Скрываясь от любви
Шрифт:
– Здравствуй, мама!
– наконец, ответил брюнет.
– Зачем ты приехала?
– Как я могла не приехать?!
– воскликнула дама.
– Мой сын в больнице!
– мне стало казаться, что я присутствую на театральном представлении, причем, не вполне профессиональном. Подумала выйти и переждать снаружи, но меня тут же перехватил Димка. Дама наклонилась и, чуть поморщившись, коснулась губами щеки сына.
– Собирайся, мы едем домой.
– Домой? Интересно, к кому?
– надо сказать, Тихомиров исполнял свою роль в этой пьесе качественнее.
–
– Думаешь? А позавчера уход мне был менее необходим? Почему же ты не приехала сразу после аварии, если я испытываю столь сильную потребность в твоем присутствии?
– угрожающе спросил Кот. Я укоризненно покачала головой.
– Ты же прекрасно знаешь, что впервые за столько времени, я смогла выехать на отдых. Я не могла вернуться раньше!
– Ма, если бы ты не вернулась и сегодня, в моей жизни ничего бы не изменилось, - мне захотелось открутить ему голову за такой разговор с матерью.
– И ты прекрасно об этом знаешь. Обо мне есть, кому позаботиться, и домой я поеду, когда смогу, не к тебе, а к себе.
– Ну, хорошо, хорошо, как скажешь. Я только переведу тебя в одноместную палату, - мгновенно сдала она позицию.
– О, Господи! Это еще зачем?
– Но мне же будет удобнее, так мы даже спокойно поговорить не можем, у нас постоянно посторонние слушатели!
– тут уже не выдержала я. Вот же... ей удобнее! Да как можно, вообще ставить вопрос подобным образом, когда твой ребенок в больнице?!
– Ма, езжай домой, от греха подальше! Ты же не хочешь в очередной раз поссориться? Можешь совершенно правдиво рассказывать своим знакомым, как ты хотела обеспечить мне самый лучший уход, а я, неблагодарный, не оценил и отказался.
Дама громко всхлипнула, скользнула по мне взглядом, полным явного облегчения и покинула палату.
– Ты никогда не ценил то, от чего мне приходилось отказываться ради тебя, - воскликнула она на выходе, очевидно, полагая, что это достаточно подходящая фраза для завершения общения.
– Котик, ну, зачем ты так резко?
– наверное, мне не стоило добивать, но и удержаться я не смогла.
– Ты ничего не знаешь, так что лучше помолчи!
– Кот!
– укоризненно оборвал Дима.
– Все в порядке.
– Я наклонилась и чмокнула Гошана в щеку в знак благодарности.
– Я, действительно, ничего не знаю. И я, наверное, последний человек, который может давать советы о том, как общаться с родителями. Прости.
– Совершенно искренне сказала я.
– Это ты прости. Она всегда умудряется вывести меня, как я ни пытаюсь держать себя в руках!
– Ты и держать себя в руках?
– изумляюсь я.
– Ничего не перепутал?
– Что ты хочешь этим сказать?
– закипая, спросил Тихомиров.
– Хочу сказать, что если ты когда-нибудь научишься держать себя в руках, при мне это не
– Почему?
– настороженно поинтересовался Кот.
– Да потому, что я люблю тебя таким, какой ты есть и не имею никакого желания тебя изменять. Понятно?
– Понятно, - довольно мяукнул брюнет, протягивая здоровую руку в мою сторону, - иди ко мне.
Разве можно отказать больному? А если это негативно скажется на процессе выздоровления? Да и почему, вообще, я должна отказывать в удовольствии и ему, и себе? Я снова наклонилась и младшего из братьев поцеловала уже не в щечку, тот отреагировал сразу и весьма бурно, даром, что пациент больницы. Срочно останавливать через чур активного выздоравливающего пришлось, когда прохладная рука начала движение под мою юбку. В реанимации мне выдавали брючный медицинский костюм, а сегодня снова пришлось переодеваться в то, что принес папа.
– А я?
– вдруг подал голос Димка.
– Я тоже хочу!
– Сдается мне, что я оказалась в компании наглых симулянтов!
– пожаловалась, наклоняясь снова над старшим. Блин, я извращенка, конечно, та еще, но это заводит меня просто невероятно! А уж когда я почувствовала на своем плече ладонь Кота, я сама замурлыкала, что та кошка.
Глава 15.2
Интересные игры сознания: я готов броситься на 'конкурента', когда вижу, как Ник улыбается врачу, или как он что-то говорит ей, наклоняясь слишком близко, и меня совершенно не коробит, когда я вижу, как она целуется с Котом. Не то что не коробит, возникает желание присоединиться. Именно присоединиться, а не отобрать ее. Никак не ожидал от себя таких вывертов... Никогда раньше я не был сторонником групповухи.
А ведь когда она исчезла, я даже обрадовался. Прямо вот будто от тяжести какой-то избавился. Если бы в Бога верил, пошел бы в церковь и свечку поставил в благодарность за то, что все так легко и быстро разрешилось. Это Кот копытом бил: 'надо искать', 'куда она могла деться', только, думаю, в нем ущемленное самолюбие играло. Вернее, поначалу я так думал.
Потом... чем больше времени проходило, тем хуже мне было. Сначала просто скучал. Не как по девушке, как по интересному собеседнику, как по хорошему другу, как по семье, которой у меня никогда и не было. Это только Тихомиров так думает, что у меня все было прекрасно, а на самом деле отца я видел реже него, а мать всю жизнь посвятила тому, чтобы муж снова от нее не ушел. В общем, подобралась троица людей, которые не представляют, что такое нормальная семья, будто мы специально друг друга искали.
Через пару месяцев стало совсем плохо, я вдруг понял, что потерял что-то действительно важное. Что-то, что делало мою жизнь. Что давало смысл. И снова начал искать, по второму кругу. Мы проверили все университеты, техникумы, колледжи и так далее в Иркутске. Когда не нашли, перерыли остальные учебные заведения в городе, даже о детских садах не забыли. Все безрезультатно. Мы наняли профессионалов, только, по всей видимости, эти профессионалы были не особо профессиональными, потому что не нашли никаких следов. Мы списались со всеми приличными учебными заведениями по пути следования этого гребанного поезда. И снова - ноль.