Скучная Жизнь 3
Шрифт:
В этой комнате все было подобрано так, чтобы посетители не забывали об этом — огромный стол, подавляющий своим величием, возвышение на котором было установлено кресло Мэй Со Юн, свет, который падал из окна за спиной госпожи первой заместительницы главы Студенческого Совета, тщательно подобранные в цвет обои, которые визуально делали комнату больше. А еще — маленький и неудобный стул прямо перед этим огромным столом. Садясь на это маленькое, кривое и неудобное сиденье — посетитель сразу же чувствовал себя ничтожной букашкой, съеживался в лучах величия и славы госпожи Мэй.
В иное время Бон Хва нипочем не решился бы предстать пред светлым ликом первой заместительницы главы Студенческого Совета без поддержки Старшего, но… Старший сказал, что — «хватит за юбку мамкину держаться» и «ну не
Потому Бон Хва — стоял перед огромным столом и возвышающейся над ним госпожой Мэй, за спиной которой изливались солнечные лучи, мешая ему разглядеть выражение лица первой заместительницы. Он понимал, что находится в проигрышной позиции изначально, что Старший на его месте — просто обошел бы этот стол и сел бы рядом с госпожой Мэй, а то и на стол бы взгромоздился, но то Старший. Едва зайдя в кабинет Бон Хва — дернулся было в сторону, чтобы обойти стол… но что-то остановило его. Неуверенность. Он — замер на секунду. И этого было достаточно для того, чтобы замереть рядом со стулом для посетителей, потому что сил для того, чтобы противостоять Мэй — у него вдруг не осталось.
Тем не менее — он остался стоять. Хотя бы в этом он одержал свою маленькую победу, не уселся на это маленькое и неудобное сиденье, а остался стоять. Даже так, стоя — его голова все равно находилась ниже взгляда госпожи Мэй.
Он стоял перед ее огромным столом и неловкое молчание, повисшее в воздухе — начинало его угнетать. Она сама вызвала его, представитель Студсовета, какой-то парень с длинными волосами и с сережкой в левом ухе — появился в классе и вызвал его сюда. Так почему она — молчит? Просто смотрит на него и молчит. Старший… если он был тут — он бы обязательно сказал, что это игра на нервах и «не суетись, малыш», но… Бон Хва не был уверен, смотрит ли он на него со стороны или просто спит. А без него тишина в кабинете становилась угнетающей. Он сглотнул.
— Ээ… добрый день, госпожа Мэй. — говорит он, чувствуя, что уже не может больше молчать, все что угодно, но только не эта давящая тишина. Ему нужна определенность.
— Мистер Волк. — раздается голос в ответ и он — невольно расслабляется. Чуть-чуть, но все же. Она — видит его. Разговаривает с ним. Значит все не так уж и плохо, ведь так?
— Кажется я давала тебе поручение, Мистер Волк. — говорит она и он — щурится в ее сторону. Глаза понемногу привыкают к контрасту между светом и тьмой, он наконец начинает видеть ее лицо. Оно… недовольно? Или нет? По ее лицу ничего нельзя сказать, оно бесстрастно как у пластикового манекена в витрине модного магазина.
— И оно будет выполнено. — говорит он. Говорит уверенно. По крайней мере ему так кажется — что он говорит уверенно. Спокойно, хладнокровно, так, словно он каждый день разговаривает с Мэй Со Юн. Так, словно они — давние приятели, а она — спрашивает его сколько времени. Без четверти одиннадцать, Мэй Со Юн, скоро закончится перемена. И… он действительно считает, что проблема Су Хи — скоро будет решена. Сегодня первый день и он — обязательно проведает ее на большой перемене… проведает и с помощью взгляда Старшего — наведет страх божий на Гванхи и Бо Рама. А после уроков — поможет Су Хи навести порядок в клубе. Потому что Старший сказал что такие дела нельзя оставлять на самотек и что «дела оставленные сами по себе имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему». Так что все под контролем. Говорить, что все уже сделано — рано. Конечно же он не может сказать в глаза госпоже Мэй о том, что все уже позади, с поручением он справился и все такое. Несите полцарства и царскую дочь в придачу, герой всех спас. Нет, еще не все сделано, но он уже на пути к результату.
Самое главное — то, что Су Хи переродилась. Изменилась как внутренне, так и внешне. Она даже разговаривать стала по-другому. Но Старший говорит, что тут нужно очень осторожным быть, дать изменениям — врасти, стать ее настоящей личностью. Потому что сперва — ты делаешь вид что ты смелый, а потом — становишься смелым, потому что маска прирастает к лицу. Потому они и не приходили в школу эти две недели. Нужно было дать новой маске прирасти. Сегодня — день испытаний, наверняка на перемене ее попробуют задирать, но ей достаточно продержаться до большой перемены, там
— Будет выполнено? — голос госпожи Мэй повышается, она встает со своего кресла и смотрит на него сверху вниз, заложив руки за спину: — так это называется? Ты и Пак Су Хи — две недели отсутствовали в школе. Это само по себе уже плохо. Я не давала тебе права пропускать занятия. Ни тебе, ни ей. И… я бы закрыла глаза на то, что вы пропустили эти две недели — если бы проблема была решена. Но проблема не решена. Более того — она превращается в скандал. В настоящий большой скандал. И это твоя вина, Мистер Волк.
— В скандал? — не понимает он.
— Может быть хватит натягивать на себя эту затасканную овечью шкуру, Мистер Волк? Я знаю твои истинное лицо. Как говорится в пословице «волку не стать овцой». Твои потуги выглядеть безобидно — оскорбляют меня. Вот. — Мэй Со Юн взмахивает своим телефоном и в кармане у Бон Хва звучит «тинь» — пришло сообщение. Он достает телефон из кармана, видит сложенный в сообщение файл и открывает его. От увиденного у него перехватывает дыхание.
— Эта фотография пришла с анонимного источника в чат класса. Вернее, не совсем с анонимного… в классном чате есть свободный доступ по приглашению. Эта практика только что была прекращена. Мною выпущен приказ, предписывающий старост всех классов — верифицировать каждый аккаунт в чате. Однако, как ты видишь, Мистер Волк, проблема тут гораздо больше. Если бы не эта маленькая черная полоска на лице, скрывающая глаза девушки — у нас был бы полноценный скандал. Если бы не она — я была бы вынуждена доложить о происходящем в Администрацию школы. Администрация школы — была бы вынуждена обратиться в полицию. Думаю, тебе понятны последствия? И это все — результат твоего «решения проблемы»!
— Не надо перекладывать с больной головы на здоровую! — говорит он, чувствуя, что теряет контроль над тело, что его устами говорит Старший и — с облегчением, отступая внутрь: — это ваша блядская система довела все до того, что над девочкой издевались и все вокруг — предпочитали этого не видеть. Да, я взялся за это дело, но только потому, что и самому подобное — поперек глотки. Мне это не нравится и я — прекращу это раз и навсегда. Напомни-ка мне, Мэй, разве у меня были ограничения в методах или сроках? Может быть, мы с тобой обговаривали способы решения этой проблемы? Нет. Я — дал тебе свое слово и намереваюсь его сдержать. А сейчас — прошу простить, но мне пора бежать.
— Куда?!
— Решать эту проблему.
— Если скандал выплеснется наружу и привлекут полицию… — хмурится Мэй Со Юн стоя рядом со своим троном.
— Что тогда? Да пусть привлекают! Может хоть полиция наведет порядок в вашем гадюшнике! Развели тут бардак! Вам тут еще сильно повезло, что среди них были девушки, в этом кружке «травли и битья». Если бы там были только одни парни — так ее бы уже год как насиловали. И наверняка — еще и на стороне продавали бы. Что тогда с репутацией вашей драгоценной частной школы бы случилось? И — с твоей личной репутацией? Быть фактической главой Студсовета при котором случилось такое… это твоя вина в том числе, Мэй Со Юн. Ты — закрывала глаза на все, что происходило. Ты, даже зная об этом — ничего не сделала. Разве что привлекла к делу — первогодку. И давай будем честны — привлекла не потому, что проблему решить хотела, вернее — не только потому. А потому что проверить меня на слабо решила. Двенадцать подвигов Геракла на меня повесить. — говорит он, поворачиваясь к ней: — знаешь что? Вспомни, чем закончились подвиги Геракла. Я терпеть двенадцать раз не буду.