Сладкий грех
Шрифт:
— Кое-что новенькое. — Рукой он направил свой инструмент по нужному пути, и она почувствовала, как он проник в нее. — Если будет больно, говори.
Больно? Да она стонала от наслаждения, от этих пьяняще-новых и в то же время таких знакомых ощущений.
Было что-то непристойное в том, чтобы позволить ему любить себя в такой позе, спиной к нему. Одну руку он просунул под нее, положив ладонь ей на живот и задавая ее телу медленный, размеренный ритм, в котором двигался он сам. Другой рукой он держал ее ногу на весу. Затем та рука, что покоилась на животе, спустилась ниже,
За ночь она научилась определять, когда он был близок к финалу. Он сперва доставлял удовольствие ей и лишь потом испытывал оргазм сам, когда ее тело становилось уже обмякшим и безвольным. И он всегда выходил из нее, прежде чем извергнуть семя. Но в этот раз все должно быть по-другому. На этот раз она хотела дать что-то и ему. Она хотела довести его до того, чтобы он забыл про осторожность и кончил в нее. Она была буквально одержима желанием сделать это. Когда она почувствовала, как он напрягся, готовясь выйти из нее, то сильнее сжала мышцы влагалища.
— Господи, Миранда.
Он застыл на миг, потом дернулся еще. И еще.
— Мне нравится это ощущение, — прошептала она.
— Ты великолепна.
Бедра его перестали двигаться, но он продолжал ласкать ее пальцами, доводя до исступления.
От зашкаливавшего желания кружилась голова. Он собирался и сейчас поступить так же, как делал неоднократно до этого. Сначала доставить удовольствие ей, а потом удовлетвориться самому. «Не в этот раз», — подумала она.
Она перехватила его руку, которой он гладил ее между ног. И сильнее задвигала бедрами, массируя его член своим скользким проходом. Она услышала его быстрое, тяжелое дыхание, почувствовала напряжение в теле.
— Давай сделаем это вместе, — прошептала она. — Не заставляй меня снова переживать это в одиночестве.
— Боже…
Он обхватил ее бедра обеими руками, уткнулся лицом ей в шею и насадил ее на свое мощное копье, затем вышел из нее и повторил все снова. И снова. И снова.
Она вцепилась руками в кровать и закрыла глаза, полностью отдаваясь ему. Его движения становились все сильнее и требовательнее. Пальцы больно впились в ее кожу, но она этого даже не замечала. Она ликовала от того, что наконец-то заставила его потерять контроль над собой, что он так страстно желал ее. Внутри постепенно нарастало напряжение по мере того, как движения его становились все более лихорадочными, неконтролируемыми. Более яростными.
Он впился губами в ее шею. Внутри вспыхнул огненный шар и покатился прямо вниз живота. Она двигала бедрами в унисон его толчкам, задавшись целью довести его до конца. Быстрее. Сильнее. Все, что угодно, лишь бы лишить его рассудка. И наконец она почувствовала, как он застыл. С глухим стоном он погрузился в нее в последний раз и остался там, с содроганиями извергая из себя свой сок.
Его оргазм стал для нее решающим толчком, и ее мир взорвался разноцветными вспышками, оставляя ее обессиленной, тяжело дышащей и абсолютно, совершенно счастливой.
Наконец он расслабился, вынимая из нее свой обмякший член. Она медленно разжала его пальцы, высвобождая свою ногу. Его рука обвилась вокруг ее талии, она уютно свернулась клубочком, чувствуя, как он прижался пахом к ее промежности. Дыхание его было прерывистым, спиной она чувствовала, как бьется сердце у него в груди. Они так и лежали в тишине. На волосах и коже медленно высыхали капельки пота. Рука которой он ее обнимал, постепенно стала тяжелее, а дыхание размеренным.
Он уснул.
Она нежно гладила его по руке, прислушиваясь к дыханию. Солнце тем временем поднималось все выше над горизонтом. Наконец она почувствовала, что больше ждать нельзя. Она осторожно убрала его руку, тихонько выбралась из кровати, стараясь его не разбудить. Он что-то пробормотал и крепче обнял подушку, зарываясь в нее лицом. Затем окончательно затих.
Она секунду постояла над ним, ее обнаженное тело купалось в лучах солнца. Она все не могла налюбоваться его потрясающим телом. Любая женщина была бы счастлива сделать такого мужчину своим любовником. Просто своим. Но она слишком хорошо понимала, что, даже став ее любовником, он все равно не будет принадлежать ей. Такие мужчины, как он, не женятся на таких женщинах, как она, — она никто, да еще и сомнительного происхождения.
Эта ночь, это воспоминание будет единственным, что их связывало. Этого должно быть достаточно.
Она тихо собрала вещи. Настало время отправляться домой к своему ребенку.
Глава 17
— Вайльд!
Он проснулся от крика и одновременного толчка в плечо. Он ударил по руке, которая упорно продолжала его трясти.
— Ночь на дворе, черт вас дери! Дайте мне поспать.
— Сейчас девять часов утра, ты, болван! И нам еще очень многое предстоит сделать.
Вайльд наконец открыл глаза и прищурился от яркого света.
— Кто открыл портьеры? — Он сердито посмотрел на Вульфа, стоявшего у его кровати. — Что ты здесь делаешь?
— Поздно лег? — поинтересовался Вульф тоном, полным сарказма.
— Он что, еще не протрезвел? — Откуда-то из-за спины Вульфа, где солнце было вообще нестерпимо ярким, раздался голос Дарси.
— Я не пил, — отрезал Вайльд, закрывая глаза от слепящего света.
— Странно, это могло быть единственным более-менее логичным объяснением, — заметил Дарси. — Как еще можно объяснить то, что случилось прошлой ночью?
Прошлой ночью…
Вайльд сел на кровати, обмотав простыни вокруг пояса. Не спеша огляделся по сторонам. Но Миранды и след простыл. Она ушла.
— Твою мать! — выругался он, выбираясь из кровати и волоча за собой простыни.
— Вот это правильно! — поддержал его Дарси. — Еще все можно исправить.
— Пока не поздно, — добавил Вульф.
Не обращая внимания на чушь, что они несли, он распахнул дверь спальни.
— Филлипс! — Проходившая мимо горничная обернулась на его крик, взвизгнула при виде его едва прикрытой наготы, покраснела и побежала прочь по коридору.