Сладкий грех. Падение
Шрифт:
— Буду ждать на улице. Здесь дерьмом воняет. И его точно не отмыть, ты пытался, — фыркая, сбегаю по лестнице и выхожу на улицу, хлопая дверью.
Меня так бесит Каван. Он выводит меня из себя. Мудак. Как он может такое делать? После всего, что он уже сделал Слэйну? Я не верю в его хорошее отношение к Слэйну. А Слэйн слишком добр к нему. Кавана надо сжечь к чёртовой матери.
Слэйн выходит на улицу, а я ещё киплю от злости. Он не прикасается ко мне, и всё испорчено. Каван всё испортил. Я столько сил вложила в то, чтобы Слэйн начал жить, а он всё перечеркнул. Всю мою работу и убеждения его в том, что Слэйн должен попробовать
Мы молча подходим к его машине, и я плюхаюсь на сиденье. Слэйн закрывает дверь и затем садится рядом. У меня всё внутри клокочет от ярости. Я не могу успокоиться. Не могу.
— Не надо, Энрика, — Слэйн кладёт ладонь на мою руку, крепко сжимая её.
Дёргаюсь на сиденье, ударяясь спиной, чтобы не устроить скандал. А так хочется. Хочется уберечь его от этого ублюдка, хочется вернуться и надавать по морде Кавану.
— Он сделал тебе больно, — рычу я.
— Он защищает меня. Каван считает, что поступает правильно. Он боится повторения прошлого. Он знает меня лучше, чем ты, Энрика. У него есть основания бояться.
— То есть этот ублюдок о тебя ноги вытирает, а ты позволяешь ему? Зачем? Боже, как ты можешь так себя ненавидеть? — Всё же кричу на него, отталкивая от себя.
— Энрика, осторожнее со словами, — предупреждает Слэйн.
— А что же ты ему этого не сказал? Тебе нравится помнить то дерьмо, в котором он виноват? Нравится? Я не понимаю. Уж прости меня. Я не понимаю, чёрт возьми! Не понимаю и я не хочу сейчас никуда ехать! Мне надо остыть! Я не понимаю тебя, Слэйн! — Вылетаю на улицу и быстро иду по тротуару. Я не могу унять чувство несправедливости. Не могу даже ничего сделать, потому что Слэйн защищает его. Он не видит того, что видела я. Кавана ненавижу. Пусть он сдохнет!
Я иду быстро, но Слэйн ещё быстрее. Он хватает меня за локоть, разворачивая к себе.
— Немедленно вернись в машину, Энрика, — его глаза прожигают меня насквозь. Но это не так больно, как то, что творится внутри меня.
— Нет, — шиплю я.
— Мне придётся устроить шоу на глазах этих милых людей, если ты не сядешь в машину добровольно, — угроза меня пугает, но не настолько, чтобы сдаться.
— Оставь меня в покое. Дай мне чёртово пространство. Я не могу больше, понимаешь? Не могу. Мне нужно пространство, чтобы остыть и успокоиться. Меня всю трясёт, и я не хочу никуда идти с тобой. Мне больно, Слэйн. Мне очень больно из-за тебя и то, что ты позволяешь этому дерьму, которое зовёшь другом, уничтожать тебя. Ты дал ему слишком много власти и это убьёт тебя. Я не буду наблюдать за этим. Не буду. Оставь меня, — вырываю свою руку и иду дальше. Мне, правда, нужна тишина без Слэйна. Я боюсь, что он пойдёт за мной. Он будет злиться на меня и унесёт на плече. Но ничего.
Я оборачиваюсь, его уже нет. Тяжело вздыхаю и провожу ладонями по волосам. Я иду и иду, пока не оказываюсь у знакомого дома. Дейзи. Я совсем забыла о ней, да и не должна помнить. Она была всего лишь временным укрытием для меня. Я использовала его и думала, что всё будет хорошо. Я поступаю правильно. Оказалось, что я втянула себя в очередное дерьмо. Я психую, потому что мои нервы напряжены. Я постоянно думаю. В моей голове сотня мыслей и они все о Слэйне. Они разные. Они обо мне, о моём прошлом, о решениях, о настоящем. Я думаю и думаю, бродя кругами по району. У меня устают ноги. Мне холодно. Но так больно. Я хочу всё прекратить. Хочу оборвать это отчаяние
Моросит дождь, и я кутаюсь в пальто. Я возвращаюсь к дому Слэйна и вижу его, сидящего на крыльце. Его волосы уже мокрые, плечи опущены и жалость к нему разрывает мою грудь. Открываю калитку и сажусь рядом на мокрую ступеньку.
— Прости, я истеричка. Я никогда такой не была, но это… не смогла справиться с эмоциями, — шепчу горько я.
— Ты всегда была такой, Энрика, поэтому я и сошёл с ума. Ты хочешь уйти от меня? — Он поворачивает ко мне голову, а его глаза полны печали. Это горе, словно он смотрит на мёртвого человека. На меня.
— Нет. А ты хочешь, чтобы я ушла? — Тихо спрашиваю его.
— Нет.
— Я ненавижу Кавана. Ненавижу, прости меня. Я никогда не смогу относиться к нему иначе. Для меня он дерьмо. Он делает тебе больно. Он подавляет все твои желания, — решительно произношу я.
— У него есть на это причины, Энрика. Есть.
— Какие? Я не понимаю. Я словно в темноте брожу и меня ранит то, что сегодня было. Ранит, Слэйн. Я хочу защитить тебя, уберечь от такой боли. Я же… не знаю, я старалась показать тебе, что не страшно быть живым, а он всё портит, как будто ему это выгодно. Понимаешь? Я так это вижу.
— Это от незнания, Энрика.
— Тогда расскажи мне, чтобы я не делала глупостей.
— Ты их и не делаешь. Это было странно, и я гордился тобой. Я никогда не гордился никем, кроме результатов своей работы. Но ты меня восхищаешь.
— Своими истериками?
Слэйн слабо улыбается и качает головой.
— Жизнью, которая кипит в тебе. Ты безумна, когда дело касается тех, кто тебе дорог. И я тебе дорог. Это важно так для меня. Ты похожа на волчицу, хищницу, готовую растерзать любого, кто позволит себе неверное слово или движение по отношению к твоей стае. Потрясающе и так красиво. Невероятно то, что я чувствовал в тот момент. И это меня сводит с ума. Я теряюсь в своих эмоциях, потому что они такие яркие из-за тебя, Энрика. И я испугался. Мне стало так страшно, что я отпустил тебя, решив поступить так, как ты хочешь. Но при этом… я… это страшно потерять тебя. Я думал, что ты ушла от меня, — он накрывает мою руку своей, а я его.
— Нет. Я давно уже так не злилась. Когда я злюсь, то мне лучше побыть подальше от людей и остыть. И я устала от этой злости. Правда, как будто пробежала марафон. Я всё испортила, да? День этот испортила? — С сожалением смотрю на него.
— Нет. Всё в порядке, когда ты рядом. Я готов продолжить этот день, если ты готова к тому же.
— Хорошо, но про твоего психа-помощника мы больше не говорим. Никогда. Я не хочу знать, что он живой, — фыркаю я.
— Я понял. Пойдём, ты заболеешь, Энрика.
Слэйн помогает мне подняться и ведёт снова к машине. Я падаю на сиденье, чувствуя, как мои ноги дрожат от нескольких часов ходьбы. Я медленно согреваюсь, пока мы куда-то едем молча.
— Ты злишься на меня? — Шепчу я, поворачиваясь к Слэйну.
— Нет, Энрика, я не злюсь, я расстроен, что Каван сделал это. Я с ним поругался.
— Ты умеешь ругаться с людьми? — Удивляюсь я.
— Мне не нужно кричать, как тебе. Я умею посылать их без слов, и он всё понял. Если тебе нужно, то я заставлю его извиниться.