. Знойная деваха. Я бы такую приласкал. – Поляк мечтательно прикрыл глаза.

Илья живо вспомнил пышнотелую приемщицу с крашеными перьями волос на голове и какой-то металлической заклепкой в ухе. Запасть на такую можно было только после длительной отсидки. Он презрительно хмыкнул и уставился в окно на улицу, где можно было увидеть куда более сексапильных девиц. Некоторые из них уже надели короткие юбки, расстегнули легкие плащики и теперь охотно демонстрировали прохожим и проезжающим свои обтянутые нейлоном колени.

Неожиданно внимание Спирина привлек выезжающий с соседней улицы автомобиль, старый, дребезжащий «Ситроен», которому самое место на свалке, двигающийся на красный свет. Странно: голландцы большие педанты, особенно когда это касается правил дорожного движения. Илья напряг зрение, пытаясь разглядеть сидящего за рулем водителя. Когда до выехавшего на перекресток «Ситроена» осталось метров пять, ему это удалось. За рулем машины сидел щуплый парень, очень похожий на араба, с всклокоченными волосами и горящими глазами. Наркоман, что ли? Урод! Куда он едет?! Мы же столкнемся!

Спирин инстинктивно отпрянул от окна, едва не растянувшись на сложенных в кузове пикапа тюках с бельем, поэтому не заметил, как водитель «Ситроена» поднял зажатый в кулаке электровыключатель, соединенный проводом со стоящей на переднем сиденье телевизионной коробкой, доверху наполненной взрывчаткой. С криком «Аллах акбар!» он вдавил в пол педаль газа и, когда рванувшийся вперед «Ситроен» врезался в пикап прачечной, нажал кнопку выключателя, замкнув электрическую цепь. В то же мгновение из телевизионной коробки вырвался огненный шар. Испепелив водителя-смертника, он разорвал кузов «Ситроена», проломил борт пикапа, пронзив осколками тела находящихся в нем людей, и, оглушив страшным грохотом жильцов соседних домов, выбил окна в их квартирах.

* * *

Обернувшись на звук открывшейся двери, Хантер вновь повернулся к экрану. Он уже привык к тому, что Омар часто заходит в подвал посмотреть на его работу. Обычно он стоял молча и через несколько минут уходил, но на этот раз изменил своему правилу.

– Вы совсем не щадите себя, Хантер. Думаю, вам пора сделать перерыв.

Что-то новенькое. Прежде Омар только и следил, чтобы он сидел за компьютером.

– Я не устал.

– Бросьте, Хантер. Отвлекитесь. Иногда это бывает полезным. Тем более что я хочу вам кое-что показать.

С этого бы и начинал. Оставив дисплей «Гибсона», Хантер встал с вертящегося кресла.

– Идемте.

Поднявшись из подвала, он с любопытством осмотрел каминный зал, но за то время, что он общался с «Гибсоном», в зале ничего нового не появилось. Что же Омар приготовил для него?

Но тот как будто забыл о своем намерении.

– Не хотите посмотреть телевизор? Скоро должны начаться новости.

Не дожидаясь ответа, Омар взял с журнального столика телевизионный пульт и включил установленный в зале широкоэкранный телевизор.

– Присаживайтесь.

Хантер заметил, что стоящие напротив телевизора кресла специально развернуты к экрану. Значит, предложение посмотреть новости не случайно. Хантер сел в кресло, взял с журнального столика одну из специально выставленных банок кока-колы – кто-то позаботился об удобстве просмотра – и резким движением сорвал кольцо. Несколько капель вспенившейся жидкости пролились на пол и на подлокотник кресла. Но Омар сделал вид, что не заметил этого, а может, и правда не заметил. Он смотрел на телевизионный экран и нервно теребил пальцами распечатанную сигару.

Но вот на экране промелькнула заставка информационного выпуска ВВС – как вскоре после знакомства определил Хантер, Омар не знал голландского языка, поэтому предпочитал смотреть англоязычные телеканалы, – и появившийся вслед за этим диктор объявил:

– После недавнего нападения на муниципальный госпиталь в Амстердаме Нидерланды вновь подверглись удару террористов. Сегодня, около часа дня по местному времени, в голландском городе Утрехте прогремел сильнейший взрыв. Согласно распространенному заявлению полиции, террорист-смертник взорвал начиненный взрывчаткой автомобиль на одной из городских улиц...

Изображение на экране сменилось. Хантер увидел пожарные машины и самих пожарных, поливающих из шлангов искореженный кузов обгоревшего автомобиля.

– В результате взрыва погибли четыре человека, находившихся в проезжавшей мимо машине, – продолжал вещать диктор за кадром. – Это работник городской муниципальной службы, двое заключенных утрехтской тюрьмы и их охранник... Сейчас на экране вы видите имена погибших.

Хантер впился взглядом в высветившуюся на экране фамилию Спирин и перевел взгляд на Омара.

– Как видите, я выполнил ваше дополнительное условие, – улыбнулся Омар. – Вы удовлетворены?

Хантер молчал. Между сказанными в горячке словами и их материальным воплощением огромная разница. Но он не жалел о своих словах. Нет, не жалел. Предатель Кулек заслужил свой конец.

– Вы удовлетворены, Хантер?! – повторил свой вопрос Омар. Он уже не улыбался, а, напротив, смотрел требовательно и жестко.

Но Хантер выдержал его взгляд.

– Да.

– Тогда ответьте: когда вы выполните свою работу? Когда расшифруете сигнал?