Слабости нет!
Шрифт:
— Наоборот.
— Что наоборот? Если тебя ударят по левой щеке, подставь правую. Так вроде бы поговаривают.
— Неважно, — отмахнулась та, — А мне ближе, кровь за кровь, глаз за глаз. Какой толк от взрывного развития, если в итоге можно ради него оставлять своих людей и друзей в рабстве, боясь, лишний раз чихнуть? Сегодня так поступили с одним, дальше с другим… Какое к чертям это «Возрождение» и возрождение кого? Ублюдков, чье одно достоинство — разумных не убиваем, не трогаем? А еще, уверенна, Аими будет проще на новом месте, она же через такое прошла… кроме нее, думаю, и Лена с нами уйдет. Разведчица она от Бога. Ценное приобретение будет для тебя.
— Я не имею ничего против, но сразу предупреждаю, дисциплина у меня будет полувоенной, и из клана может быть выход только один —
…Небольшая практически выгоревшая деревушка дворов так на двадцать открылась неожиданно, с противоположной стороны от нас к ней вел длинный обугленный след, предварительно проделавший просеку и в редком ельнике шириной около тридцати шагов. То, что его оставило, находилось практически в центре людского поселения. Перекуроченный параллелепипед высотой в десять метров, шириной в двадцать и длиной в тридцать с чуть сглаженными ребрами.
— Десантный бот техносов, теперь понятно, зачем тебе сюда нужно было, — прошептала Хикари, вновь повторила, — На твою добычу не претендую, более того, никто ни о чем от меня не узнает.
Я же сканировал окружающее пространство, помня о роботе в магазине, притаившегося под стелсом, то, что часть Компаса находилась где-то рядом или внутри этой машины, говорили координаты. А еще мне было известно, что просто так, без какой-либо охраны в новом мире ценные вещи не находились.
Однако все было тихо, лишь гомон вполне земных птиц, где-то неподалеку укорачивал жизнь себе дятел, да так резво, будто до пулемета дорвался боец-новобранец и плевать ему на загубленный ствол, от слова совсем, как и на наряды вне очереди и пистон до гланд от лейтехи.
Осторожно-осторожно, буквально по метру двинулись вперед, обходя деревню по часовой стрелке по широкому кругу. Где-то скрывались в кустах, где прижимались к земле. Сработал «Зов», перед глазами маркер, одновременно с этим послышалось нечто заунывное, протяжное, временами срывающееся в гортанное пение.
Бетонное квадратное основание высотой около двух с половиной метров и шириной около семидесяти сантиметров, служившее раньше непонятно для чего, сейчас использовали не по назначению. На его плоском навершии находилась пирамида, светящая ровным синим цветам, иногда на ней проступали черные символы. Четверо странных существ, напоминающих прямоходящих двухметровых обезьян или первобытных людей, мощные тела которых прикрывали лишь набедренные повязки, сжимали в руках толстые явно металлические прутья. Они отплясывали вокруг культового сооружения. Выбивали своим импровизированным оружием из земли пыль в такт гортанному речитативу самого мощного из них. Косматые лохмы развивались, каждый из них совершал дикие прыжки, порой выше бетонной опоры. И только вожак исполнял нечто вроде ламбады, кружа вокруг столба и держа в обеих руках над головой железяку.
Если бы не одно «но», то можно было бы проделать все просто, закидать их DDS’ками или гранатами, а затем добить подранков. Вот только имелся и нюанс, к столбу было приковано три человека. Две девушки и мужчина. Ноги стянуты проволокой до того, что я разглядел через бинокль потеки крови, руки были заведены за спину, пропущены через ржавую арматуру, обнажившуюся по углам и «закованы» с не меньшим садизмом.
И что делать?
Как вовремя пришелся артефакт-ускоритель, потому что следующий миг показал — промедление, смерти подобно. И не для меня. Орангутанг взвыл, а затем одним движением вырвал из груди мужчины сердце, воздел над башкой, приспешники заулюлюкали, а тот рванул здоровенными клыками примерно половину, еще трепещущего, теперь уже просто куска мяса. Вторую поднес к синей пирамиде, стараясь, чтобы кровь попадала на ее вершину. Мне даже показалось, что странный артефакт вспыхнул…
Продумывать и медлить было нельзя. Потому что ни у кого из скованных не имелось ASK. Кто это? Да, черт его знает! Лица изнеможенные, обветренные.
Всегда так, планируешь делать все по уму, разведать, доразведать, составить внятный план, а приходилось вступать в бой вынужденно.
И тут в игру вмешались еще лица или морды. Дикарь легким, почти небрежным движением оторвал голову мертвому человеку и подбросил ее высоко в воздух, откуда-то из подворотни уцелевшего дома метнулось сразу четыре приземистые, но огромные тени.
Чем-то они напоминали ту самую собаку, которую я убил в первый день в подъезде, вот только отличались они от нее, как пекинес от алабая. Абсолютно черные, массивные, короткошерстные, каждая в холке около метра, огромные клыки, но больше всего поражали глаза, они будто горели багряным огнем.
Мутанты чертовы!
— Псы на тебе, разумные на мне! Вперед! — проорал я и активировал ускорение от артефакта. Нас заметили не сразу, благодаря маскировочному режиму наноброни.
Мы успели преодолеть половину расстояния, как твари беззвучно бросились в нашу сторону, слаженно, слитно. Ими можно было бы залюбоваться, если бы речь шла о простых хищниках в дикой природе. Грация, помноженная на скорость, каждое движение выверенное, точное, мощные мышцы перекатывались, сила и убийственность и все в одном флаконе. В действие, ни секунды не медля, опять же без всяких команд вступили дикари, прекратившие пляски.
Только ускорение от артефакта помогло мне разминуться в нескольких сантиметрах с первым псом, который расстелился в высоком прыжке, от второго уже ушел играючи. Моя цель — обезьяны, две из которых слитно швырнули свои дубины, будто копья, в нашу сторону.
Краем глаза отметил, как Хикари взвилась с места в воздух, словно для нее не существовало никаких законов гравитации, делая высокое сальто, мечом в правой руке разрубила напополам хищника, вырвавшегося вперед. Первые доли секунды, казалось, ничего не произошло, а затем пес развалился на две части, вываливая требуху на землю требуху. Одновременно с этим девушка успела в каком-то совершенно невероятном пируете в это время уклониться от одного «копья» и пробить ногой по второму с такой силой, что оно отправилось в полет обратно, будто выпущенное из стреломета. То, что это была не импровизация, а голый расчет показала практика, потому что железная палка скрылась в пасти второго пса, и пробила его насквозь, пролетев еще с десяток метров, вонзилась почти наполовину в остатки бревенчатого дома.
Так, у нее все под контролем, а у меня?
А я, «наслаждаясь» боем дамы, едва не схлопотал дубиной в грудь! И это на всех ускорениях! Успел упасть на спину, набранная скорость, как у пушечного ядра, потащила вперед, действовали новые рефлексы, потому что отмечал все, несмотря на то, что проходили доли секунды. И прокатившись между широко расставленными ногами обезьяны вонзил ей оба кинжала в пах, активируя «Ветер лезвий» и сразу уходя в стелс, и совершая прыжок со спины на ноги.
Не обращая внимания на того противника, две тридцатисантиметровые резанные раны в любом случае выведут любого из строя, рванул к следующему. Тот сейчас растерянно вертел башкой, широкие ноздри раздувались, вот он чуть повернул голову. И в этот момент я с силой и резко с силой рубанул кинжалами по короткой шее. Провел атаку под всеми усилениями, да еще и увеличенными из-за умения до десятого лвл моего оружия, плюс возведенное в степень сервоприводов наноброни. И голова врага легко и непринужденно, будто в бордовой реактивной струе устремилась вверх. Третьего, который совершил замах своей палкой, явно прицелившись в Хикари, я «стремительном прыжке» снес на землю, выбивая пепельную пыль. Успел, скорость запредельная, как иглой швейной машины, пырнуть того не менее десятка раз куда смог достать.
Отскочил в сторону. И вовремя, на то место, где только что находился, опустилась желязяка, наплевав на то, что напарник мог быть еще жив, сломала ему руку и ключицу.
Вожак взвыл, и мой абсолютный стелс обнулился, исчезло и ускорение, а враг, ревя, как лось перед случкой, вмиг оказался рядом. Сталь встретилась со сталью. Это вместо ятаганов в моих руках возник фламберг.
А вот это уже серьезно!
Замах, но обезьяна играючи ушла вниз, и только прыжок в сторону не дал дубине опуститься мне на голову.