Сквозь бездну

Коваль Ярослав

— Нормально. Только мышцы побаливают.

— В этом нет ничего удивительного.

— Да, мне сказали, — я с любопытством смотрел на неё. — Ты хочешь проверить, чему я успел обучиться?

— Аштия захихикала.

— Теперь не мне тебя, а тебе меня проверять можно. По уровню-то. Если хочешь, можешь через пару недель с Ниршавом помериться.

— Он тоже здесь обучается?

— Приедет завтра. Я сочла, что это честно. Если уж мой штабист хочет овладеть искусством меча на уровне мастера, зачем мне ему мешать? Наоборот, помогу. Он первые дни после обучения будет в эйфории, с удовольствием с тобой померяется силой.

— Думаешь?

—

Я Ниша знаю как облупленного. Уж он такой, какой есть, — женщина рассмеялась. — Ну что ж… Пара дней на отдых — и лагерь тебя ждёт. Две сотни человек. Тренировки уже начались. Тебе предстоит пройти с ними все этапы подготовки и выбрать сотню в основной состав, остальных — во вспомогательный.

— Что-то серьёзное затевается?

Взгляд Аштии стал таинственным.

— Начиная офицерскую карьеру, запомни на будущее: таких вопросов никогда нельзя задавать. Тебе всё сообщат своевременно. То же, что тебе знать не надо, не следует ни знать, ни-тем паче! — обсуждать с кем-либо. Поверь, тебе непременно сообщат всё, что следует, без информации в должный момент не останешься.

— Прошу прощения. Да, конечно.

— Как бы там ни было, тебе предстоит служить в регулярной армии, ты и твои люди должны быть готовы к отправке в бой по тревоге в любой момент. Это ты тоже должен понимать.

— Понимаю.

— Всё остальное тебе разъяснят там — и подчинённые, и вышестоящие, — Аштия снова усмехнулась и уткнулась в бумаги. — Видишь ли, я, конечно, не выпячивала, но и не скрывала того факта, что именно я тебя поставила на это место, что ты — мой человек. Придираться к тебе не будут, помочь постараются. Всё остальное зависит от тебя.

— Это я уже понял.

— Такие вещи лучше помнить неукоснительно. Тогда проще совладать с обстоятельствами. А это тебе подарок, — она отложила бумаги и, повернувшись, сняла с полки за спинкой сиденья длинный кожаный чехол. — Возьми. Этот меч стоит того, чтоб им владел мастер, пусть и свежеиспечённый.

— Спасибо. Но, боюсь, я пока не в состоянии оценить твой подарок по достоинству. Опыта недостаточно.

— Да оставь, — улыбнулась Аштия. — В подарке важно удовольствие, получаемое дарителем… Вот и твой новый дом. Гляжу, твоя супруга уже успела обустроиться. Она хорошая хозяйка, тебе повезло.

— Мне повезло, это верно.

Я выбрался из экипажа. Дом, который я запомнил чужим, немного сумрачным и необжитым, изменился. Чисто вымытые стёкла весело поблёскивали, ставни были сняты все до единой, крышу кто-то успел слегка вызеленить — не столь густо, как на домах по соседству, но несколько чахлых кустиков уже перегибались через край. С балюстрады длинного балкончика на втором этаже свисало шёлковое переливчатое покрывало — и красиво, и, если присмотреться к окрестным домам, можно сделать вывод, что так принято. На крыльце (довольно широком и удобном) мельтешили сразу три полненькие женские фигурки. Одна из них, заметив, как я вылезаю из экипажа Аштии, кинулась в дверь с криком: «Госпожа! Госпожа! Господин вернулся!»

«Наверное, Моресне приятно именоваться госпожой, — подумал я, кивком прощаясь со своей работодательницей, теперь ещё и хорошим другом, а по сути — почти уже родным человеком, в чью семью мне, возможно, придётся войти в качестве названого брата. — Ну, наконец-то я дома…»

Глава 2. Подготовка и первые шаги

Лагерь подготовки оказался не так страшен, как само

это слово, а вернее, целый комплекс понятий, стоящих за ним в моём восприятии — ещё том, прежнем. Он был рассчитан сразу на шестьсот человек, то есть на три таких отряда, как мой… Вернее, пока ещё не совсем мой. Всё впереди.

Мне, как офицеру, полагался отдельный закуток палатки, довольно удобная койка и местный вариант денщика-ординарца. В его обязанности не входило чистить сапоги, стирать рубахи и наливать водку, зато он должен был с любым моим распоряжением бежать в любом направлении в любое время суток, и так же своевременно приносить мне распоряжения вышестоящих офицеров других групп, аналогичных моей, и заодно все новости. Имелись у него и другие обязанности, пока мне не очень понятные.

Ребят было много, и все они — я чувствовал это — подготовлены намного лучше, чем я. Однако мне предстояло их направлять, а пока следовало хоть чему-нибудь научиться самому. И для этого лагерь предоставлял все возможности.

Жилая его часть представляла собой комплекс стационарных построек и огромных шатров, где удобно размещалось всё, что угодно, от кухни и столовой до прачечной и медицинского пункта. Но главным было не это. Лес вокруг прятал в себе целую серию полос препятствий и три сложенных из камня крепости в миниатюре в разных частях леса. Эти системы укреплений казались миниатюрными лишь в сравнении с обычными местными крепостями, а так-то являлись вполне себе полноценными твердынями, к тому же были защищены отличными полосами обеспечения — не каждая крепость могла себе такую позволить.

Расположены были эти крепости так, чтоб при необходимости стать одним из препятствий на пути врага к самому крупному городу области Лайвеш. Достаточно было одного дня, чтоб при необходимости подготовить учебную базу к роли боевой крепости, нашпиговать окрестности всем тем, что может помешать продвижению войск в придачу к уже имеющемуся разнообразию, да посадить отряды в засаду.

Мои ребята занимались преодолением полос обеспечения слаженными группами, я — с ними. Пока в качестве скорее наблюдателя, чем командира — мне давалось чуть больше недели, чтоб освоиться на новом месте. Месте слишком ответственном по сравнению с прошлым; если смотреть беспристрастно, получалось, что, поднимаясь на лестнице воинской иерархии, я совершил головокружительный прыжок сразу через несколько ступеней. Вполне себе карьера, что тут говорить, как Аштия и обещала, но тем больше сложностей ждало меня в новом статусе двухсотника.

Немного упрощало задачу, что когда-то давно в армии я дослужился до сержанта, так что хоть в какой-то степени, но представлял себе работу с отрядом, и обязанности, обременяющие вышестоящих командиров. Смутно, но представлял.

Только теперь, пожалуй, я мог оценить, в какой великолепной физической форме пребываю. После часовой утренней разминки и растяжки мне не стоило особого труда совершить прыжок на высоту в полтора человеческих роста или выше. Заодно обнаружилось, что действительно куда выигрышнее в иных ситуациях может быть удар с прыжка или с разворота с подвывертом, потому что в таком случае мощь и стремительность удара многократно усиливались инерцией массы всего тела, оказавшегося в полёте. Конечно, при исполнении подобных номеров требовалась тончайшая координация всех движений, ювелирная выверенность каждого жеста, изумительный расчёт. Но всё вышеперечисленное досталось мне буквально в один миг и даром.