Сквозь века
Шрифт:
Я, конечно, сделал вид, что рад, но на самом деле волнение и страх разъедали меня изнутри. Я поделился своими переживаниями с Суворовым.
– Нашёл чего бояться! Мяч не ядро – не взорвётся. А ты, насколько мне известно, с мячом тот ещё кудесник!
И с этими словами он пнул мне круглого, лежавшего здесь же. Я среагировал моментально и без труда обработал его.
– Ну вот видишь! Всё получится! Только смелее вперёд!
Я был благодарен графу за поддержку, но свойственная мне неуверенность в себе ни на секунду меня не отпускала.
На следующий день папа повёз меня на просмотр.
Секция расположилась на территории, включающей в себя два поля и корпус.
Моё волнение усиливалось с каждой минутой, а граф успокаивал меня как мог.
Мы приехали, нас встретили, папа отправился на трибуну, а я в раздевалку. Там я увидел своих конкурентов. К моему удивлению, их было немного. Всего около десяти человек, включая меня. И вид из не внушал мысли, что они мастера своего дела. Одев форму, я вышел на поле.
Там нас встретил тренер – мужчина лет тридцати в спортивном костюме. Он построил нас на бровке и сказал:
– Ну что, гаврики: сегодня мы узнаем, кто из вас новый Месси, а кто так и останется на уровне сборной России.
По трибунам и нашему строю прокатился смех. На трибунах он был искренним, а в строю по большей части нервный.
– Смешки убрать! Смеяться будете на матче сборной или в цирке! Впрочем, это одно и то же. Сейчас вы разделитесь на команды и сыграете. Игра 30 минут. Поехали!
Мы быстро разделились и приступили к игре. Моё волнение сразу испарилось. Я не думал уже не о чем, кроме игры. Я стал единым целым с мячом, он почти прирос к моей ноге. Я буквально летел по полю, все пасы мои были точны, а удары метки.
Игра пролетела как мгновение. Наша команда победила, а мне удалось отправить в сетку целых четыре мяча.
Мы построились снова и стали ждать, кого же назовёт тренер.
– Итак! Заниматься будут: Карпов, Сидоров, Плавчук, Кузьмин. Остальные – до свидания!
Радости моей не было предела! Меня взяли в профессиональную секцию!
Надо отметить, что во время игры, я здорово сыгрался с одним из пацанов, а именно с Плавчуком. Мы понимали друг друга без слов. И только в раздевалке нам довелось познакомиться.
– Ну что, теперь вместе играть будем? – спросил он, подходя ко мне.
– Конечно! Отличный матч провели! – отвечал я, ибо сам стеснялся первым начать общение, хотя очень хотел это сделать.
– Ну и здорово! Удар у тебя поставлен, пас тоже. А в остальном – сыграемся! Я, кстати, Ярик, – сказал он, протягивая руку.
– Гриша, – пожал её я.
Мой новый товарищ был ниже меня, но незначительно, всего на несколько сантиметров, у него были чёрные, как смоль волосы, и довольно приятная наружность. Маленькие, немного узковатые карие глаза глядели дружелюбно и с некоторым азартом. Я был искренне рад новому знакомству.
На выходе из раздевалки меня уже ждал Александр Васильевич:
– Молодец, Григорий! А ты боялся! – радостно тормошил он меня.
Дозу похвалы я получил и от родителей. Я был счастлив. А что может быть лучше?
ГЛАВА 8
После принятия меня в секцию жизнь моя приобрела смысл. Нельзя сказать, что его не было до этого, но смысл этот имел какие-то слишком призрачные и неясные формы. А сейчас я ясно видел к чему я стремлюсь и чего хочу достичь.
Первые плоды моего труда не заставили себя долго ждать. Я быстро влился в наш спортивный коллектив, получал возможность часто показывать себя на поле.
Крепла и наша с моим сокомандником дружба. Мы проводили вместе всё больше и больше времени, а что самое главное – я получал истинное удовольствие от общения с ним.
Пришёлся мой новый знакомый по душе и графу:
– Ну ты погляди на этого молодца! Подтянут, строен, ловок! Хоть сейчас в гвардию!
А в остальном дни шли своим чередом. Утренняя зарядка, готовка еды, уроки, тренировки и прочее я стал полностью выполнять самостоятельно, вызывая радость и удивление родителей.
Но неожиданно в мою размеренную жизнь вклинилось одно событие.
Был обычный день, а именно понедельник. Я, как всегда, сделал утреннюю зарядку с Александром Васильевичем, приготовил завтрак, собрался и пошёл в школу.
В начале первого урока в класс зашла наша классная с какой-то девочкой и воодушевленно произнесла:
– Знакомьтесь, дети, это наша новенькая – Даша. Прошу любить и жаловать. Она к нам из другого города переехала.
"Отличная" новость. У нас и так пацанов меньше, чем девочек, так ещё одну подбросили.
Тем временем новенькая, ничуть не смущаясь (что странно), прошла и заняла место на парте прямо передо мной. Как будто другого варианта не было! Я не то, чтобы против, просто это было вероломное вторжение в мое гордое одиночество на пятой парте.
Новенькая сразу же мне не понравилась. Она ни с кем не общалась, все перемены сидела только в телефоне. Я списал бы это на стеснение и тот факт, что она никого не знает, если бы не одно «но». При всём этом она вела себя крайне высокомерно по отношению ко всем. И если девочки хоть как-то с ней нашли общий язык, то парням она всегда устраивала жесточайшие подставы.
Был обычный урок, обычная контрольная по физике. Я решил все задачи, кроме одной. А так хотелось "пятёрку"! Я решил рискнуть. Достал телефон, пока физичка не видит, вбил условие, уже нашёл ответ и начал было переписывать, как вдруг…
– Марья Алексеевна!
– Чего тебе, Даша?
– А Кузьмин списывает!
Меня как током ударило, ибо в классе у нас было негласное правило: НИКОГДА не сдавать учителям тех, кто списывает. НИКОГДА! А она! Эта… Слов нет… Если скажу, то бумага покраснеет!