Скучная Жизнь 4
Шрифт:
— Это же дуэльная сессия. — сказала она: — может сперва все-таки… попробуем? Закончим дуэль, выкинет из сессии. Когда я тебя убью.
— Тиен, ты же знаешь, что на арене я тебе не соперник. — осторожно говорит Бон Хва, вставая на ноги и вытаскивая мизекордию из песка: — ты ж рыцарь. А я — разбойник. И… я готов принести извинения за высказывания про твою грудь… то есть про грудь твоего аватара.
— Мерзкий разбойник посмел открыть свой поганый рот на сию благородную деву-рыцаря! — в воздух взметается длинная, серебристая полоса обоюдоострого клинка: — сей позор лишь кровью смыть дозволено!
— Тиен, ты чего?! Что за ролевые игры… в игре? Прекращай!
— Смерть еретикам и извращенцам!
— Вот же… млять…
Глава 7
Глава 7
Долго
В клубное время школьники обычно находились по своим клубам, кто-то, пользуясь случаем делал домашнее задание, кто-то просто общался, но большинство воспринимало клубную деятельность как серьезное дело. Как и все, что относится к школе. Нельзя в школе отлынивать и пропускать, даже факультативную, клубную деятельность. Клубная деятельность — вовсе не значит, что она добровольная. Она обязательная. Ее отличие в том, что ученикам позволяют выбрать род и вид деятельности, выбрать или создать себе клуб, но само посещение клубов и клубная активность — обязательна. И Студенческий Совет не на последнем месте по контролю этой активности. Таким образом взрослые снимали с себя ответственность за «новые течения и веяния эпохи» в которых они сами ни черта не понимали, позволяя ученикам заниматься какими-нибудь делами по душе. Если бы инициатива по созданию клубов и регулированию клубной деятельности исходила от учителей и Совета Опекунов школы, то кроме клубов ведения домашнего хозяйства для девочек и спортивных для мальчиков — ничего бы и не было. А между тем иногда такие клубы были предтечей для будущих карьер, новые перспективные направления, типа разработки искусственного интеллекта или там дистанционного управления дронами, создания виртуальных миров — это было понятно ученикам и не всегда понятно взрослым.
Конечно же, при таком подходе довольно часто создавались клубы-профанации, вроде Клуба Любителей Риса или там Клуба Сплетников, туда же относились и клубы с сомнительной репутацией, например Клуб Косплея, Клуба Домашнего Задания, где натурально — просто собирались после уроков и делали домашнее задание, экономя время.
Однако большинство школьников все же выбирали себе серьезную клубную деятельность и не отлынивали, относились как к учебе. Старший говорил, что это из-за того, что все тут слишком серьезные и всего боятся. Например, ходят слухи что при приеме в университет или даже на работу — смотря на то, какие клубы ты посещал. И запись про то, что соискатель или абитуриент состоял в клубе поклонников какой-нибудь поп-группы — сразу же уронит репутацию в глазах работодателя или приемной комиссии. Потому что обязательно будет кто-то с такими же оценками, но всю старшую школу посещавший Клуб Физики или там Клуб Социальных Исследований. С грамотами от школы и участием в окружных олимпиадах.
Старший искренне считал, что это все — чушь собачья и выеденного яйца не стоит, никто там не будет смотреть куда ты ходил и чем в школе занимался, а по большому счету — даже на успеваемость в школе насрать всем. Там, где ценится эффективность — будут принимать на работу эффективных, тех, кто умеет что-то делать, готов быстро учиться и сотрудничать. Там же где ценится формализм и связи — на работу все равно возьмут племянника, а не человека с золотой медалью, пусть даже племянник оболтус оболтусом и в Клуб Хентай Манхвы ходил всю школу. И вот эта вся катавасия приводит к тому, что ученики не только на учебе себя загоняют, но и после школы два-три часа занимаются тем, что не очень любят, продолжая себя загонять. Ничего удивительного, что у вас тут показатели уровня самоубийств среди школьников зашкаливают, выше только в Японии — так сказал Старший. Он вообще считал, что клубы вроде Клуба Косплея или там
Бон Хва был с ним не согласен, считал, что та же Соен со своим клубом, где они всей своей группкой Лоллипоп собираются и сплетни гоняют, да газировку с вкусняшками кушают, или там Ла Рен, которая создала клуб для подготовки к своим вечеринкам — это неправильно. Клубная деятельность должна пользу приносить! Вот как у него — он в Клубе Кибератлетики состоит, вместе с Тиеном… который теперь на него дуется.
— Не злись. — говорит Бон Хва: — не убыло же от тебя. Ну что такого — поприжимали тебя девчонки в уголке, другой кто позавидовал бы. Меня бы так прижали… а у той, которая с хвостиками — очень даже большая грудь. И вообще — она же капитан баскетбольной команды школы, да? Она прямо лицом туда втиснула! Классно же… З -зависть…
— Ничего классного в этом не вижу! Это… вульгарно! Они же девочки! И… ты предатель! — с чувством произносит Тиен: — ты… отдал меня на… вот… это все! Это нечестно! Я думал, что мы друзья!
— Конечно мы друзья. — Бон Хва приобнимает Тиена за плечи, но тот — отстраняется и складывает руки на груди, надувая губы.
— Друзья так не поступают! — почти выкрикивает Тиен и на них оборачиваются проходящие мимо школьницы-первогодки, хихикают и останавливаются. Одна даже достает телефон, чтобы заснять.
— Именно так друзья и поступают. — говорит Бон Хва, хватая его за рукав и увлекая за собой: — слушай, если вдруг на меня нападут пятеро разгоряченных старшеклассниц, которые будут страстно желать затискать меня до смерти — то ты можешь смело бросить меня им на растерзание. Потому что это именно та смерть, о которой мечтал Вуди Аллен. Быть затисканным старшеклассницами… эх… тем более что если меня не затискают до смерти, то потом меня Су Хи убьет. Из ревности.
— Вот! Настоящие друзья не желают другу смерти!
— Это путь самурая, Тиен. В ситуации между затискиванием до смерти между могучих бедер капитанши школьной баскетбольной команды и не затискиванием до смерти — самурай всегда выберет смерть! — провозглашает Бон Хва, поднимая палец вверх: — и вообще ты же хотел стать настоящим мужиком, разве нет?
— Ну… да, но как это связано…
— Ну вот это и есть быть настоящим мужчиной — всегда выбирать путь затискивания до смерти. И вообще, тут реверсивная психология действует — если уже ты будешь хотеть их затискать, а не они тебя — тогда они перестанут тебя тискать! Так что это я… эээ… еще тебе услугу оказал! — Бон Хва мысленно хвалит себя за то, что наконец освоил иезуитскую способность Старшего все вывернуть и с головы на ноги перевернуть, оправдывая свои действия задним числом. Если добавить сюда здорового цинизма старшей сестренки Чон Джа, то и вовсе получается гремучий коктейль, как в том анекдоте про дракона, который убил маму, папу, дедушку и бабушку и считает себя сиротинушкой.
Тиен, непривычный к такому наглому перевороту темы — только глаза пучит, задыхаясь от злости.
— Тебя благодарить?! Да за что, миччином ты эдакий! Предатель! И…
— Тихо. — прерывает его Бон Хва: — пришли. Потом поговорим… — и он ускоряет шаг, подходя к здоровяку Бо, который сидит за столиком в школьном кафе.
— Ааа… Ромео эпохи Чосон пожаловал… — лениво тянет здоровяк Бо, откидываясь на спинку стула: — чего тебе нужно?
— В рожу тебе дать. Вставай, пошли за школу. — говорит Бон Хва, упирая свой взгляд в глаза здоровяка Бо и чувствуя как из них словно хлещет лучами ненависти, как где-то внутри поднимается волна гнева, верхняя губа чуть приподнимается, а голова сама так и тянется наклониться набок, щелкнув позвонками. Раздуваются ноздри и прилив адреналина тянет его взять со стола тарелку со спагетти и с размаху разбить ее об голову Бо, а потом — повалить его на пол, усесться сверху и бить, его бить, бить — до тех пор, пока лицо не превратиться в кровавую пульпу. Пинать с разбегу, прыгать на грудь, воткнуть ему в глотку фарфоровый осколок и…