Сквозь ненависть

Лазба Дэвид

– Неплохая идея, но нас потом никогда в жизни не выпустят на улицу, особенно меня!

– Может скажем, что когда мы шли в школу, встретили старшеклассника, и он сказал нам, что школа закрыта?

– А вот это можно! Прикинутся дураками! – Согласился я. – А как ты объяснишь то, почему не брал трубку?

– Скажу, что

потерял где-то. – Он вынул из кармана мобильный телефон и передал мне. – Вот подержи пока у себя, потом скажу, что нашел.

Мы разошлись по домам. Я поднимался по лестнице, приставляя ладонь ко рту, дышал в нее, пытаясь унюхать запах изо рта. Пахло фруктовой жвачкой, но где-то за ней, разило спиртом.

Дверь в квартиру мне открыл отец.

– Позвони маме. – Сказал он, когда я зашел в дом. – Она себе места найти не может.

Я набрал ей, она подняла трубку и сходу началось отчитывание, угрозы, ругательства и так далее. Сквозь все это я пытался рассказать ей свою историю, про старшеклассника и закрытую школу. Не знаю, поверила она в это или нет, но посчитала меня полным идиотом, это уж точно. В любом случае, это смягчило «падение». Она пообещала меня наказать, мы распрощались, и я побрел в комнату смотреть мультики и радоваться жизни, пока был еще немного пьян.

Папа не унюхал запах вискаря и ни о чем не узнал. До прихода мамы я полностью протрезвел, и весь запах выветрился.

Наказание было стандартным: трех часовая лекция и запрет на телевизор.

Рома провинился сильнее, чем я, но его даже не наказали, только поругали и все. Я этого не понимал. Меня раздражало то, что я был единственным из своих друзей, кто имел строжайшую маму.

6 класс

«Хочу быть певцом»

13 глава

Чувства к Виктории остыли после лета, но когда я увидел

ее в школе – все вернулось. Она похорошела, чего я не сказал бы о других одноклассницах. Они потолстели, и у них появилось право на выбор одежды и имиджа. Многие начали пользоваться косметикой. Выглядели они, как размалеванные карлицы, но считали себя неописуемыми красотками. Никакая косметика не заменит природную красоту, а если она есть – косметика ее не улучшит, а наоборот угробит.

Вика не пользовалась всем этим, у нее была та самая природная красота, и она не портила ее. Она была темнее других, и это был не загар. Вика продолжала нравиться всем мальчикам в классе, и все это признавали, кроме Гриши. Мы с Ромой, по-прежнему его недолюбливали, но общались неплохо, как с другом.

Мама забеспокоилась о том, что я стал плохо понимать математику и геометрию. Учила со мной правила и решала примеры, но мне это не помогало. Я все равно ничего не понимал, особенно на уроках. И не только потому, что не слушал учительницу, а потому что она была скотиной и не умела объяснять. Она только и знала, как орать, выгонять из класса и ставить двойки. На другое просто не способна. Мы называли ее «миссис дробь». Конечно, у нее было много попыток нам объяснять, но, казалось, будто она вообще не умеет этого делать. Мартышка лучше бы объяснила, чем она. Я рассказывал это маме, но она не верила. Решила придти в школу и поговорить с ней лично. Она пришла после уроков, встретила меня, и мы пошли к миссис Дробь вместе. Мама постучала в дверь.

– Войдите! – Послышалось.

Мы вошли. Мама доброжелательно поприветствовала учительницу и представилась, та холодно сказала:

– Взаимно.

– У Августа проблемы с математикой. Я хотела бы попросить вас, чтобы вы позанимались с ним дополнительно.

Конец ознакомительного фрагмента.