Шрифт:
Пролог
Человек всегда стремится к звездам. Каждый хочет лучшего, каждый хотя бы раз мечтал о чем-то великом. Но все ли достают рукой до звезды? Конечно, нет. Многие люди никогда даже мельком не увидят мечту на горизонте, что уж говорить о достижениях и открытиях? Так было всегда, подобный исход никого не удивляет. Но что будет, если правила мира изменятся? Или изменятся сами люди? Каково будет существовать в мире вечных побед?
Сидящий за столом человек записывает вопросы в письме. Неизвестно, кому будет адресовано послание, и будет ли получен ответ. Скорее всего письмо прочтет один человек, а может его содержание станет достоянием общественности. Смогут ли читатели ответить на вопросы? Человек считает, что нет. Не потому, что люди глупы, просто
Человек аккуратно складывает письмо в конверт, на котором уже написано: «Артур Уильям Смит». Отправитель убирает ручку, а конверт откладывает в сторону. После достает из кармана смартфон и запускает игру. Человек задумчиво водит пальцем по экрану смартфона, зеленая змейка послушно бежит по кругу, пытаясь цапнуть себя за хвост. Безуспешная игра, ведь правила не позволяют змее даже увидеть кончик хвоста. И чем быстрее начинаешь подгонять зубастую пасть, тем неуловимее становится добыча. Разрешено двигаться только по кругу, покинуть который нельзя.
Змея останавливается, а человек разминает затекшую руку. За большими панорамными окнами аэропорта видно, как заходит на маневр очередной самолет. Тем временем передышка заканчивается, и человек вновь склоняется над игрой. На старт, внимание, марш! Вновь мерцает изумрудное кольцо, неожиданно прерываемое входящим вызовом. Ухмыляющаяся рожица черного черепа на белом фоне. Палец нажимает на пиктограмму и утаскивает вверх по экрану, отвечая на звонок.
– Это я. Ты оценил работу приложения? – Раздается в трубке сонный голос.
– Пока что просто играю со змейкой. Интересно проверить, можно ли укусить хвост, если управлять только пастью. – Отвечает человек за столом.
– Ты же знаешь, что нет. В общем, я по другому вопросу…
– Разумеется. Тебе нужен код доступа? – Отвлеченный от игры человек низко наклоняется к лежащему телефону, предпочитая разговаривать, не поднося аппарат к уху. Мнимая граница с собеседником, но все же граница.
– Верно, нужен. Я нахожусь в Центральной больнице святого Барбариса. – Раздается ответ из трубки.
– Хочешь исцелить кому-то неизлечимую болезнь или спасти умирающего на операционном столе? – Строит догадки человек.
– Я хочу помочь по-своему. Ты же знаешь, чем я заведую. Хэппи-энда здесь не будет. – Раздается из динамика смартфона.
– Понимаю и принимаю. – Рядом с лежащим телефоном возникает второй. Загорается дисплей, окно приветствия. Автоматическая новостная сводка. Закрыть. Меню. Пиктограмма зеленой змейки. Загрузка игры.
– Ответишь? – На другом конце провода слышен шум из больницы. Вероятно, собеседник стоит рядом с приемным фойе. Не прерывая звонок, человек продолжает играть. Змея бежит по кругу, догоняя хвост. Указательный палец останавливается, приветствуя большой, который нагло наступает на змеиный хвост. Зубы впиваются в податливую плоть, появляется звуковой сигнал.
«Уроборос воссоздан. Цикл рассчитан на четыре с половиной минуты». Играет знакомая мелодия.
– Код доступа: тройное омега, амперсанд, два…
– …октоторп, один, ноль, ноль, ноль, – человек на другом конце быстро вводит.
– Надо будет подумать об облегчении символов. – «Череп» вводит правильно со второго раза.
– Обязательно подумаем, но мы не бизнес, ты же знаешь. Нам не важен пользовательский опыт относительно кодов доступа. – Отвечает человек.
– Да, разумеется. Спасибо за помощь. Встретимся на банкете.
Собеседник кладет трубку. Он явно в курсе названия и времени рейса, который ожидает человек в зоне ожидания. По огромному залу разносится голос, объявляюший о начале посадки на нужный рейс. Человек убирает телефоны, подбирает сумку и направляется к объявленному гейту.
***
– Леди и джентльмены, приветственное слово озвучит основатель компании «Современная мифология» и по совместительству ее президент – Артур Уильям Смит. Прошу вас. – Бурные аплодисменты взрывают конгресс-холл, знаменуя приход новой эры. Эры вседозволенности. На трибуну поднимается худощавая фигура, одетая по канонам делового стиля: начищенные до блеска туфли, серебристый костюм с платочком в левом нагрудном кармане, дорогие часы на левом запястье. Большой, отполированный до зеркального блеска перстень на безымянном пальце правой руки, а жесткий ворот бежевой рубашки крепко стискивает неожиданно бордовая, элегантно выполненная бабочка. Седина пробивается в коротко остриженных волосах, постепенно захватывая территорию на козлиной бородке. Неискушенный человек даст около пятидесяти-пятидесяти пяти лет, но тот, кто знаком лично с мистером Смитом, о возрасте думать не станет.
Подойдя к микрофону, мистер Смит замирает на несколько секунд, обводя голубыми глазами собравшуюся на банкет аудиторию. В зале стоит гробовая тишина, ожидающая слов человека, первым ставшим богом среди людей. Во всех смыслах.
– Прекрасного всем вечера, друзья, враги и те, кто еще не определился, – обстановка в зале заметно разряжается после шуточного приветствия.
– Все, получившие приглашения на сегодняшний банкет, прекрасно знают, чего хотят. Отбор велся серьезный, поэтому поздравляю вас. Вы – сильнейшие. Мужчины и женщины, старики и подростки, богатые и бедные, умные и глупые, красивые и не очень, среди вас присутствуют все те, кого вы можете встретить на улице. Но это не значит, что вы особенные. Просто сильнейшие. Объяснения уже не нужны, реклама тоже. Что бы я не сказал, вы и так знаете. Поэтому, предлагаю взглянуть на презентацию, подготовленную креативным отделом компании «Современная мифология». Небольшой фильм, показывающий успешный в техническом отношении стартап компании. Будем надеяться, что в финансовом положении всё тоже замечательно, но смотреть отчеты бухгалтерии не так интересно, как фильм, – гости послушно смеются, а освещение огромного зала постепенно угасает, приковывая внимание к яркому прямоугольнику на стене позади мистера Смита. Большой проектор, вмонтированный в потолок, начинает передавать картинку с логотипом компании – изумрудный «Уроборос» на темном фоне.
Часть 1
Глава
1
Странность. Здесь всегда были люди, но сейчас пусто, мертво и тихо. Как в усыпальнице. Еще один потухший центр жизни. Человек лежит на полу, положив руки под голову. Глаза закрыты, а в голове мысленный отсчет времени. Рядом звучит сигнал, предупреждающий о выходе в зону с коэффициентом изменения вероятностей равным единице. Черноволосый юноша, лежащий без движения, резко вскакивает, готовый встретить новый день.
День? Анахронизм, увы. Но такой притягательный для использования! Термин, подразумевающий систему исчисления времени, цикличность, а прочие смыслы давно забыты. Когда время не играет важной роли? В тот момент, разделяющий покой и движение, смерть и жизнь. Жесткая подошва гулко стучит по полу, а мысленно на коврах в аудитории мета-анализа незабвенной школы по подготовке Первопроходцев. Голос профессора отражается от темных стен, проникая в уши, ломая привычное мировоззрение. Когда время не играет важной роли? Когда нечего измерять и когда измерять не кем. Состояние покоя, не отличимое от смерти и приближенное к вечности, не требует параметра продолжительности во времени. Состояние движения, пускай самых элементарных частиц сущего, имеет длительность от мимолетной до размеров бесконечности. Чередование покоя и движения в небольших пределах легко узнаваемо. А что возникает на стыке вечного покоя и бесконечного движения? На доске появляется длинная формула со множеством переменных. Математическая модель, описывающая подобный стык, не содержит ни одной временной переменной. Ни одной. Параметры пространства, скорости и энергии статичны, известны заранее.
– Так кто-нибудь может четко сформулировать ответ? Когда время не играет важной роли? Истина выведена перед вами. – Курс лекций читается много лет, поэтому профессор знает, насколько мал шанс того, что хоть один студент сможет упростить выражение и объяснить смысл. Тем не менее поднимаются руки, но ответы либо неверны, либо расплывчаты. Наигранно вздохнув, пожилой преподаватель взмахивает рукой, вслед за которой на доске появляются строки упрощения. Длинная формула сокращается, пока не принимает короткое значение, согласно которому «икс» не равен «иксу». Лица ожидаемо хмурятся, пытаясь осознать глубинный смысл того, почему две одинаковые переменные не равны друг другу.