Слабая женщина
Шрифт:
— Ну ладно... — со вздохом сказала она.
И рада была бы чем-то помочь мужу, да что она может? И хотела бы поддержать его в трудную пору, да не получалось. Голова шла кругом от бытовых проблем, а теперь вот и в личной жизни возникли проблемы... Лежит, отвернувшись, и даже не пытается... А ей так нужно, чтобы он хотел ее! Ей тоже несладко, ну, сказала сегодня не то, что нужно, обидела, но... Она ведь его любила. И любит, а он обиделся, похоже, не на шутку.
Вот ведь дерьмо какое! И даже в постели приходится страдать из-за него!
Глава 12
На обед обещали суп из акульих плавников. Богданов обожал это блюдо и хотел насладиться им на берегу бассейна под апельсиновыми деревьями. Поэтому попросил Иру пойти чуть пораньше, занять столик у бассейна. Она скривилась точно так же, как в тот раз, когда по незнанию куснула жгучий маринованный перчик, минут пять молчала, а потом тяжело вздохнула и вышла из номера.
Через полчаса он был готов к обеду. Из овального зеркала на него глянул высокий седовласый мужчина в тщательно отутюженных белых брюках, белоснежной рубашке с красным носовым платком в кармане. Глаза скрывали темные очки. У пояса висит мобильный телефон.
— А кто-то подумает, что все это ради супа, — с тоскливой усмешкой сказал он себе и пошел в ресторан.
Она заняла столик у бассейна, но сидела за ним не одна, а все в той же компании трех веселых парней. Были они в мокрых шортах, двое в мятых футболках, третий с голым торсом. Увидев его, Ира захихикала, молодые люди понятливо заулыбались: мол, экое ископаемое! Богданов знал, что все будет именно так. Да, собственно, и оделся ради этого.
Свободного стула у стола не было.
— Дорогая, ты заняла столик для нас? — с холодной улыбкой спросил он.
— Ну конечно, бери стул, присаживайся. — Ира уже не хихикала, настороженно смотрела на него.
Поняла, что компания не состоится по причине слишком разного отношения к своему виду, но не могла понять, почему он сегодня так вырядился. Вчера ведь обедал в шортах и футболке! А ее знакомые ничего не хотели понимать. Они были молодые, энергичные, веселые.
— Да вы садитесь, — сказал тот, что был с голым торсом. — Вместе-то веселее. Я слышал, суп из акульих плавников — это вроде как стерляжья уха у нас, блюдо для аристократов.
— Молодой человек, представьтесь, пожалуйста, — холодно сказал Богданов.
— Слава... В смысле — Вячеслав Костромин, Москва, работаю в фирме. А вы?
— Это не важно. Извините, что выбор пал на вас, это совершенно случайно. Спасибо, дорогая, приятного аппетита.
Он успел заметить, как она побледнела, и с достоинством зашагал в зал ресторана. Только там оставались свободные столики. Несмотря на мощные кондиционеры и приятную прохладу в зале, народ предпочитал располагаться за столиками под апельсиновыми деревьями и пальмами у бассейна. Через пару минут Ира прибежала, плюхнулась за столик.
— Он хороший парень, просто знакомый, между нами ничего не было! — сказала она. — Илья, я люблю тебя, а они... просто друзья. Ты же не сделаешь этого!
— Я нет, все должны заниматься своими делами, — холодно сказал Богданов.
— Но я поняла! Не надо звонить Волчонку, он же... самый настоящий волкодав, ну пожалуйста, Илюша, я прошу тебя!
— Пожалуйста, не нервничай, — с холодной усмешкой сказал Богданов. — Я тебе предоставил полную свободу. Как ты ей воспользовалась — твое дело. Как я отреагирую на это — мое. Что непонятно, детка?
— Все понятно, Илья, но прошу тебя... Не надо, пожалуйста, я тебя очень прошу, не звони Волчонку! — взмолилась она.
— Хорошо, поговорим об этом, когда вернемся в номер. Извини, дорогая, но я передумал есть суп. Пойду прогуляюсь, а ты можешь вернуться к своей компании.
Подумал, что Ира могла бы дать понять своим знакомым, что его следует уважать. Разумеется, говорить, кто он, ей не следовало, иначе они бы и на пушечный выстрел не подошли, а искать знакомых среди местных негров опасно, не хотелось, чтобы она подцепила неизлечимую заразу. Но намекнуть, что посторонним, прежде чем садиться за их стол, стоит спросить у него разрешение, могла бы. Но она уже успела привыкнуть к мысли, что может делать все, что хочет, тем более здесь, где сам воздух был пропитан ароматами любви. Что ж... зато она красивая.
Ира, понурив голову, вышла, а Богданов достал сотовый аппарат, быстро набрал номер. Космическая связь — она и на Акульем острове космическая.
— Миша, здравствуй, Богданов. Немедленно выясни, кто такой Слава Костромин. У меня есть подозрение, что он — человек Макса, из его сауны. Если так, нужно будет особо присмотреть за Кирюшей.
— У него проблемы, босс, наехали люди из службы Черкесова, но вроде выкрутился.
— Вот и присмотри за ним. И данные по Костромину — я жду звонка. Все понял?
— Есть, босс!
Богданов выключил связь, довольно усмехнулся, сунул крохотный аппарат в футляр на поясе. Он ничуть не сомневался, что Волчонок бросился выполнять его приказ.
Выйдя из ресторана, Богданов пересек холл отеля, похожий на тропические джунгли, где между живыми лианами скользил лифт с прозрачными стенками, вышел с другой стороны и углубился в пальмовую рощу, отделяющую отель от океана. Там, в соломенной хижине, заказал мясо, жаренное на углях, и двойное виски. Мясо аппетитно шкварчало на железной решетке, но на вкус оказалось жестковатым. А вот виски вполне нормальное, ну и за то спасибо.
Он ничуть не жалел, что не отведал супа из акульих плавников, пробовал его не раз, в том числе и там, где акулу только что вытащили на берег, разделывали и варили суп на его глазах. Этим занимались грязные, потные рыбаки и их толстые жены, не менее грязные и потные, но супа подобной вкусноты он не пробовал потом ни в одном ресторане мира.
После обеда Богданов отправился прогуляться по берегу океана, песок там был чистый, белый, одно удовольствие брести по нему, разувшись. Народу в это время было немного, и можно было надеяться, что хоть немного удастся понять океан.