Сквозь строй
Шрифт:
— Которого из моих братьев вы нашли в самолете? — спросила Шинед, щурясь в экран. — На экране плохо видно…
— Не все ли равно? Или ты любишь одного больше, а другого меньше? — насмешливо спросила Изабель. — Кого из этих калек ты предпочитаешь?
— Мои братья не калеки! — закричала Шинед, бросившись на Изабель. — Не смейте так говорить о них!
Изабель отступила назад.
— Нет? — невозмутимо продолжала она. — А как мне их еще называть? Твой Тед слеп, как крот,
Услышав эти слова, Гамильтон вскрикнул.
— Тед не слепой! — отвечала Шинед. — У него недостаточное зрение! Но он видит свет и понимает, когда совсем темно!
— Ах, ну да, конечно, — качая головой, пропела Изабель. — Свет и тьма. А Нед? Что это он все время жаловался мне на постоянные боли в голове? Видите ли, «я не могу думать, когда у меня болит голова»! И лекарства ему не помогают! — она прищелкнула языком и слащаво залепетала. — Бедный мальчик, бедный мальчик! Такой гений и даже не может думать!
— Он вылечится! — крикнула Шинед. — И Тед снова начнет видеть! Когда я получу формулу…
— Нет, — сказала Изабель, вплотную подойдя к ней. — Нет. Ты не получишь формулу. Она моя. Твоим братьям не суждено выздороветь. Но зато ты можешь спасти им жизнь, если сейчас же назовешь мне ключи! Нед, Тед, какая разница?
Шинед не могла говорить дальше. Она задыхалась от рыданий.
Изабель занесла палец над пультом.
«Неужели братья Старлинги были так сильно ранены? — Алистер был потрясен этим известием. — Неужели это правда? Один ослеп, а другой обречен на непрерывную головную боль?»
Он удивился, как он сам ничего не заметил, когда они встретились в музее Тейт Модерн. А потом в Церкви Святой Троицы… И потом он несколько раз общался с детьми во время еды.
«Нед все время молчал, — вспоминал Алистер. — В остальном они почти не отличаются друг от друга».
И вдруг он понял. Они помогают друг другу скрывать свои увечья: Нед — это глаза Теда. А Тед думает за Неда, когда того одолевают особо сильные приступы боли.
«Поэтому они неразлучны, — осознал Алистер. — И… поэтому Шинед должна понять, кто из них пленник».
Один не мог улететь без другого…
«Значит, если в плену у Изабель только один, то второй умудрился спрятаться, когда появилась Изабель, — рассуждал он. — И он где-то на острове. Может быть, он в данную минуту проходит сквозь строй, спеша на помощь Шинед…»
Вероятно, это Нед, и если у него не будет болеть голова, он спасет их, потому что он гений. Он обязательно что-нибудь придумает.
Значит, у них все еще есть надежда.
Надо только потянуть время.
Изабель шантажировала Шинед, держа руку на пульте.
— Оставь Шинед в покое! — закричал он. — Она не знает ничего,
— Правда? — с издевкой переспросила Изабель.
— Правда!
Как это, оказывается, трудно — держать себя в руках и заставить не дрожать свой голос.
— У меня никого нет на кладбище. Мне некого там спасать. Приведи сюда хоть Бэя Оу — и я скажу тебе за это только спасибо, огромное спасибо! Я никого не люблю! И никто не любит меня!
Голос его дрогнул.
— Правильно, на кладбище никого, — назидательно повторила Изабель. — Однако… — Она опустила пульт и подняла пистолет. — Кто первый? Эми, Дэн или Шинед? Или сразу всех троих?
Алистер знал, что это не просто угроза. Сердце его готово было вырваться из груди.
«Изабель из клана Люциан, — думал он. — Она видит то, что не замечают другие. И отлично пользуется этим. Все ради власти».
Неужели она разглядела в нем что-то, что он не видел в самом себе?
Сердце его забилось еще сильнее. Он боялся, что оно не выдержит и разорвется в его груди. И он умрет, не вынеся этой муки.
«Но ключи! — вскрикнул про себя Алистер. — Я отдал им всю свою жизнь! Это все, что я любил! Что имело для меня значение!»
Он обманывает себя. Он обманывает себя с того самого дня, как началась гонка за ключами. Потому как стоило ему только представить, как пуля летит в кого-нибудь из детей, неважно, будь то Эми, Дэн, Шинед или даже Иан с Натали, Йона или Гамильтон, ключи для него тут же переставали существовать. И если придется, он готов заплатить одним из ключей за то, чтобы вылечить рану Натали, другим — за то, чтобы вылечить Йону.
А если есть такой способ, чтобы вернуть жизнь Хоуп и Артуру, то он отдал бы за это все, что только можно. И ни один ключ не стоит человеческой жизни.
И вот, как много лет назад, когда погибли Хоуп с Артуром, он снова стоял перед тем же выбором. Только разница была в том, что на этот раз он знал наверняка, какие бывают последствия.
Изабель сильнее сжала оружие.
«Она все равно покончит со всеми нами, только позже, — думал Алистер, и в то же время другой голос кричал ему: — Но еще есть время! Еще есть шанс!»
— Серебро, — слова сами слетели с его губ. — Фосфор. Вода…
Глава 40
Изабель смешала вещества и приготовила формулу. Ингредиенты, известные Мадригалам, она нашла в самой лаборатории Гидеона Кэхилла. Они были спрятаны там вперемешку с десятками других. Все прочие вещества она получила путем шантажа и угроз у своих пленников. Они вынуждены были сдаться и отдали ей собственные пробирки и ампулы, которые хранились у них в рюкзаках, карманах или, как в случае Алистера, в трости.