Сквозь стены
Шрифт:
– Я ненавижу то, что ты, кажется, знаешь о моей жизни больше меня, – мрачно пробормотал он.
– Я помогу тебе заполнить эти … пробелы, если ты позволишь мне, – Северус посмотрел на собеседника и только сейчас заметил, что у мальчишки ярко-зеленые глаза.
Зеленые глаза.
У Энни были прекрасные карие глаза. У него черные. Значит, мальчишка не его… Грудь Северуса внезапно сдавило. Но… Стоп! У проклятого Блэка зеленые глаза, если он не ошибается. Или у отца Энни? Возможно. Он облегченно вздохнул.
Но почему тогда мальчишка сказал, что его мать была магглорожденной?
– Северус? – он увидел обеспокоенное лицо. – Что-то не так?
– У тебя зеленые глаза, – задумчиво ответил мужчина.
Неужели в них промелькнула тень страха?
– Конечно, – ответил Гарри, – я унаследовал их с материнской стороны.
Значит, он сын Энни. Давление на сердце ослабло.
– Я получил еще конверт сегодня утром, – услышал Северус. В замешательстве он посмотрел в эти яркие глаза снова. – Из школы.
Мужчина взял другой конверт и открыл. Оба замерли в абсолютной тишине.
– Ну, это не так уж неожиданно, – удалось выдавить Северусу.
– Да уж, – поежившись, сказал мальчик.
– В основном, Лучшего Ученика и Ученицу выбирают из семикурсников.
– Я знаю. Но… мне будет семнадцать завтра, – мальчик улыбнулся. – А послезавтра тебя, наконец-то, выпишут.
– И ты переедешь ко мне, – Северус усмехнулся, но не слишком сердечно.
– Только если ты мне позволишь…
В глазах мальчика было ожидание и неуверенность. К своему удивлению, Северус хотел, чтобы тот жил с ним.
– Я твой официальный опекун, если я правильно помню слова Дамблдора. Это означает, что ты будешь жить со мной. И поскольку я не хочу жить в Поместье Блэков, тебе придется переехать в мое. Сожалею.
– Сожалеешь? О чем?
– Мы с Блэком не друзья.
Глаза мальчика весело блеснули.
– Какое понимание, Северус! – но он тут же успокоился, – Но вы помирились прошлым летом и с тех пор нормально общаетесь.
Это, должно быть, из-за Энни, подумал мужчина. К сожалению, во внешности мальчика было слишком много от Ноблестоунов, чтобы уловить ее черты… но по крайней мере было ясно, что это Снейп.
В первый раз после того, как он пришел в сознание в госпитале, Северус внимательно посмотрел на мальчика. Черные волосы, короткая стрижка, но почему-то тот носил челку, закрывающую лоб. Зеленые глаза, высокие скулы, большой нос, но губы не такие тонкие, как у него. Все черты лица были более мягкими, а само лицо более круглым. Но, несомненно, он был Снейпом.
– Ты похож на меня, – при этих словах мальчик, который тем временем изучал статью в Ежедневном Пророке, вздрогнул. Он поднял глаза и улыбнулся:
– Последний раз, когда я сказал тебе то же самое, ты ответил, что я похож на свою бабушку.
А! Его мать. Северус мог вспомнить ее лицо, но чувства, которые оно вызывало, были неопределенными и раздражающе спутанными.
– Что ты читаешь? – он сменил тему.
– В этой статье говорится, что суд над Люциусом Малфоем начнется через неделю, – в глазах мальчика появилось беспокойство. – Очень возможно, что меня вызовут давать показания.
Настроение Северуса внезапно испортилось.
– Ты не пойдешь, – сказал он.
– Мне придется. Я буду совершеннолетним, и я был там, когда он убил миссис Фигг…
– Ты можешь отказаться свидетельствовать…
– Но я не хочу.
Температура в комнате поднялась.
– Ты. Не. Пойдешь, – отчеканил Северус.
Мальчик вздохнул:
– Северус, я знаю, что его приговорят к пожизненному заключению и без моих показаний. И я знаю, что ты думаешь, что ты такой же, как он. НЕТ! – он предупреждающе поднял руку, когда мужчина хотел перебить его. – Я сказал «ты думаешь», потому что ты не помнишь некоторых вещей, – теперь его голос был не слышнее шепота. – Прошлым летом он был одним из тех, кто пытал тебя. Он… он…, – мальчик сглотнул, – размозжил твои руки. Мадам Помфри несколько часов восстанавливала их.
Северус перевел взгляд на руки. Мальчик лгал… или нет? Это была любимая игра Люциуса с жертвами… Но Северус никогда не был его жертвой! Они были друзьями! Он был крестным Драко! Люциус никогда не поступил бы так с ним! Но, исследуя свои руки, он припомнил легкую болезненность, которая возникала всякий раз, когда работа в больничной лаборатории требовала аккуратности и точности. Неужели это было?.. Все повреждения, что причиняли Пожиратели Смерти, нельзя было исцелить до конца, потому что злые намерения, что их побуждали, были как Непростительные проклятья, их эффект нельзя было полностью преодолеть, они проникали глубоко в подсознание жертв.
Северус сухо улыбнулся. Да, он не помнил последних событий, но он хорошо знал саму процедуру.
– В конце концов, это не был Эйвери, – пробурчал он с фальшивым воодушевлением.
– Эйвери пытал Га… Поттера, – внезапно сказал мальчик странным, тонким голосом.
Северус содрогнулся.
– Значит, ему повезло, что он умер, – ухмыльнулся он.
Мальчик заметно вздрогнул:
– Почему?
– Темная магия, – не раздумывая ответил мужчина. – Каждое ее применение оставляет воспоминания настолько сильные, что все шрамы открываются снова, даже если порезать палец ножом…
– Надолго? Ведь память тускнеет со временем… – вставил мальчик.
Северус скривил губы:
– О, нет. Это постоянное темное воздействие. Это нельзя исцелить или облегчить.
Но почему мальчик так побледнел?
– Что до Малфоя, – внезапно продолжил он, – в качестве директора он сыграл свою роль в моем похищении. Если бы не ты и не мои друзья, меня бы убили на глазах всех Пожирателей Смерти, в качестве примера. Медленно и мучительно.
Что-то застыло в груди Северуса при этой мысли. Он точно знал, о чем говорит мальчик. Но даже мысль о том, что его СЫН мог быть убит так…