Сладкая парочка
Шрифт:
Кукловодов помог отцу переложить из машины в совершенно пустой багажник «мазды» Владин довольно-таки объемистый рюкзак. Отец, попрощавшись с Германом Фрицевичем за руку и поцеловав Владу, не таясь посмотрел на номер «мазды», демонстративно занес его в электронную записную книжку и лишь после этого сел в свой «фольксваген-пассат».
Кукловодов галантно помог сесть Владе, отрегулировал сиденье, чтобы ей было удобно, не торопясь обошел машину спереди и угнездился на месте водителя. Отец, не дождавшись их, бибикнул на прощание и уехал. Герман Фрицевич просигналил в ответ.
—
В пакете был шлем от виртуалки, наверняка новейшей модели. Во всяком случае, даже на последней выставке ничего подобного не было. Кроме того, здесь были манжеты виртуального скафандра — наколенные, для локтей и для запястий.
— Знаешь, что это?
— А то… Но такого скафа я еще не видела.
— Мы не имели права нарушить один пунктик договора, когда давали первое объявление в Интернете, — пояснил Кукловодов, протягивая шлем и манжеты Владе. — Но теперь я с удовольствием подтверждаю то, что сообщал «мылом»: соревнования будут не по «Квэйку-четыре», а по новейшей виртуальной игре, которая пока не известна ни в России, ни в Америке.
— Почему? — не поняла Влада. — Обычно новые игры начинают рекламировать задолго до их выброса на рынок.
— Во время презентации игры одновременно будут проведены и первые международные соревнования. А зрители смогут видеть то же самое, что и участники игры, на огромных дисплеях. Паттерн будет настолько крутым, что заказы на игрулю и хард к ней превысят возможности производства, начнется ажиотаж… Надевай, надевай!
Влада, разобравшись с манжетами, довольно быстро застегнула их, благо была в юбке, а не в джинсах, потом надела шлем. Был он очень удобен и почти не ощущался на голове. Стекла шлема были темными, как в солнцезащитных очках, и Влада прекрасно видела волосатую руку Кукловодова, лениво потянувшуюся к автомагнитоле. У нее почему-то не было ручек управления, только пара кнопок, зато ЖК-дисплей был необычно большим. Жирный палец Кукловодова нажал на левую кнопку. Из-под дисплея выдвинулась клавиатура.
«Да это же бортовой компьютер! — ахнула про себя Влада. — В старой «мазде» — и такое чудо! Даже в «мерседесах» такие не устанавливают, только в лимузинах…»
Впрочем, в лимузинах Владе ездить пока не приходилось, и о том, какие компьютеры устанавливают в этих длинных, похожих на акул чудовищах, она могла только догадываться.
Кукловодов нажал пару клавиш, стекла Владиного шлема резко потемнели, через пару секунд вновь стали полупрозрачными, но…
От неожиданности Влада вскрикнула.
Мир волшебным образом переменился. И даже не волшебным, а сказочным. Потому что все, что было раньше (старенькая «мазда», плотно сбитый Кукловодов и даже урбанистический пейзаж за окнами автомобиля), исчезло. И теперь Влада ехала в старинном открытом экипаже — тарантасе, что ли? — запряженном четверкой лошадей. На голове у каждой покачивался белый султан, а дорогая сбруя посверкивала в лучах солнца если не золотом и алмазами, то, во всяком случае, серебряными насечками. На облучке сидел бородатый возница в синем кафтане; вокруг простирались поля, на которых работали крестьяне.
Конечно, разрешение микроэкранов шлема не было идеальным, и, присмотревшись, Влада могла видеть многоугольники-полигоны, из которых строилось изображение, а некоторые мелкие детали и вовсе съедались, терялись среди пикселов экрана. Точно так же можно, задавшись такой целью, видеть на экране телевизора не изображение, а строки растра. Но разве нормальный человек, усевшись перед ящиком, обращает внимание на развертку? Точно так же всякий нормальный геймер уже через минуту-другую, даже на паршивом мониторе и при никудышной графической карте, видит не полигоны и пикселы, но интерьеры, пейзажи и, главное, персонажей игры, которых нужно убивать или с которыми, наоборот, следует сотрудничать.
Уже через несколько секунд Влада полностью погрузилась в сказочный мир. Он настолько понравился ей, что, не сдержав эмоций, она весело рассмеялась.
— Мы едем в замок страшного людоеда, — покосившись на нее, сказал возница голосом Кукловодова. — Еще ни один Кот-в-Сапогах не уходил из этого замка живым. А уж о принцессах и говорить нечего. Людоед обожает деликатесное мясо!
— Подавится. Или зубы сломает. Я костлявая… — ни капельки не обиделась на сомнительного качества шутку Влада.
— Все подданные людоеда мечтают об избавителе. Или о прекрасной избавительнице, — добавил возница, оглядывая Владу с ног до головы. Именно в такой последовательности: вначале ноги, потом грудь и лишь в конце — лицо. Впрочем, оно было почти полностью скрыто шлемом, а жаль. Будь иначе, и последовательность осмотра была бы другой. Хотя претензий к собственным ногам у Влады тоже не было.
— Им совсем недолго осталось ждать. Мы скоро приедем?
— Минут через пятнадцать.
Возница без видимых причин остановил тарантас, потом свернул прямо в поле, на котором крестьяне серпами жали то ли рожь, то ли пшеницу. Впрочем, перед лошадьми сразу же нарисовалась проселочная дорога, ровная как стрела.
«Автомобиль остановился на перекрестке и свернул направо, — догадалась Влада. — А бортовой компьютер немедленно отреагировал на это».
Тарантас вновь остановился, потом медленно тронулся. Его дважды ощутимо тряхнуло, хотя никаких выбоин на дороге не было. Раздался звонок, невидимые железные колеса прогрохотали по невидимым рельсам — где-то рядом проехал трамвай. Явственно ощущался запах бензиновой гари, довольно часто слышались гудки автомобилей, но Влада не обращала на это внимания. Она по мановению волшебной палочки стала принцессой и ехала в замок воевать со страшным людоедом; все остальное перестало для нее существовать.
Тарантас еще несколько раз поворачивал то влево, то вправо, и каждый раз перед ним в чистом поле или в лесу мгновенно прокладывалась ровная, как учительская указка, дорога. А вскоре впереди показались и зубчатые башни замка. Было их четыре; над каждой возвышался конусообразный шатер со шпилем. Над шпилями темными силуэтами застыли флюгера — один в виде петушка, другой копировал кораблик Адмиралтейства, третий изображал Буратино, четвертый, насколько поняла Влада, — Мальвину, девочку с голубыми волосами.