Скрытый террор
Шрифт:
У Гордона были все основания ожидать, что те бразильцы, с которыми он когда-то встречался либо в США, либо в Бразилии, выступят против правительства, при котором он был аккредитован. С человеком по имени Паулу Айрес, например, он был знаком с 1959 года, когда тот возглавлял бразильско-американскии культурный центр в Сан-Паулу. Это был молодой, представительный бизнесмен, прекрасно говоривший по-английски. Гордона тогда попросили рекомендовать кого-нибудь из бразильцев на международную конференцию предпринимателей, и он назвал фамилию своего молодого друга. Так, к их обоюдному удовольствию, они снова встретились, теперь уже в Вашингтоне.
Вернувшись в Бразилию уже в качестве посла, Гордон разыскал Айреса и встретился с его друзьями из
Если бы Гордон больше интересовался проблемами внутренней политики своей страны, он мог бы заметить, что по организационной структуре и целям ИПЕС очень смахивал на другую организацию. В 1958 году Роберт Уэлч, кондитер из Массачусетса, основал «общество Джона Берча» — организацию бизнесменов, обеспокоенных угрозой коммунизма. (Через три года, когда на смену старой администрации к власти пришло правительство Кеннеди, их беспокойство возросло еще больше.)
Инициатором создания ИПЕС в Бразилии был Гликон де Пайва, довольно толковый горный инженер из Минас-Жерайса. С тех пор как Гуларт вступил в должность президента, де Пайва относился к нему как к источнику опасности, который необходимо было устранить.
Многие говорили, что де Пайва похож на протестантского священника. Этим они хотели подчеркнуть его строгость к себе и верность своему делу. Занялся он тем, что стал объезжать крупнейших промышленников в Рио и предупреждать их о грозящей опасности. Хотя ему и удалось привлечь многих из них на свою сторону, иллюзий на этот счет у него не было, поскольку он знал, что согласие этих людей финансировать его крестовый поход вовсе не означает, что они разделяют его ненависть к идеям коммунизма. Мотив у них был другой, поэтому для привлечения их на свою сторону де Пайва избрал простой и доходчивый метод: он стал предупреждать промышленников, что Гуларт и такие, как он, хотят отобрать у них все.
Громогласно трубя о надвигающейся опасности, де Пайва легко собирал до 20 тыс. долларов ежемесячно. Со временем он стал расширять свою организацию. Паулу Айрес стал главным представителем ИПЕС в Сан-Паулу. В Белу-Оризонти (таком же консервативном городе, как и Даллас в Техасе) де Пайве удалось привлечь на свою сторону многих.
Самой большой своей удачей де Пайва считал успешное привлечение к работе Голбери ду Коуту-и-Силвы — армейского генерала в отставке, возглавившего его штаб. Сняв половину 27-го этажа в одном из административных зданий в Рио, де Пайва уговорил генерала завести досье на каждого, подозреваемого во враждебном отношении к государству. В результате такие досье были заведены на 400 тыс. бразильцев.
Для этого обычно нанимались платные осведомители, многие из которых находились на действительной военной службе. Учитывая важную роль армии в политической жизни Бразилии, де Пайва хотел, чтобы командный состав всех родов войск оставался верным лишь весьма абстрактному понятию «бразильская нация», а не президенту, временно ее возглавившему.
Кроме того, де Пайва платил деньги осведомителям на фабриках и заводах, в школах и правительственных учреждениях. Главной его мишенью была государственная нефтяная компания «Петробраз», поскольку он подозревал, что Гуларт внедрил в ее руководство своих сторонников. Что касается университетов, то, по мнению до Пайвы, те страдали недугом, названным им «чрезмерная свобода».
Другим источником разочарования для де Пайвы было духовенство. Это объяснялось главным образом большим притоком иностранных священников. По его подсчетам, половина священнпков в Бразилии (а их там насчитывалось 13 тыс.) были кем угодно, только не бразильцами. Они прибыли из таких стран, как Бельгия и Франция, и это вынудило местные духовные семинарии сократить число своих выпускников. Все эти иностранцы привезли
Во избежание разоблачения и возможных репрессий Руководство ИПЕС старалось выдавать себя за просветительскую организацию. Какая-то сумма действительно была выделена в фонд кампании по борьбе с неграмотностью среди детей бедняков. Однако сделано это было лишь для видимости. Главное направление деятельности ИПЕС состояло в организации заговора против Гуларта и в составлении досье.
Де Пайва понимал, что его негативная реакция на государственный социализм была чисто интуитивной, поэтому, когда ИПЕС окреп, он почувствовал необходимость повысить свою теоретическую подготовку и срочно заняться изучением экономики. В этих целях он время от времени приглашал к себе в качестве лектора Делфина Пето, известного экономиста из Сан-Паулу. За бесплатный билет на самолет и гонорар в 50 долларов за час тот расписывал де Пайве прелести системы свободного предпринимательства.
ИПЕС мог позволить себе такую роскошь. Издание телефонных справочников — довольно прибыльное дело в Бразилии. Владельцем же фирмы, контролировавшей этот бизнес, был Жилберт Хубер — один из тех, кто щедро финансировал де Пайву. Хубер имел также капиталы в компании «Американ лайт энд пауэр», 80 процентов акций которой контролировалось США. Бразильские банки и крупные строительные компании тоже не скупились.
Не встретил де Пайва сопротивления и со стороны главного иностранного посольства в Бразилии. Через Паулу Айреса и генерала Голбери де Пайва познакомился с американским послом Гордоном, и они время от времени встречались. Гордон считал де Пайву толковым и сообразительным малым, довольно успешно руководившим ИПЕС. Де Пайва же был весьма невысокого мнения о Гордоне. Он считал его простоватым и трусливым человеком, который, надави на него посильнее за коктейлем или ужином, тут же цепляется за спасительное: «А вы себя поставьте на мое место. Я же здесь всего лишь посол». Де Пайва все же хорошо усвоил, что до тех пор, пока имя Гордона не будет компрометироваться публично, тот будет оказывать ему содействие.
Аристотелес Луис Драммонд, честолюбивый студент из Рио, активно поддерживавший де Пайву, наткнулся на сокровище, рядом с которым богатство Жилберта Хубера просто меркло: на его жизненном пути вдруг повстречалось Центральное разведывательное управление.
Этот худосочный и весьма впечатлительный молодой человек гордился своим происхождением (он был из зажиточной семьи) и горячо поддерживал консерватизм. Его кумиром был Силвио Хек. Если де Пайва чем-то напоминал одиозную фигуру Роберта Уэлча, то Драммонд воскрешал в памяти образ Уильяма Ф. Бакли-младшего — чрезвычайно озабоченного молодого человека, который в 50-е годы обрушился на Йельский университет, назвав его «болотом либерализма», и встал на защиту сенатора Джозефа Маккарти.
В 18 лет Аристотелес объединил своих единомышленников в организацию Группа патриотических действий (сокращенно ГАП). Ее естественным противником стал Национальный союз студентов. Поскольку студенчество во всем мире тяготеет к левым политическим взглядам, притока новых членов в ГАП не наблюдалось, поэтому Аристотелес предпочитал раздавать свои листовки лишь надежным людям. Надписи на степах «ГАП в союзе с Хеком» он благоразумно делал ночью. Хотя, по некоторым подсчетам, в ГАП насчитывалось 130 «стойких» членов и примерно 5000 «сочувствующих», лишь немногие из них вносили деньги в общий котел. Если де Пайва руководил операциями своей организации из роскошного офиса в одном из небоскребов Рио, то Аристотелес вынужден был действовать из квартиры своих родителей в районе Ипанема.