Сладкая месть
Шрифт:
— Для меня это было одно удовольствие, мисс! Мы все тут от души надеемся, что вы будете счастливы с его светлостью. Мы его очень любим.
Джин пробормотала что-то неразборчивое и, выскользнув из комнаты, поспешила вниз. Она шла медленно и очень тихо. Ей хотелось обрести равновесие после разговора со служанкой и немного прийти в себя. Она уже почти спустилась в холл, но тут отворилась дверь из гостиной и она увидела Толли.
— Доброе утро, Джин! Трогаемся в обратный путь?
— Да! Вещи будут готовы через пару минут.
— Отлично!
— Да, я помню.
Она пересекла холл и, подойдя к камину, поднесла к огню руки.
— Как спалось?
— Спасибо, хорошо.
Джин показалось неуместным рассказывать Толли о своих страхах, которые заставили ее промучиться без сна почти до самого утра. К тому же у него, судя по всему, было отличное настроение. И, словно прочитав ее мысли, он вдруг сказал:
— А у меня хорошие новости!
— От кого?
— От Мелии.
— Да? Она вам… тебе звонила?
— Да! Она в полном бешенстве! А уж вынести Мелию в таком расположении духа архисложно. Это, доложу тебе, все равно что заставить человека сплясать на раскаленной сковороде.
Джин не нашлась что сказать в ответ, а потому промолчала. После короткой паузы Толли добавил:
— Мы договорились с ней встретиться после обеда.
— Значит ли это, что она пошла на попятную и снова готова обручиться с вами? — с замиранием сердца проговорила Джин.
— Обручиться? — удивился Толли. — Бог мой, конечно же нет! Это лишь начало битвы. Мелия в настоящую минуту готова выцарапать мне глаза. Вот мы и посмотрим, как это у нее получится.
Он издал короткий смешок. Кажется, в таком развитии ситуации его устраивало все. Толли полуобнял девушку за плечи:
— Знаешь, Джин, я тебе крайне признателен за все.
Джин вспыхнула, когда почувствовала его руки на своих плечах, и тут же разозлилась на себя. Чтобы переменить тему, она ткнула пальцем в первый же фамильный портрет:
— Кто это?
На картине был изображен мужчина в красном охотничьем камзоле, верхом на лошади. Вдали, на фоне серого зимнего неба, виднелся темный силуэт старинного дома, очень похожего на Грейстоунз.
— Это мой отец. Он здесь как живой.
— Твой отец был хорош собой, — промолвила Джин и тут же подумала, что Толли — точная копия отца. Она снова взглянула на портрет. — Должно быть, для твоей матери его гибель на охоте стала большой трагедией. Его ведь привезли сюда, да?
Толли кивнул.
— Я хорошо помню тот день. Отец решил поехать на молодой кобыле, имевшей весьма скверную репутацию. У лошадки был капризный норов, ее боялись даже грумы, но только не отец. Он ничего не боялся! Очевидцев происшествия не было, но, судя по всему, лошадь упала и, сбросив всадника, перевернулась прямо на него. Полученные травмы были несовместимы с жизнью, и отец скончался еще до того, как его привезли домой.
— Как ужасно! Даже подумать страшно!
Толли
— Кстати, мама шлет тебе наилучшие пожелания. К сожалению, она вряд ли спустится вниз, чтобы проводить нас. У нее была бессонная ночь.
— Бедная! — посочувствовала Джин.
Толли говорил обычным ровным голосом, но что-то странное было в выражении его лица. А может, ей только померещилось? Или он просто боится дальнейших расспросов? Неужели миссис Мелтон избегает ее? На обратном пути этот вопрос неотвязно преследовал Джин. Она и сама не могла понять, почему это так ее волнует. В конце концов, она едва ли еще когда-нибудь встретится с миссис Мелтон. Но женщина ей очень понравилась, Джин искренне восхищалась ею и, несмотря на явную отчужденность миссис Мелтон, почувствовала в ней родную душу. Она увидела в ней женщину, с которой можно говорить обо всем на свете. Впрочем, вполне возможно, это всего лишь ее фантазии. Как бы то ни было, а всю дорогу до Лондона перед глазами Джин маячило красивое лицо миссис Мелтон: грустный, даже отрешенный взгляд, горестные складки в уголках рта. Она, похоже, очень несчастлива, эта женщина, очень!
Ближе к Лондону дороги были запружены транспортом, и даже умение опытного водителя не помогло Толли. Им удалось добраться до центра лишь около часу дня.
— Я попросил Паркера позвонить Джеральду и предупредить, что мы ждем его в ресторане гостиницы «Беркли». Там и до дома мод Мишеля Сореля два шага. Сразу же после ланча можешь к нему зайти. Думаю, Мишель не обидится за небольшое опоздание. Все же дорога была неблизкая.
Толли припарковал машину на Беркли-стрит и помог Джин выйти. Не успели они ступить на тротуар, как тут же попали в плотное кольцо фотокорреспондентов.
— Одну минутку, лорд Брори! Мы хотим сфотографировать вас вместе с мисс Маклейд. — Вот так! И еще, пожалуйста!
— Чуть-чуть пройдитесь вдоль тротуара!
— Улыбочку, мисс Маклейд! Прекрасно!
— О’кей!
— Благодарим!
— Большое спасибо! И счастья вам обоим!
Джин пришла в полную растерянность от этой неожиданной атаки, но Толли только весело рассмеялся:
— Это все Джеральд постарался. Он у нас настоящий профи.
Джин промолчала. По возвращении в Лондон ее обуяли прежние страхи. А потому она даже обрадовалась, увидев в баре гостиницы Джеральда. Тот спешил к ним с ворохом газет под мышкой.
— Вы уже видели утренние газеты? — был его первый вопрос.
— Когда? — ответил вопросом на вопрос Толли. — Мы выехали из дому еще до того, как принесли почту.
— Вот полюбуйтесь! Ей-богу, вы можете мною гордиться! — самодовольно воскликнул Джеральд, устраиваясь на диванчике рядом с Джин. — Кстати, ты заказал мне коктейль?
Толли молча кивнул и развернул «Дейли экспресс». «Дейли мейл» он передал Джин. Быстро пробежав заголовки на первой полосе, он тихо присвистнул:
— Вот это да! Теперь я понимаю, отчего Мелия пришла в такое неистовство.