Скрываясь от любви
Шрифт:
– Да, да, папулечка, я приеду, только экзамен мои сдадут через неделю, и приеду, адрес только дай. А кто 'вы все'?
– Дочь... я... я женился, - виновато бормочет он в трубку.
– Здорово! А дети есть?
– на самом деле, я не знаю, здорово это или нет, но очень хочется его поддержать.
– У Оли дочь чуть младше тебя и мальчик у нас. Вовка. Пять лет.
– А я не помешаю?
– Да что ты?! Я же сказал, ждут все. Ируська очень хочется с тобой
– Конечно, папуль. Я позвоню, когда билет возьму.
Вместо салона я рванула по магазинам, искать подарки. Представляете, каково это, найти что-то приятное для людей, которых никогда не видел? Нет, не мучение, потому что мне самой хотелось найти что-то эдакое.
А дальше... эта неделя, окончание учебного года, последний звонок, подготовка к экзамену, сам экзамен и постоянные мысли о самой скорой встречи с отцом, моим папой. Я каждый день заново примеряла это слово, представляла, как все это будет и жила, как в счастливой дреме. Наверное, если бы не одно происшествие, я бы так и поехала с этим предвкушением чего-то волшебно-прекрасного и, наверное, мои ожидания не оправдались бы, слишком уж они были сказочными, из мира девичьих грез.
За несколько дней до отъезда, позвонила мама, и я по глупости, а вернее, раскрученная мамиными тщательными расспросами, сказала, куда еду. Скандал был фееричным. Мама кричала, билась в истерике, утверждала, что ей плохо, шантажировала, проклинала, бросала трубку и через минуту звонила снова. Когда она в очередной раз отключилась и не перезвонила, я расслабилась и занялась проверкой очередных тестов. С моими выпускниками мы занимались каждый день, пытаясь наверстать упущенное. Не успела я вникнуть, пытаясь не только исправить, но и понять, в чем причина ошибок, звонок отвлек меня.
– Николина, мы не закончили, но на моем счете закончились деньги, - официальным тоном начала мама. Я вздохнула, она всегда называла меня моим жутким полным именем, когда была недовольна моим поведением. Когда же ты поймешь, что мне уже не интересно, довольна ты или нет?!
– Если ты поедешь к отцу, ты больше не моя дочь!
– о, как! Кому только от такой постановки вопроса хуже? Конечно, этот вопрос вслух я задавать не стала.
– Мам, скажи, пожалуйста, почему вы развелись?
– спокойно спросила я.
– Ты прекрасно знаешь, что он был недостойным человеком!
– да, да, это я слышала уже не раз.
– Он не был, он есть, как бы ты не хотела избавиться от него. Недостойным чего?
– С тобой стало невозможно разговаривать!
– Если ты еще раз бросишь трубку, я больше не отвечу на твои звонки.
– Дочь, Владимир - очень плохой человек! Очень!
– Хорошо, давай конкретнее. В чем ты можешь его обвинить? Что плохого он тебе сделал?
– Ник, моя жизнь с ним была адом, - с патетикой воскликнула мама.
– Он никогда не понимал и не ценил меня! Он, практически, не бывал дома! Он не занимался тобой, не помогал мне!
– Ма, а где он бывал? Он же с работы не вылезал, чтобы мы могли нормально жить, чтобы ты не хватала все дежурства, какие возможно, чтобы ты могла проводить время
– Женя тоже работает!
– Когда это было в последний раз? Неделю назад, месяц?
– С Женей я счастлива, я чувствую себя настоящей женщиной, любимой, желанной!
– Прекрасно! Прекрасно, что ты счастлива, и я даже пыталась радоваться этому факту, как могла. Только у меня немного другое отношение к твоему мужу. Я же не пытаюсь говорить тебе, как жить. Попробуй ответить мне взаимностью.
– Ты никогда не говорила, что Женя тебе не нравится...
– интересно, мама и правда растеряна или играет роль?
– Это не имеет ни малейшего значения. У тебя своя жизнь, у меня своя...
– Как ты можешь так говорить? Я - твоя мать, мы - одна семья.
– Мама, семья - это люди, проживающие вместе. Мы никогда больше вместе жить не будем. Пойми это!
– Ты хочешь жить с отцом?
– обреченно спросила она.
– Что?! Господи, мама, конечно, нет. Я взрослый самостоятельный человек, как ты ни хотела бы, чтобы я до пенсии была ребенком. Я живу и буду жить самостоятельно! Знаешь, у меня впечатление, что и ты играешь в меня, как в игрушку. Не надо, мам. Ты вырастила меня, и что бы ни было, все, что есть во мне хорошего - твоя заслуга. Дай это и отцу оценить. Все будет хорошо, мамуля.
– Ну... ладно. Пусть посмотрит, от чего он отказался!
– я хмыкнула. Нашлась слабая сторона?
– Ты же приедешь домой?
– Не знаю, постараюсь. Сначала мне надо пережить выпускной. Если получится, обязательно приеду.
– За всеми этими 'постараюсь' и 'если получится' я отчаянно пыталась спрятаться от необходимости ехать.
Одно благое дело мама провернула: ожидание чуда отступило, и теперь я больше волновалась, как все пройдет, чем ждала хорошего. Так что на перрон вокзала я вышла, едва держась на ногах от страха. Сколько раз я проезжала мимо этого города, видела эти скульптурные фигурки пассажиров, украшающие уютный вокзал, и даже представить не могла, что именно здесь живет мой папа.
– Николенька!
– кинулся ко мне седоватый мужчина с усами. О, Боже, это - чужой, совершенно незнакомый человек, зачем я приехала! Не замечая моей реакции, он заключил меня в объятия и долго стоял, раскачиваясь и прижимая к себе. Нет! Не чужой! Это же мой папа! Он пахнет детством: тяжелый застоявшийся и такой надежный запах табака, который я больше не ощущала с тех самых времен!
– Папочка!
– выдохнула я, и прижалась к нему сама.
Когда мы смогли разорвать объятия, я обнаружила черноволосого мальчишку, скачущего вокруг нас в нетерпении и, чуть в стороне, двух блондинок, почти идентичных, только одна была чуть старше с длинной косой, а другая - моложе с распущенными волосами средней длины. Обе представляли собой образцово-показательных русских красавиц. Ну, не знаю, какой эта Оля человек, но то, что папа - любитель и ценитель прекрасного, это да. Я бы сама на его месте не упустила такую красотищу.