Сладкая месть
Шрифт:
— Ты же сам мне об этом сказал! Надеюсь, лично от меня ничего не требуется?
— Нет, мама, ничего! Просто я подумал, а вдруг тебе будет интересно увидеть мою невесту.
— Конечно, мне интересно. Правда, интересно! Завтра, когда Джин отдохнет с дороги, она обязательно расскажет мне о себе.
Миссис Мелтон с улыбкой взглянула на Джин, но когда девушка улыбнулась ей в ответ, то увидела, что мать Толли уже отвела глаза в сторону.
Ее совсем не интересовала реакция гостьи.
Толли бросил
— Не пора ли нам в постель? Или мы должны еще оставаться с твоими гостями?
— Это совсем ни к чему! Вы же с дороги. А они еще долго будут играть в свои карты. Я сейчас отведу Джин в ее комнату. Еще кофе, дорогая?
— Нет, благодарю вас! — ответила Джин.
— Тогда ступайте за мной! Не надо прощаться с гостями. Они заняты своей игрой.
Миссис Мелтон быстрым шагом вышла из гостиной. Ее длинное платье словно струилось при ходьбе, образуя некое подобие шлейфа, ниспадающего на пушистый ковер. Толли проводил их до холла.
— Спокойной ночи! — улыбнулся он Джин. — Смело проси все, что тебе понадобится. Увидимся утром.
— Спокойной ночи, Толли! — ответила она и замялась в нерешительности. Быть может, надо попрощаться с ним за руку? Но, кажется, он не ждет от нее такого жеста. А потому она тоже улыбнулась в ответ и покорно последовала за миссис Мелтон. Ей было страшно расставаться с Толли: ведь он был единственным связующим звеном между нынешней жизнью и ее прошлым. Причем это прошлое все стремительнее отступало в тень, распадаясь в ее памяти на отдельные фрагменты.
Они уже дошли до середины лестницы, когда Толли окликнул ее:
— Сладких тебе снов, Джин!
Она остановилась и, склонившись над массивными дубовыми перилами, посмотрела вниз. Он стоял запрокинув голову. На фоне красноватых бликов от догорающего камина, причудливо скользивших по резным панелям, его фигура была исполнена особой стати и смотрелась очень величественно.
— Спокойной ночи! — негромко повторила Джин.
— Благослови тебя Бог! — неожиданно воскликнул он. — И спасибо тебе за все!
Это неожиданное благословение придало ей сил, и она уже смело переступила порог большой комнаты, все стены которой были сплошь покрыты гобеленами. Посреди комнаты возвышалась необъятных размеров кровать с пологом на четырех столбиках. В комнате горел камин, все ее вещи были уже распакованы и разложены по местам. У Джин оборвалось сердце, когда она увидела, что горничная распаковала не только чемодан с вещами от Мишеля Сореля, но и ее старый чемоданчик, с которым она приехала в Лондон. Тот самый, который Джеральд забрал из пансиона вместе со всеми ее скромными пожитками.
На туалетном столике возле высокого трельяжа уже были разложены туалетные принадлежности: расческа с тремя сломавшимися зубьями, щетка для волос в дешевой деревянной оправе.
«Но он, — подумала Джин, — очень точно передает всю двойственность моего нынешнего положения». Одна Джин — фальшивая светская барышня, которую за один вечер сотворил Мишель Сорель, а рядом — реальная Джин, забитая простушка, зависимая от всех и вся. Ей вдруг захотелось рассказать обо всем миссис Мелтон. Пусть эта прекрасная женщина узнает истинную правду о том, кто она есть на самом деле и почему вдруг, нежданно-негаданно, очутилась в ее доме. Несмотря на весь ее отрешенный вид, в том, как миссис Мелтон обращалась к ней, чувствовалась симпатия, и потому Джин была готова довериться ей.
Так сказать или не сказать? Признание уже готово было сорваться с ее уст, но тут миссис Мелтон еще раз обвела комнату взглядом, словно желая удостовериться, что все в полном порядке, и сказала:
— Надеюсь, вам здесь будет удобно. Если что понадобится, звоните. Вот звонок. Спокойной ночи!
Она повернулась к дверям, давая понять, что разговор окончен. Джин даже показалось, что миссис Мелтон торопится побыстрее уйти, чтобы избежать ненужных откровений и сердечных излияний, которые может обрушить на нее невеста сына.
— Спокойной ночи! — повторила она еще раз, уже берясь за ручку двери, и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Какое-то время Джин молча смотрела ей вслед, а потом повернулась к кровати и снова стала рассматривать разложенное белье. Заметила ли миссис Мелтон этот контраст между бельем от Сореля и ее собственной ночной рубашкой? Наверняка заметила! И что она могла подумать? «Любой вывод будет не в мою пользу, — подумала Джин. — Ведь одного взгляда достаточно, чтобы понять, где правда, а где ложь!»
Глава пятая
Леди Мелчестер вошла в спальню дочери, подошла к окну и рывком отдернула шторы. Мелия крепко спала, зарывшись в кружева и атлас постельного белья. Она лишь слабо пошевелилась во сне, потом перевернулась на другой бок и снова предалась сну.
— Мелия! — громко позвала ее леди Мелчестер. — Просыпайся! У меня для тебя новость! — Ответа не последовало. Мать подошла к кровати и потрясла дочь за плечо. — Кому говорю, Мелия, просыпайся! Это очень важно! Взгляни, что пишет «Дейли экспресс»!