Сквозь Навь на броне
Шрифт:
На шее у девчурки висел шелковый платок, на манер пионерского галстука, только он был белый с ярко-зелёными концами, которые отделялись чёрной жирной полоской. Интернату покровительствовали берегини .
– Нет, - ответил я, вытащив ложку из стакана с чаем, - Во-первых, у меня уже есть домовой, а во-вторых, это не домовой, а овинник. Он лучше в амбаре себя чувствует, или на худой конец в гараже.
– Вот, не бестолочь ли, - смешно прокартавил старичок, имея в виду ребёнка.
– Тогда возьмите для гаража, - не унималась девочка, вытянув руки с потусторонней сущностью,
–
– Не бывает так, чтоб чьи-то гаражи древние боги охраняли. Боги, они вон какие, они по мелочам не размениваются.
– Бывает. У меня бывает.
– Да ладно вам. Не хотите, значит, не хотите. Тогда купите плашки с дланью берегинь. Недорого.
Девочка достала тонкие листки бересты со впрессованными в них листочками подорожника и с нанесёнными глаголицей от руки письменами. Кусочки были заламинированы и обрезаны под размер кредитки.
Я взял прямоугольник и покрутил в руках, читая наложенное на него заклинание. Это было что-то новенькое.
Девчурка заметила блеснувший у меня в глазах интерес.
– Достаточно приложить к мелкому ожогу или порезу и произнести слова, берегини, берегини, оберегите меня. Ранка затянется. Только она одноразовая.
Заклинание стоило дороже, чем обычный лейкопластырь в десять раз, но для колдовства действительно было дешёвым. Я отдал девчушке деньги.
– А магнитики не хотите?
– Давай уж. Я чародей, зарабатываю неплохо. На магнитики деньги найдутся.
Мимо купе прошла ещё одна девушка, постарше этой. На ней был серый галстук с жёлтыми концами - воспитанницы богини Макошь - покровительницы женских ремёсел, летних дождей и урожая. Судя по маленькой серебряной бляшке, приколотой к блузке, девочка была кандидаткой в жрицы. Она деловито оглянула купе и пошла дальше.
Я взял магнитики, потом закрылся и стал рассматривать. На одном был изображён храм бога Сварога, на другом хрустальный дворец богини зимы, колдовства и смерти Мары Моревны, на третьем - обелиск в память о жертвах ядерных ударов в первой междумировой войне.
Войне, которая длится до сих пор. Я это знаю не понаслышке. Пальцы сжали висящий на шее чёрный силиконовый шнур, продетый через войсковой жетон-'смертник' и два золотых кольца. Полтора года назад мы смогли выжить в мясорубке первой волны вторжения, после которой я женился, а год спустя, потерял жену - одна из тварей смогла пробраться в город под видом духа, нуждающегося в социализации. Таких приучали к жизни в нашем современном мире в специальном центре, куда устроилась моя жена. Там и произошла бойня, унёсшая десятки жизней, в том числе и её.
Боль обиды на мир, богов и всех этих тварей до сих пор грызёт изнутри как стая волков. А ведь я боевой маг, будь я рядом, сумел бы сберечь, но меня рядом не было.
Нет, конечно, я не один такой чародей в погонах. Боевых магов достаточно много, из нас формируют специальные подразделения или придают в помощь обычным войскам. Моя команда называется 'Зверобои'. И мы в полном объёме оправдываем это громкое имя. Именно мы смогли одолеть при первой волне боёв одного из эмиссаров Черной Орды, как с легкой руки журналистов стали называть силы вторжения.
Поезд едва заметно качнулся и стал плавно набирать ход, тихонько постукивая колёсами на стыках рельс. Теперь впереди тепловоза, который сменил локомотив на электрической тяге, шёл специальный вагон, переделанный из товарного. По высоте он был ниже обычного в два раза и не загораживал машинисту обзор. Сверху на нём размещалось несколько башенок от бронетранспортёров с крупнокалиберными пулемётами, а внутри сидел мотострелковый взвод, готовый выскочить по тревоге и оцепить пассажирский состав. Такой же вагон был в конце поезда.
Эти меры предосторожности, как и ограждение из толстых бетонных плит, тянущихся от транзитного полустанка до самого Новониколаевска, были организованы не на пустом месте. Чёрные твари, опустошившие пригород прошлой зимой, все никак не могут успокоиться. Они постоянно выходят из бескрайнего Чернолесья и устраивают рейды, норовя отыскать уязвимые места в нашей обороне. Поговаривают даже, что появился новый эмиссар.
Чернолесьем назвали территории, где грань между мирами была многократно тоньше, чем в других местах Земли. Хотя единичных шпионов ловили по всей планете, только здесь Черной Орде было проще перекидывать и контролировать своё войско, только здесь они вели бои. Город оказался в кольце. Пришлые твари не могут покинуть сибирскую равнину, не потеряв своё преимущество - единство контроля над своими войсками. Пройдя невидимую черту, твари начинают бесцельно бродить и не реагируют даже на выстрелы, сделанные в упор. Не могут они и проникнуть в город, так нужный им для неведомых целей. Новониколаевск с начала боевых действий был накрыт защитным куполом, который сотворили и поддерживают старые боги. Город превратился в большую крепость.
Я дотронулся до лежавших на столе магнитиков. Много чего поменялось за полтора года. Богам нужны люди, уж такова их природа, но мало кто просто так захочет остаться в вечно осаждённом городе. Осознав двухсоттысячные потери, ещё триста тысяч человек бежало. Но крепость нужна. Всякими льготами и выплатами правительство сдержало оставшихся жителей. Не обошлось и без вмешательства богов. Они занялись всяческой благотворительностью, на радость властям и бюджету. Госдума почти единогласно приняла постановление о перемещении, каких только можно интернатов в Новониколаевск, и те почти сразу были разделены меж богами. Про переброску войск можно, вообще, молчать. Четыре полнокровные дивизии сторожило гигантский форт с миллионом жителей.
Переместили и многие тюрьмы, заключив договор на их охрану со сверхъестественными сущностями. Колонии-поселения сторожил владыка леса и разные тёмные духи, а зоны строгого режима были под надзором Мары, как говорится, от смерти ещё никто не убегал.
Ещё только недавно об этих богах не было и слуху, а теперь они стали частью повседневной жизни.
В дверь несколько раз сильно стукнули, а потом без разрешения открыли. В купе заглянул вооружённый боец.
– День добрый, - устало заговорил он, повторяя свою рутинную фразу уже для сотого пассажира, - документики, пожалуйста.