Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники
Шрифт:
Ответ: Вы, наверное, поймете мое душевное состояние счастья, к которому я стремился. После разлуки с Натальей Васильевной я понимал и понимаю сейчас, что без нее для меня нет жизни. Я не переставал думать о ней, примеривая все, что делал в абвере, к ее лику, взглядам и мыслям.
Вопрос: Могу сказать, что если все сложится хорошо, то вы встретитесь с Натальей Васильевной. Но не сейчас, так как она не здесь, а на задании. Но об этом подробно вы узнаете от нашего начальника управления генерала Зеленина. Он хочет с вами встретиться и поговорить. Вы согласны?
Допрос вел начальник отделения Управления контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского
Стенограмма беседы 12 февраля 1945 года начальника Управления контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Зеленина; Ростова-Беломорина; полковника Колесова, представителя разведотдела штаба фронта; майора Белоглазкина.
Зеленин: Юрий Васильевич! Я рад с вами встретиться и поздравляю с возвращением на Родину!
Ростов: Я тоже рад, господин генерал. Без вашей помощи моя мечта не стала бы явью!
Зеленин: Давайте называть друг друга товарищ.Ведь мы с вами товарищи по совместной борьбе с фашизмом. И вы, как могли, внесли свою лепту в эту борьбу. Мы ценим и благодарим вас за усилия и помощь нам в схватке с хищной птицей — «Буссардом». Вам удалось настроить подростков так, что никто из них не стал выполнять диверсионное задание немцев.
Я с интересом ознакомился с вашими собственноручными показаниями и, признаюсь, как бы пережил историю превратностей вашей жизни. Ваша судьба, как мне кажется, отражает особенности сознания и представления той части царской армии, которая, горячо любя святую Русь и не обладая политическим опытом, не смогла разобраться в событиях 1917 года, не приняла революцию и новый уклад жизни. Поэтому и не нашла свое достойное место в жизни России.
Ростов: Товарищ генерал, я целиком согласен с вашим выводом. В своих исповедальных показаниях я искренне рассказал, как очищался от худших греховных заблуждений и как мне в этом помог такой святой и мудрый человек, как Наталья Васильевна Мезенцева.
Зеленин: Юрий Васильевич, вы по-прежнему ее любите?
Ростов: Да, она вся моя жизнь, мой идеал и мечта. Я до сих пор пребываю в душевной гармонии к ней моего сердца, разума и тела. При одной мысли о ней меня охватывает подъем и я ощущаю радость жизни. Я могу ее видеть или что-то узнать о ней?
Зеленин: Думаю, что такая встреча вполне возможна, но не сейчас. В связи с вашим вопросом я хотел бы выяснить дальнейшие ваши планы, конкретно, где бы вы пожелали служить?
Ростов: Не зная ваших запросов и потребностей, мне трудно что-либо желать. Тем не менее полагаю, что война еще не закончилась и хоть победа близка, но работы для всей Красной Армии хватит. В этой работе и я мог бы быть востребован. Зная мою жизнь, опыт работы в разведке и взгляды патриота, вы, товарищ генерал, можете располагать мною на пользу Красной Армии так, как сочтете нужным и целесообразным. Я готов выполнять все ваши задания и приказы.
Зеленин: А теперь, зная вашу готовность, я хотел бы сориентировать вас о наших заботах. Обстановка на участке нашего фронта благоприятная. Войска вышли на Одер, форсировали его и захватили плацдарм на западном берегу с городом Кюстрин. До Берлина осталось всего 60–70 километров. Немцы сейчас поспешно строят оборонительные сооружения на пути к Берлину. Из трех линий обороны, по сведениям авиационной разведки, самая мощная на пути к Берлину — это средний рубеж. Он проходит в 16 километрах от Кюстрина по гряде Зееловских высот и на протяжении 20 километров господствует над окружающей местностью, запирая пути на Берлин. Крутые скаты труднодоступны не только для танков, но и для пехоты. Сейчас немцы оборудуют эти высоты инженерными сооружениями, дотами, дзотами, завалами, подтягивают резервы для 9-й армии во главе с новым командующим — генералом Буссе, которая занимает там оборону. Немцы рассчитывают остановить здесь наши войска, понимая, что это ключ к Берлину, и, конечно, будут драться остервенело.
Достоверно полной информацией о характере обороны, силах и средствах на этих высотах мы не располагаем. В отличие от Белорусской операции, когда мы имели исчерпывающие сведения о немцах от агентуры, партизан и подпольщиков, здесь этого ничего нет. А возможности авиаразведки ограничены.
Поэтому перед началом Висло-Одерской операции разведотдел фронта и наше управление подготовили и забросили за Одер разведывательную группу из пяти человек с двумя радиостанциями. В эту группу включили и Наталью Васильевну. Вся группа сработала эффективно. Она своевременно сообщила в штаб фронта об отсутствии войск на западном берегу Одера и резервов в городе Кюстрин. Это позволило нашим войскам стремительно форсировать Одер, захватить плацдарм и город Кюстрин, где по улицам еще гуляли солдаты, а в ресторанах развлекались офицеры.
Сейчас группа перебазировалась в центр Зееловских высот, в городок Зеелов, и просит прислать подмогу, так как, передвигаясь с отступающими немецкими войсками из Кюстрина, они попали под бомбежку наших самолетов и потеряли одного разведчика. Юрий Васильевич, зная вас, ваш профессиональный опыт военного разведчика, осведомленность в порядках служб вермахта и абвера, не согласились бы вы помочь этой группе более глубоко разведать оборону, силы и средства немцев на Зееловских высотах? При вашем согласии мы смогли бы вы переправить вас туда, где вы встретились бы с Натальей Васильевной. Думаю, что и она обрадовалась бы, поскольку питает такие же чувства к вам.
Конечно, наше предложение к вам, Юрий Васильевич, связано с большим риском, поэтому вы вправе отказаться. Работу мы вам и здесь найдем, например, разведотдел штаба фронта уже сейчас готов принять вас к себе. Я прошу вас подумать, взвесить все за и против, и если решитесь, то начнем подготовку к этой операции совместно со штабом фронта и с учетом мнения и советов зафронтовой группы.
Ростов: Товарищ генерал, дорогие коллеги! Спасибо за доверие, которое почитаю за честь, оказанную мне. Я согласен и готов сделать все, что в моих силах, тем более душа моя в радостях от предстоящей встречи с любимой!
Зеленин: Тогда я прошу втроем, сохраняя секретность, продумать все детали, составить проект совместного плана операции и показать мне. Срок — неделя…
Шифротелеграмма и прощальное письмо
Через два дня после утверждения плана операции и начала подготовки к ней Зеленину из радиоцентра принесли шифротелеграмму, переданную разведгруппой.
«Разведотделу штаба 1-го Белорусского фронта
Докладываю: Вчера похоронили Анку. Вдвоем с радистом она попала в засаду. Отстреливаясь, Анка была тяжело ранена и скончалась на руках радиста, который тоже ранен. Ее тело, рацию и шифры ему удалось сохранить и вынести из боя. Анка похоронена в лесу, на западной окраине Зеелова. Орел».