Слабые мира сего
Шрифт:
Что имеем, не храним… Бабочка-Мешочница вообще без мужа живет, вот бы она, наверно, любила своего мужа! Но она живет без мужа, да и жизни ее — каких-нибудь несколько минут. Без мужа долго не проживешь. Дать Бабочке-Мешочнице мужа, она бы, конечно, пожила да еще бы благодарила. А жене Толкунчика этого не понять. Она считает, что без мужа она не останется. Разве на свете один Толкунчик? На свете много Толкунчиков. С таким носом.
Следила бы за своим носом — это было бы самое правильное. У самой нос что твой шприц, что твой заступ. Дали б такой шприц Жуку-Пилюльщику, он бы весь мир вылечил
Но это если честно сказать. А вы пробовали ей честно сказать? Ну-ка, ну-ка, попробуйте ей честно сказать! Вот когда вам пригодятся длинные ноги.
Чтобы быть красивой лягушкой…
Лягушка, которую обычно называют Стеклянной, хотя она совсем не стеклянная, право же не стеклянная, старается делать все, чтобы быть красивой лягушкой. Если не заботиться о том, чтобы быть красивой лягушкой, можно так себя раскормить! А ведь толстые лягушки обычно самые некрасивые.
У Стеклянной лягушки прозрачный живот, это очень важное преимущество. Проглотила букашку, вторую, третью — стоп! Посмотри на живот, посчитай. Если не считать, то можно так себя раскормить, что ни в какое болото не поместишься. Почему свиньи такие толстые? Почему носороги такие толстые? Почему бегемоты такие толстые?
Потому что они не считают. Потому что у них непрозрачные животы.
Квакша-Кузнец
Квакша-Кузнец отнюдь не кузнец своего счастья. Кузнец его счастья — его жена.
И пока она кует его счастье, он сидит у нее на спине и следит за тем, чтобы все было как положено: и дом, и уют, и все остальное. Правда, ни во что не вмешивается, тихо сидит.
А вокруг шумят товарищи его, кузнецы, те, которые еще не успели обзавестись женами. Они шумят, потому что тоже хотят ковать свое счастье. Тихо сидеть, чтоб не спугнуть своего счастья…
Ведь сам Квакша-Кузнец, в сущности, не кузнец своего счастья, а жену так легко спугнуть, когда сидишь у нее на спине.
Берегитесь спугнуть кузнеца вашего счастья!
Квакша в семейной жизни
Квакши очень плохие матери, и по этой причине все заботы о детях ложатся на плечи отцов. Отец присматривает за детьми, когда они, еще совсем маленькие и невылупившиеся, лежат где-нибудь под кустиком, где их оставила беззаботная мать, а когда дети вылупятся, отец взваливает их на себя и несет в ближайшую воду.
— Мама! — говорят ему дети, и он откликается, хотя он совсем не мама, а в душе ругается, как может ругаться только отец.
— Мама! — ругается он. — Взять бы такую маму да выбросить, чтоб не путалась зря в семье!
Так грубо говорит он в душе, а вслух выбирает слова поласковей, потому что дети нуждаются в ласке.
— А где ваша супруга? — спрашивают у него знакомые, видя, как он несет на себе детей. — У вас такая красивая супруга, ее повидать — одно удовольствие, так почему же ее не видать?
Знакомые всегда выберут, что спросить, — так, что им не выберешь, что ответить. И отец Квакша им не отвечает, он идет дальше, по-прежнему ругаясь в душе:
— Красивая! Прыгать — конечно, красивая! На солнышке загорать — красивая! А каково в жизни? В семейной жизни?.. И почему это у нас так устроено: либо жена красивая, либо красивая семейная жизнь?
Мухолов-Пеструшка
Пеструшка, старый мухолов, знал когда-то немало песен. И он пел их, вылетая на мушиную ловлю, нисколько не боясь распугать мух. Напротив, мухи, казалось, сами летели на песни и, заслушавшись, даже не замечали, как он их ловит.
Пеструшка, старый мухолов, был тогда молодым мухоловом, и он исполнял три тысячи шестьсот песен в день, совмещая это с продуктивной мушиной ловлей. Хорошие были песни, и мухи были хорошие, и Пеструшка, старый мухолов, был хороший, потому что он был тогда молодой мухолов.
А потом появилась Мухоловка-Пеструшка, которая тоже показалась хорошей, хотя не знала никаких песен и не очень удачно ловила мух, но это ей прощалось, потому что она была молодой мухоловкой, да и сам Пеструшка был молодой мухолов.
Сколько времени прошло с тех пор? Может, и немного… Но Пеструшка, молодой мухолов, превратился в старого мухолова. Семья большая, только мух ловить поспевай. И песен он теперь исполняет всего лишь тысячу двести в день — всего-навсего тысячу двести, да и сами песни уже не те…
Потому что старая его мухоловка ждет от него не песен, а мух… И молодые его мухоловки ждут от него не песен, а мух…
И мухи летят, слетаются, как в прежние дни.
Видно, только они ждут от Пеструшки песен.
САМАЯ НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА
Дети ринодермы
В семье лягушки Ринодермы отец проглатывает своих детей еще в младенческом возрасте. И это не за какие-то проступки, не в качестве меры наказания, как это делает иногда рыба Щука, не умеющая иначе воспитывать своих детей. Отец Ринодерма глотает детей из соображений профилактических, чтобы оградить их от пагубного влияния внешней среды. Ведь ни для кого не секрет, что влияние среды сплошь и рядом противоположно влиянию родителей, вот Ринодерма и глотает свое потомство, чтобы в одном лице совместить и родителя и среду. Ну, конечно, держит он их в специальном помещении, в так называемом голосовом мешке (чтобы детям был слышен голос родителя).
— И чего вы их там держите? — удивляются соседи лягушки. — Вы посмотрите на наших детей: только вылупились, мы их сразу же в воду. Пускай плавают, привыкают к самостоятельности, набираются сил…
— Знаем мы эту воду, — отвечает отец Ринодерма. — Ничего в ней не наберешься, кроме простуды.
— Но ведь нужна же детям какая-то среда…
— Среда?! — повышает голос отец Ринодерма, чтобы дети там, в голосовом мешке, хорошо его слышали. — Среда — чтобы в ней утонуть? Чтобы она подхватила, закрутила и понесла по течению?.. Родители — вот среда! И никакой другой среды детям не требуется!